Тишина. Удар сердца. Еще один. Кусланду казалось, что он слышит, как дышит каждый Страж в зале, на вдохе усваивая услышанное и на выдохе - принимая решение. Окрик Кларель взорвал эту тишину, ускоряя принятие решения, и он окончательно понял, что проиграл, когда один из орлесианцев попытался преградить ему путь. Вот оно, пожалуй, единственное на сегодня везение - на общий сбор Стражи явились без оружия. Противник протянул к нему руку, намереваясь ухватить за локоть, но Оливер увернулся, коротко ударил кулаком в солнечное сплетение и подсечкой повалил на пол уже согнувшегося пополам орлесианца.
Началось.
Еще один крик - это Табрис, не ставший терять время зря. Пальцы Командора сжались на луке, и губы изогнулись в кривой усмешке - будь у него время, он исполнился бы благодарности к эльфу за то, что тот не стал сомневаться в нем и оставался на его стороне. Только ли он один? Стрелять в такой толчее возможности не было, и Кусланд щедро раздавал удары крепкими плечами лука, в то же время высматривая в толпе своих Стражей. Холодно сверкнули голубые глаза Логэйна - они обменялись лишь короткими кивками, но Оливер все понял: старик прикроет его спину. Под кулаком хрустнула чья-то челюсть, из легких со свистом вырвался воздух, когда чья-то рука ударила его под ребра, но Командор продолжал щедро раздавать удары, упрямо пробиваясь вперед.
Увернувшись от протянутых к нему рук, Кусланду удалось запрыгнуть на скамью - теперь, наконец, он нашел взглядом Илана... а вместе с ним и последнего из своих Стражей. Стоун держал меч у самого лица эльфа, и Командор скрипнул зубами - значит, их осталось только трое. Внизу кто-то закричал от боли - это, молчаливо и яростно, прокладывал себе дорогу мечом Мак-Тир, отгоняя от Кусланда самых рьяных и давая ему время на выстрел. Он колебался всего мгновение - стрела уже лежала на тетиве, но он все равно колебался, потому что убить ему надо было не человека. Не ферелденца даже. Стража, брата своего, в чьих жилах текла та же оскверненная кровь. "Чтоб ты в Бездну провалился, Стоун", - преисполнившись ненависти до краев, подумал Оливер и отпустил тетиву, угрюмо наблюдая за тем, как острие пробивает затылок мечника.
Он успел еще коротко кивнуть Табрису и удостовериться, что тот цел, когда рядом в стену врезался огромный каменный снаряд - была ли это сама Кларель или кто-то еще из ее Стражей, кто вспомнил об оружии, которое нельзя было оставить вне зала, Кусланд решил не уточнять. Живо спрыгнув со скамьи, он гаркнул, не сомневаясь, что его услышат те, кому крик предназначался:
- Отходим, живо!
Зал, набитый людьми, не лучшее место для использования боевой магии, но и отказывать чародеям в изворотливости было бы неразумно. Молния, рассыпавшаяся о стену прямо рядом с ним, только подтвердила эти мысли.

Стражи, собравшиеся в зале, походили сейчас на свору обезумевших псов, более всего жаждущих сомкнуть зубы на горле своей жертвы. Жертв было три, а псов - много больше, и Кусланд в который раз подумал о том, что будь у них оружие, нечего было бы и мечтать о том, чтобы выбраться отсюда живыми. Сейчас же у них был призрачный шанс - Стражи бестолково толпились, напирали друг на друга, рьяно пытаясь добраться до "предателей", и воцарившийся хаос играл на руку тем, кто пытался сбежать.
Совсем рядом полыхнуло пламя, послышались крики боли, дохнуло жаром. Алхмические смеси Табриса вновь сослужили им хорошую службу - огонь теснил Стражей прочь, и каждый дюйм, отвоеванный мечом Логэйна или луком Командора, приближал их к спасительной арке. Оказавшись вне зала первым - его отход прикрывал Мак-Тир - Оливер снова получил возможность стрелять. Наболее ретивые получали стрелы в плечи и руки -  он по-прежнему не хотел убивать братьев, тем более отмечая среди них знакомые лица.
Грохот, крики и посыпавшиеся с потолка камни возвестили о том, что Илан снова использовал флягу с огнем. Стражи замешкались, попятились назад, и Командор поспешил крикнуть, встретившись взглядом с Логэйном:
- Уведи мальчишку, я прикрою!
