Слава Создателю, долго бороться с обитателем пещеры им не пришлось. Побарахтавшись от силы еще с минуту, тот затих, и под ладонью своей, придавливающей пленника к земле, Мак-Тир ощущал лишь прерывистое дыхание. Бормотание, вскоре донесшееся до него, было едва различимым, и Логэйну пришлось наклониться, чтобы расслышать...
   - Le Créateur, il ne faut pas, il ne!.. je ne veux pas...
  Стоун, в эту самую секунду сидевший на корточках возле него, поднял взгляд:
   - Одежа грязная и доспеха не весь комплект, но, как есть, это Серый Страж. Как ты думаешь, что?.. Эээ, с тобой все в порядке?
  Логэйн вспомнил, как надо дышать.
   - Да.
  А затем подошел Кусланд, и Страж встал, отступая назад и глядя на распростертого у их ног мужчину со столь выразительным равнодушием, что в него не поверил бы и слепой. Мысли метались в хаосе, и даже с закаленой годами выдержкой ему требовалось время на то, чтобы взять себя в руки.
  В то, что было дальше, Логэйн вслушивался предельно внимательно, стоя прямо и сцепив руки за спиной. Допрос велся нервно - и был практически односторонним - но он все же помог ему сосредоточиться и вернуть утерянный было самоконтроль. А под конец бессвязного, прерываемого всхлипами, разговора Мак-Тир смотрел на рыдающего в их ногах безумца с искренними собранностью и спокойствием.
  Услышал бы кто - наверное, от души посмеялся. Но это было так. Логэйн Мак-Тир, проживший уже десяток лет в рядах Стражей и научившийся работать с людьми самого разного сорта, до сих пор не сумел искоренить в себе неприязнь ко всему, что было связано с Орлеем.
  Или, быть может, попросту не хотел?..
  Последние слова Кусланда Логэйн проглотил, почти не подавившись. Ибо еще до того, как Командор успел закончить свою речь, он понял - им предстоит воочию убедиться в том, о чем бормотал свихнувшийся орлесианец. Легче от этого не становилось, но что значит столь малая жертва на фоне все нарастающей сумятицы?
  А затем Кусланд задал этот свой демократичный вопрос. И Логэйн не знал, чего хочет больше - придушить обоих ублюдков - и нижележащего и вышестоящего - или подивиться тому, что Кусланд не принял решение единолично.
  "Смех сквозь слезы". И лучше не скажешь.
   - Неправильно это как-то. Не по-людски, - подал справа от него голос Стоун, дождавшись решительного ответа Табриса. Бросил на того осуждающий взгляд и повернулся к Командору. - Да и если мы начнем резать друг друга без разбору, как собак, то что же это получается? Мы друг другу - враги? Да и в Орлее-то его, небось, спохватились. Нет, я так скажу - надо взять его с собой, в Монтсимар, и сдать на руки тамошнему штабу. Пусть они и решают, что с ним делать.
  "Умываешь руки, значит", - с вялым раздражением подумал Мак-Тир. А потом понял, что все ждут его вердикта.
  С трудом, но недобрую усмешку он все-таки подавил.
   - Здесь нечего думать. Он Страж. И именно поэтому я предлагаю с ним покончить, а не оставить здесь подыхать от Зова в голове. Да и что еще ты предлагаешь? Пока мы разберемся с тем, что происходит, он потеряет остатки рассудка.
  Логэйн сделал небольшую паузу, переводя дух. Взгляд, когда он перевел его с орлесианца на Кусланда, был тверже стали:
   - И нам не на кого его оставить. Ну, право слово - ведь не на селян. Пфф. В их глазах и без того красивая сказка о Серых Стражах обратилась пылью - а, увидев его, они вдобавок еще и уверятся, что мы все сумасшедшие. И на кого, ты думаешь, они начнут сливать злость на все свои неудачи? На наш отказ им помочь?
  "Как далеко пойдут слухи? И какие проблемы это за собой принесет?"
   - Я предлагаю прервать его мучения. И, я надеюсь, если с любым из нас когда-либо произойдет что-то подобное, мы поступим также.
  Говоря все это, Логэйн искренне полагал, что слова его продиктованы в первую очередь логикой, и лишь потом - неприязнью к происхождению не прекращающего рыдать Стража. Но червячок сомнения все-таки существовал.
  И от его присутствия по спине бежал предательский холодок.
[AVA]http://cdn1.share.slickpic.com/u/AnnaViller/DAAbyss/org/loghain-2/web.jpg[/AVA]

Отредактировано Логэйн Мак-Тир (20-10-2015 18:01)

Странно это было все-таки - приговаривать кого-то к смерти. Табрис и рад был бы сказать, что ему не понравилось, но это была бы ложь: ему было все равно, после того, как он принял и высказал свое, личное решение, интерес к судьбе бедняги Гастона он потерял и думал теперь совсем о другом. Подсчитывал, как долго продержится Стоун прежде чем сорвется, прикидывал, сорвется ли он первым и что тогда делать, и как с ним поступит Командор, если до этого дойдет. Остраненно размышлял, как забавно, что и он сам, и старый Мак-Тир заговорили о том, чем присутствие полоумного обернется для деревни: Старший Страж иногда удивлял вот такой практичной заботой, весьма далекой от обычного милосердия. Мысленно повторял и повторял слова Кусланда "Получит нож в сердце от собрата" и чувствовал странное тепло, как будто ему пообещали братскую поддержку в черный день. О том, что будет впереди, Табрис пока не думал: когда все становится совсем скверно, лучше лишнего не воображать, да и вообще не смотреть вперед, просто идти шаг за шагом, делать одно мелкое дело за другим, а там, может, и выжить получится.
  Когда переставший артачиться под взглядом Командора Стоун, наконец, выполнил приказ, эльф только тихо, глубоко вздохнул.
- Прими тебя Создатель, - безотчетно и почти беззвучно выдохнул он: нельзя же провожать хоть без такого напутствия.
  Только сейчас Табрис сообразил, что до сих пор сжимает в руке нож, которым собирался оборвать жизнь орлесианца, и сунул оружие за голенище сапога, а потом перевел взгляд на Командора, напряженно вслушиваясь в его слова.
  Услышанное вызывало смешанные чувства. Долгий путь по Тропам - не то, о чем эльф мечтал бы, он всегда рано или поздно начинал задыхаться в этих мертвых подземных коридорах и оказывался вынужден бороться со страхом, что своды вот-вот обрушатся на него. Но Орзаммар! Одна мысль о гномьем королевстве наполняла Табриса почти мальчишеским воодушевлением: это место казалось необычайным, диковинным, увидеть его своими глазами, потрогать руками древние стены - все это было до того удивительно, что ненадолго заслонило собой и нынешние горькие беды, и даже по-прежнему зудевший на краю сознания Зов. Пожалуй, если и помирать, то повидав сперва что-то настолько невероятное. Выходя с этой мыслью следом за собратьями из пещеры эльф даже заулыбался.

  Дорога показалась изматывающе долгой, возможно, потому что вышла настолько небезопасной, будто они уже спустились на Тропы и вынуждены на каждом шагу биться с лезущими из всех щелей порождениями тьмы. К концу пути Табрис уже не разбирал, да и не хотел разбирать, кому вынужден в очередной раз вспарывать кинжалом глотку - демону, магу, храмовнику или обычному разбойнику. Когда впереди, наконец, появились тяжелые врата Орзаммара, они показались усталому эльфу прекрасными вдвойне. Едкое напутствие Командора он выслушал молча, послушно кивнул, словно получил очередной приказ, и шагнул под своды гномьего королевства.