Кто-то рухнул на пол, истекая кровью от рубящего удара меча старика, и тот вместе с эльфом устремился мимо Кусланда к лестнице. Стражи, оправившиеся от шока, рванули следом, но их останавливали стрелы, которые он щедро раздавал каждому, кто появлялся в проеме арки. Лишь убедившись, что Логэйн и Табрис беспрепятственно добрались до первого этажа крепости, Оливер выстрелил в последний раз и поспешил убрать лук обратно за спину. Нескольких секунд промедления, которые понадобились Стражам для того, чтобы понять, что обстрел закончен и можно продолжить погоню, хватило ему на то, чтобы перебраться через балюстраду и, коротко решительно выдохнув, спрыгнуть вниз. Приземление отдалось сильной болью в ногах, от которой на миг даже в глазах потемнело, но, похоже, старые навыки он все еще не забыл - кости целы, и на том спасибо Создателю.
Он поравнялся с Мак-Тиром и Иланом как раз вовремя, чтобы выбежать во внутренний двор крепости вместе. Удивленные слуги шарахались от них, но и не думали задерживать - едва ли они вообще  понимали, что происходит. Преследователи мчались по пятам - Кусланд слышал, как грохочут по ступеням латные сапоги, но о бое не могло быть и речи, только бегство.
В конец сбитые с толку стражники беспрекословно подчинились, поднимая решетку на воротах, а когда из крепости посыпали Стражи, размахивая руками и нечленораздельно крича, и вовсе растерялись, не зная, чьи приказы выполнять. Беглецы не стали дожидаться, чем разрешится это замешательство, и пронеслись под решеткой, когда та поднялась всего лишь на половину. Стражи тем временем кинулись к стойлам, явно намеренные продолжать погоню, и Командор только махнул Логэйну и Илану, приказывая им направляться к спрятанным лошадям, а сам вновь потянулся за луком. Стоя под поднятой решеткой, он быстро отыскал взглядом воротный механизм и выстрелил по прочному тросу, который приводил его в действие. Решетка вздрогнула, пошатнулась, но осталась на месте. Еще три выстрела понадобились лучнику, чтобы трос наконец оборвался, и решетка с грохотом полетела вниз. Откатившись в сторону, он быстро поднялся на ноги, отвесил насмешливый поклон Стражам, оставшимся по ту сторону, и поспешил догнать тех немногих, кто еще оставался на его стороне.

Оказавшись, наконец, в седле, Кусланд вздохнул с облегчением: бегство из крепости, полной враждебно настроенных Стражей, казалось невозможной затеей, и все же вот они, живы и на удивление целы. Расслабляться, впрочем, было рано - выведенные из строя ворота задержат преследователей ненадолго, а потому на вопрос Табриса он отозвался только коротким, процеженным сквозь зубы "Домой" и дал шпор коню, отправляя его в галоп.
Когда троица беглецов выехала на Имперский тракт, дело пошло живее - древняя дорога стелилась под копыта лошадей, и те мчались быстрее ветра. О том, чтобы сойти с тракта, пока не могло быть и речи - после нескольких дней дождей все проселочные дороги превратились в скользкое месиво, в котором они безнадежно застряли бы, позволив преследователям нагнать себя. Пока же тех не было видно, и этим следовало воспользоваться, добравшись до ближайшего города.
Вершиль был достаточно большим городом, чтобы трое беглецов могли затеряться в нем - по крайней мере, на одну ночь. В первую очередь пришлось избавиться от слишком приметных стражеских доспехов, сменить загнанных лошадей, а после и выбрать самый захудалый постоялый двор, где у хозяина не было привычки слишком внимательно всматриваться в лица своих гостей. Если орлесианцы и искали их здесь, успехом их старания не увенчались, и уже на утро Стражи снова тронулись в путь.
После некоторых колебаний Командор приказал продолжать путь по Имперскому тракту - риск встретиться с погоней так был больше, но и путешествие до Ферелдена должно было стать гораздо короче. К тому же, сойдя с тракта на востоке Орлея, они рисковали бы встретиться с войсками Императрицы или Великого Герцога.