  Что бы ни воображал себе Табрис по пути сюда, Орзаммар превосходил любые ожидания и казался до того удивительным, что у жадного до впечатлений эльфа глаза разгорелись ярче лавы, которую использовали тут для светильников, а уши то и дело заинтересованно вздрагивали при виде очередной диковины. Ко всему хотелось прикасаться - к статуям совершенных, стелам в честь знаменитых событий, оружию гномьей работы и чистейшей воды самоцветам, разложенным на прилавках. Гномы, наверное, настороженно и без особой охоты говорили бы с эльфом, но со Стражем становились радушны и словоохотливы, и Табрис получил почти неограниченную возможность приставать с расспросами к торговцам, нагопасам и даже случайным прохожим. Отправившись обновлять ингредиенты для своих смесей, он едва не забыл о времени и спохватился в последний момент, чтобы вернуться к сроку. Прогулка, надо сказать, оказалась совсем не бесплодной: Илан успел умять бесплатно три странных десерта со жмыхом из глубинных грибов, получить от вдовы какого-то воина глиняный оберег с лицом Совершенного на удачу и всласть нацеловаться за каким-то сараем с очень хорошенькой гномкой, дочкой торговца всякой алхимией. К своим эльф возвращался почти счастливым.
  А потом время отдыха кончилось. Табрис нашел места для приготовления своих смесей, наполнил и рабочие, и запасные бутыли, перепроверил оружие и перевел дух перед скорым выходом в долгий поход, который раньше разве что в кошмаре приснился бы.
  Стража Орзаммара, бдительно охранявшая выход на Тропы, почтительно расступилась перед Серыми Стражами, и эльф даже плечи расправил: редко когда ему удавалось почувствовать на себе взгляд, полный такого уважения. Тяжело распахнулись, а потом с лязгом затворились исполинские ворота, и небольшой отряд вступил в край, враждебный любому живому существу.

Глубинные Тропы уводили путников все дальше и дальше в свои недра, и Логэйн уже вряд ли смог бы определить наверняка, движутся ли они к поверхности или, наоборот, уходят все глубже под землю. Тут не помогали даже карты - сколь бы верно не следовали Стражи всем указанным на них изветвлениям и поворотам, с каждым часом ощущение времени становилось все более расплывчатым. Единственным выходом из этого положения было бы думать о чем-нибудь отвлеченном. Но как, демон подери, это делать, если каждую секунду на перефирии твоих мыслей, словно наблюдая, гудит проклятый Зов?
  Зов... Логэйн даже замер на мгновение, пытаясь поймать ускользающую мысль.
   "Если мы спустились так глубоко на Тропы, то... разве не должен был он усилиться?"
  Идея казалась странной и логичной одновременно, и Мак-Тир, невольно напрягшись, прислушался к тому, что творилось в его голове - словно, изобличенный, Зов должен был тут же "выдать" себя, набросившись на его разум и поглотив его без остатка.
  Но ничего не изменилось. Даже не дернулось, и тихий, свербящий подкорку сознания зуд оставался таким же ровным и слабым, как пару тоннелей тому назад.
  Логэйн с каким-то особым остервенением тряхнул головой и продолжил путь, стараясь больше об этом не думать. Что ни говори, а одно дело - анализировать причуды скверны, сидя в комнатах Башни, и совсем другое - находясь под землей, где порождения тьмы сильнее всего. К тому же, с учетом того, сколь ничтожно мало было известно о Зове Серому ордену, время всевозможным догадкам лучше уделить до прибытия на поверхность.
   "Как раз успею, пока Кусланд будет чесать языком с тамошними Стражами", - невесело пошутил он про себя.
  А затем раздался грохот, который и эту невесомую мысль заставил раствориться в полумраке тоннелей.
  Логэйн напрягся. Медленно, ни на мгновение не переставая вслушиваться в приближающееся нечто, он поднял щит. Затем меч - плавно скользнувший вперед щита, в руке, сжимавшей его до вздувшихся жил. А мимолетного взгляда на спутников хватило Мак-Тиру, чтобы понять - никто из присутствующих не в курсе того, что происходит.
  - О Создатель... - вдруг выдохнул справа от него Стоун, а Табрис вторил ему мгновением позже. И Логэйн был с ними полностью в этом согласен.
  Кристаллы на теле голема мерцали кроваво-алым, а сам он - пускай и стоящий вдали - не внушал особого спокойствия. Как, впрочем, и прозвучавшая со стороны Кусланда отмашка. И пускай оружие Страж все-таки опустил, взгляд его все также был прикован к каменному солдату.
  И, возможно, только эта бдительность и спасла ему жизнь.
  Логэйн бросился к стене одновременно с прозвучавшей командой, но даже не успел прикрыться щитом - едва не задев его, камень пролетел мимо, и врезался в стену, с силой о нее расколовшись. Сила удара просто поражала.
  "Чтоб тебя, чокнутая гномка, что все это значит?!" - зло подумал Страж, отходя вслед за остальными обратно в темноту коридора. Пускай он давно не имел дела с големами, а в большинсве случаев те и вовсе были на его стороне, одно он помнил наверняка - обычной сталью этих бестий так просто не пронять. Голем, тем временем, приближался. Заозиравшись в поисках хоть мало-мальски удачного решения, Логэйн невольно поймал застывший взгляд Табриса. Тот смотрел перед собой, но не на голема, а чуть вверх, и по знакомому лихорадочному блеску в глазах эльфа Мак-Тир не понял - скорее почувствовал, что сейчас произойдет что-то нехорошее.
  И, словно в подтверждение его словам, остроухий мерзавец достал из сумки отливающую алым бутыль.
   - Илан, нет! - рявкнул Логэйн, но было уже поздно.
  Все потонуло в грохоте осыпающихся камней. Выругавшись, Логэйн дернул эльфа себе за спину и выставил вперед обоих свой щит. Вовремя. Дело не ограничилось мелкой щебенкой, и последний, замковый, камень, всего мгновение до взрыва венчавший конструкцию под потолком, с громким "крак" полетел вниз. Крупные осколки разлетающихся камней обдали Стражей вместе с волной пыльного воздуха.
  Проход был перекрыт. Удары, сопровождающие приближение голема, вдруг прекратились.
   - Это ненадолго его задержит, - быстро, пока у них еще было время, проговорил Логэйн, приближаясь к Кусланду. -  Надо уходить боковыми проходами. Путь наверх станет дольше, но и разбираться с этой тварью мы себе сейчас позволить не можем.
  Последние его слова потонули в оглушительном "БУМ". Голем, кажется, что-то рассчитавший, вновь продолжил свое движение.
  Близко. Непозволительно близко.
    - В любом случае, здесь дать ему бой у нас не получится. Слишком узкие корридоры - аккурат в обхват его метательных снарядов. Нужно больше пространства.
  Слова Логэйна звучали сухо, выверенно и четко, хотя сердце его сейчас отбивало прямо-таки бешеный ритм.
[AVA]http://cdn1.share.slickpic.com/u/AnnaViller/DAAbyss/org/loghain-2/web.jpg[/AVA]

Всегда хорошо, когда в опасной передряге рядом кто-то мощный и сильный, еще лучше, если у этого кого-то хороший щит: Табрис никогда не был особенно силен в расчетах и, в общем-то, сейчас прикинул на глаз, полетят ли в них камни, больше похожие на некрупные снаряды, и положился на удачу. Удача спиной не повернулась, но все-таки совсем без увесистых булыжников не обошлось. Один из них успел больно ударить эльфа в плечо, а потом Логэйн выдернул бедового рядового из-под "огня", и дальше Илану осталось только держаться за Старшим Стражем да прикрывать лицо, чтобы не наглотаться каменной крошки.
- Вот так вот. Получилось, - он расплылся в довольной мальчишеской улыбке и тут же вздрогнул всем телом, когда кулак голема врезался в образовавшийся завал, недвусмысленно давая понять, что если и получилось, то не слишком надолго, и вряд ли есть время это событие праздновать.
  Сплюнув скрипевшую на губах пыль, Табрис оттолкнулся от стены, к которой только что прижимался, инстинктивно отступил от завала, за которым ярился голем, и едва не столкнулся нос к носу с Командором. Тот выглядел несколько помятым, явно был в еще более скверном настроении, чем до встречи с каменным обитателем Троп, и было не слишком похоже, что неожиданный ход рядового пришелся ему по вкусу. Табрис вытянулся по струнке и тут же задиристо вздернул подбородок, не опуская, впрочем, взгляд: разобьют рожу так разобьют, он все равно сделал, как надо. Когда Командор на свой лад сам же и подтвердил его уверенность, эльф только хмыкнул себе под нос: ясное ж дело, что никаких вариантов, и чего разоряться, спрашивается? Хотя, наверное, в день когда Кусланд перестанет это делать, его пора будет на Тропы провожать. Эльф украдкой вздохнул и дернул ухом, чутко прислушиваясь к разговору командиров, здорово похожему на перебранку.