Поплатиться за свое желание быстрее оказаться дома пришлось уже на третий день, когда поравнявшись с пятеркой всадников, беглецы распознали в них Стражей. Сворачивать с тракта было уже поздно, оставалось драться, но несколько деталей сбивало с толку. Во-первых, чужаки следовали в сторону Ферелдена перед ними, тогда как преследователи из Монтсиммара обогнать их, оставшись незамеченными, никак не могли. Во-вторых, форма незнакомцев выглядела иначе, хотя Кусланда и не покидало ощущение, что он видел ее раньше. Все сомнения разрешились, когда один из Стражей заговорил - резкий акцент, превращавший каждое слово в бранное, выдавал в нем андера:
- Страж-Командор Кусланд! Вы облегчили нам задачу - теперь не придется проделывать весь путь до Амарантайна, - хмурое вытянутое лицо, покрытое жесткой щетиной, не выражало особой радости, а рука андера лежала на эфесе меча. - Я - Старший Страж Шнайдер, и мы прибыли из Вейсхаупта, чтобы заключить вас под стражу. За убийство Первого Стража Краузе вы предстанете перед трибуналом, который и вынесет вам приговор, - по-военному четко и коротко произнеся все это, он сухо кивнул: - Сдайтесь добровольно, и из уважения к вашим заслугам мы доставим вас в Вейсхаупт с надлежащим почтением, - четверо Стражей, сопровождавших Шнайдера и до сих пор хранивших молчание, обступили его полукругом, тоже опустив руки на свое оружие. - Вы, - взгляд Старшего Стража переместился на Логэйна и Илана. - У Вейсхаупта нет к вам претензий, но если вы окажете сопротивление, это будет сочтено соучастием в совершенном Командором Кусландом преступлении.
Оливер улыбнулся - тонко и зло - оглядываясь на своих спутников. Его дальнейшая судьба зависела теперь от их поведения.

Кусланд привык считать Орден своей семьей. Не всегда дружной и далеко не безупречной, но все же достаточно сплоченной, чтобы ощетиниться клубком ежей против остального мира. Он стал Стражем не по своей воле, но он видел Мор и вскоре перестал воспринимать возложенный на него долг пустой болтовней, за которой нет ничего настоящего. Стражи, которые делили с ним этот долг, были братьями, и было привычно не ожидать от них ножа в спину. События последних дней разбивали все эти убеждения в ничто, и Командор чувствовал себя преданым. Это не было ново и давно уже перестало удивлять, но вот мерзкий привкус грязи во рту все же оставался.
Теперь собратья из Вейсхаупта пришли за ним, а тем немногим, кто еще оставался верен ему, предстояло выбрать: разделить наказание за якобы совершенно им преступление или просто отойти в сторону, предоставив андерам вершить свое сомнительное правосудие. Он намеренно молчал, не желая оправдываться и подталкивать Логэйна и Илана к нужному решению. После всего, через что им пришлось пройти, пусть это станет последней проверкой их лояльности. В эльфе он почти не сомневался, но вот старик...
Табрис не обманул ожиданий, и Кусланд только коротко, хищно усмехнулся, когда Старший Страж Шнайдер грудой костей свалился со своей лошади с ножом в глазу. Натянув поводья, он торопливо отъехал подальше и потянулся за луком, чтобы уже через мгновение рассматривать оставшихся Стражей поверх острия стрелы. Кому она будет предназначаться - андерам или Мак-Тиру? Этот вопрос повис в воздухе в те мучительно долгие секунды, пока Логэйн вынимал меч из ножен и заносил его для первого удара... Еще один гость из Вейсхаупта рухнул на скользкий от дождя тракт, и Командор вздохнул с облегчением, вместе с этим вздохом выпуская стрелу. Потянувшийся уже было за кинжалами андер схватился за горло, из которого торчало теперь темное оперение, и обмяк на лошади, заливая ее серые бока и шею кровью. Еще один, вооруженный мечом и щитом, метнулся к Табрису, за что сразу же и поплатился. Последнего прикончил Тарьен, сначала превративший стоявшую в стремени ногу в кровавые лохмотья.
Все закончилось в считанные минуты, и на Имперском тракте осталось восемь Стражей - трое живых и пять мертвых. Кусланд смотрел на трупы без того упоительного чувства триумфа, которое обычно сопровождает выигранные схватки. Убийство братьев не доставляло ему никакого удовольствия - даже для спасения собственной шкуры.
Соскочив с лошади, он вытащил свою стрелу из горла поверженного противника и тщательно вытер ее об его плащ, прежде чем вернуть в колчан.
- Ну? Кто будет первым? - не оборачиваясь к своим спутникам, ровно и безразлично произнес Командор.
Снова металлический лязг - это Логэйн вернул меч в ножны и поравнялся с пешим командиром, глядя на него сверху вниз.
- Ты действительно убил Первого Стража?
- Нет, - ответ прозвучал холодно и односложно. Повернувшись все же, он поочередно посмотрел на подчиненных - в синих глазах не было ничего, кроме холода. - И я не жду, что вы мне поверите.