  Слова Логэйна "дать бой" и "узкие коридоры" ему очень не понравились. Покосившись на завал, Илан отступил еще на шаг и оказался за плечом у Стоуна. От одной мысли о том, чтобы умирать в этих тесных темных норах, пропитанных моровой дрянью, под кулаками каменной твари, становилось тошно. Подавляя непрошеный панический страх, напомнивший о себе и мгновенно заставивший Зов зазвучать громче, Табрис обернулся к Командору, как будто ждал от него какого-то немедленного спасительного решения, и тот не заставил себя долго ждать: никакого боя не будет, ни здесь, ни дальше, они уходят. Илан перевел дух и поспешно последовал за остальными по извилистым коридорам. Рукояти кинжалов он по-прежнему не выпускал из рук, но при этом мысли о том, до чего бесполезны были бы эти клинки при встрече с оставшейся за спиной тварью, никак не желала отступать.
  "Надо бы узнать потом про таких побольше, вдруг пригодится."

  Дальнейший путь оказался ничем не примечателен, возможно, потому что после встречи с усаженным красными самоцветами каменным чудовищем уже ничто не могло показаться примечательным или диковинным, а время от времени случавшиеся схватки с порождениями тьмы скорее помогали встряхнуться и собраться, чем тревожили. Вгоняя кинжал в шею очередному генлоку и вырезая засаду крикунов, думал Табрис только об одном: очень скоро, совсем скоро он выберется на поверхность и вдохнет чистого воздуха вместо вони Глубинных Троп. Оказалось, что если повторять эту мысль настойчиво и часто, как молитву, она даже способна ненадолго приглушить Зов.
  Когда отряд, наконец, поднялся наверх, эльф и в самом деле полной грудью вдохнул холодный осенний воздух, с облегчением улыбнулся, но тут же замер, настороженно прижав уши: ни дозорных, ни патруля - ни следа орлесианских собратьев. Ничего хорошего это сулить не могло. Он покосился на Стоуна, ответившего ему настороженным, напряженным взглядом, потом по очереди на обоих командиров, но все молчали, и он тоже решил придержать язык и не встревать с вопросами раньше времени. Вряд ли хоть у кого-то сейчас есть толковые мысли о происходящем, придется не болтать, а слушать и смотреть по сторонам, ждать, что Орлей сам о себе и о своих делах расскажет.
  Орлей рассказывать не торопился. Табрису, никогда здесь прежде не бывавшему, незнакомая страна казалась мрачноватой и не слишком дружелюбной, видимо, война, вести о которой дошли даже до Ферелдена, не прошла даром этому краю. Ферелденский выговор явно замечали, косились на чужаков настороженно и неласково, но на постоялый двор пустили, кормить и поить не отказались, а рассчитывать сейчас на большее гостеприимство, пожалуй, было бы уже наглостью.
  Сытная еда, горячая вода, ночь в теплой постели и свежая одежда показались Табрису после уже проделанного пути настоящей роскошью, и на следующее утро он сел в седло на удивление отдохнувшим и бодрым, только Зов и неизвестность впереди омрачали неплохое расположение духа.

  За то время, что маленький отряд добирался до крепости орлесианских Стражей, хорошего настроения у эльфа значительно поубавилось, а настойчивой, никак не желавшей отпускать тревоги прибавилось. В голове неотступно крутились вопросы: что там, впереди? К чему они приедут? Сколько будут врагов и кто эти враги? Хватит ли сил справиться? Последний вопрос почему-то изводил особенно сильно, и Табрис то и дело украдкой проверял, в порядке ли кинжалы, при нем ли метательные ножи, крепко ли приторочены фляги со смесями.
  Въехав во внутренний двор следом за Командором, эльф едва не отпрянул назад: ощущение, что чужая отравленная кровь отзывается на его собственную, всегда возникавшее, если рядом были Стражи, сейчас прямо-таки грянуло со всех сторон. Табрис посмотрел расширившимися от удивления глазами сперва на Стоуна, потом на Логэйна, но тут Командор подал голос и не осталось времени дождаться ответа даже на немой вопрос.
  Спешившись и настороженно посматривая на сенешаля, распоряжавшегося во дворе, Илан шагнул чуть ближе к Командору и замер у него за плечом. Подыгрывать - не лучший приказ: он, Табрис, всегда переигрывает, но можно хотя бы постараться. И следить за своими, чтобы кто-нибудь ретивый по темени не приложил или ножом не поддел. Борясь с желанием потянуться к рукоятям кинжалов, эльф скрестил руки на груди.
- Дери меня гарлок, да сколько ж их здесь? - полушепотом проговорил он, цепким взглядом обводя двор. - Сотни? Тысяча? Больше? Не бывает же такого, - грудь сжало нехорошим предчувствием и противным вязким страхом. И стало совсем не по себе от того, что все эти бесчисленные Стражи, случись что будут против них, и только они четверо - друг за друга.

Пользуясь своей субтильностью и давно привычной уже незаметностью, Табрис провел следующие сутки в попытках увидеть и услышать как можно больше с тем, чтобы потом донести об услышанном Командору. Попытки, впрочем, оказались достаточно бесплодными: орлесианские Стражи осторожничали при встрече с ферелденцем, а сослуживцы из родного штаба, похоже, вовсе не горели желанием иметь дело с тем, кто не только запоздал, но и явился вместе с Кусландом. Поотиравшись среди собратьев и не преуспев в шпионаже, Табрис подумал-подумал и перешел к другому знакомому с давних пор делу - мелкому воровству: пробравшись вскоре после обеда на крепостную кухню, он увел оттуда несколько связок сухарей, пару больших шматов вяленого мяса и флягу с каким-то пахучим пойлом, а когда снова оказался во дворе, прихватил небольшую сумку с чистым полотном и целебными припарками. Воровать у своих, конечно, не очень-то хорошо, но когда неизвестно, чем дело обернется, очень даже можно: добро всегда пригодится, а у командиров обычно головы слишком заняты донельзя важными делами, где уж им о таком думать. Припрятав добычу в укромном углу у конюшни, примеченном еще накануне вечером, Табрис увидел, что, похоже, начинается общий сбор и заторопился в главный зал следом за остальными.
  Народу было много. Так много, что эльфу, никогда особенно не дружившему с арифметикой, оказалось трудновато не сбиться со счета. Зато со зрением у него было хорошо, и он легко и быстро разглядел, что смотрят на него здесь с той же смесью интереса и странной настороженности, с которой недавно смотрели при встрече во дворе. Не разглядеть жутковатый лихорадочный блеск, то и дело вспыхивавший то в одном, то в другом взгляде, тоже было невозможно, и Табрис невольно задавался вопросом: неужели у него тоже сейчас такие глаза? Неужели и он выглядит так, как будто в любой момент от неосторожного слова или жеста собеседника может свихнуться и пойти в разнос? Думать об этом было слишком жутко, и он поспешил занять себя более насущными делами, разыскав своих.
  Голос Командора, негромко зазвучавший над ухом, отрезвил и заставил сосредоточиться. Табрис напряженно хмурился и быстро, отрывисто кивал, слушая распоряжения. Южная стена, третья скамья, отсюда ее видно, а он достаточно незаметный и ловкий, чтобы добраться до оружия раньше, чем его схватят. Эльф кивнул еще раз и собрался уже осторожно подобраться поближе к скамье, когда рука Кусланда легла ему на плечо. Дослушав поручение до конца, он коротко, плутовато ухмыльнулся: пожалуй, лучшего конокрада, Командор не мог бы выбрать даже если бы был с другим отрядом.
- Да, Командор, - почти неслышно прошелестел в ответ Табрис и мягко отступил назад, растворяясь в толпе. Возможность наконец что-то сделать и принести пользу после целых суток бездействия придавала бодрости и сил и даже Зов слегка глушила.
  Пробраться в боковой ряд у стены, а потом и вовсе, ссутулившись, понемногу потеряться за спинами собратьев, не слишком присматривавшихся к остроухому рядовому оказалось несложным делом. Выскользнув наружу, пришлось переждать, пока последние две троицы Стражей прошли сквозь высокие двери, а потом можно было приступать к делу.
  Поспешно добравшись до конюшни, Табрис вывел из стойл двух гнедых и двух вороных, казавшихся не изящными, зато мощными и выносливыми, навьючил на одну из них спрятанное поблизости краденое добро и повел лошадей прочь из крепости. Поминутно оглядываясь и проверяя слежку, он двинулся к воротам. Судя по вчерашнему дню, как раз сейчас стража должна была сменяться, но великое событие в главном зале, видимо, отвлекло всех, и сменить ушедших с поста никто не торопился. Табрис выскользнул за пределы крепости, осмотрелся и, приметив высокий, еще не растерявший все листья кустарник поодаль и чуть слева, нырнул туда вместе с лошадьми.
  Обратно он почти бежал - велено же было быстро - и вернулся в главный зал, с трудом переводя дух. К счастью, Стражи были уже слишком заняты речью Командора-орлесианки, и не обратили внимания на запыхавшегося собрата. Табрис осторожно проскользнул на свое прежнее место и кивнул Командору: сделано, мол. А потом, наконец, сосредоточился на речи Командора де Шансон.
  Послушать было что, и чем дальше эльф слушал, тем больше его пробирала холодная, липкая жуть, которую оказалось очень трудно отогнать. А еще никак не получалось поверить, что все это звучит правильно, не странно. Как так - "мир без Стражей"? Куда все денутся-то? Разве Командоры не посвятят тех, кто помоложе, если нынешние все вот так разом... испортились? И разве такое бывает разом и против этого нет средства, никакого? Ордену-то вон уже сколько сотен лет, так неужели никакие командиры и образованные маги из всяких Кругов ничего не придумают?
  Табрис хмурился, безуспешно пытаясь как-то свести воедино в голове все эти странности, безостановочно теребил висевший на шее оберег с головой Совершенного Эдукана, с которым не расставался с самого Орзаммара, и всматривался в изможденное лицо Командора де Шансон, как будто надеялся в его выражении увидеть ответ на свой вопрос. Когда прозвучали слова о Древних Богах, Илан широко распахнул глаза, беззвучно ахнул и не выдержал-таки - обернулся к своему Командору, как будто ответить на все это теперь должен был он.

Табрис не понимал, что происходит и, как всегда, в таких случаях, чувствовал себя так, словно земля под ногами плывет. Он теперь не смотрел на Кусланда, а настороженно осматривался по сторонам, переводил цепкий взгляд с одного своего собрата на другого, пытаясь хоть что-то подметить и понять по мелким, незаметным менее внимательному глазу деталям. Попытки оказались бесполезными: на лицах большинства Стражей была написана фанатичная готовность следовать, в их глазах все ярче разгоралось безумие, порожденное Зовом, и то, насколько собравшиеся сейчас казались схожими друг с другом, ничего не объясняло и очень пугало. Они и в самом деле были сейчас все равно что братья и сестры зараженный общей семейной болезнью и неспособные ей противостоять. Табрис медленно, глубоко вздохнул, пытаясь унять колотившееся где-то в горле сердце и угомонить нарастающий липкий страх, который всегда одолевал его при встрече с необъяснимым. Найти успокоение во взгляде своего Командора тоже не удалось, и все-таки Илан вздохнул свободнее, когда Кусланд заговорил, а потом и двинулся к возвышению, на котором стояла Кларель: сейчас все это как-нибудь разрешится, что-нибудь изменится, в зале перестанет пахнуть удушливым безумием.
  Не изменилось. Только еще страшнее стало. Табрис смотрел, как другие Стражи шарахаются от его Командора, точно от чумного, и нутром чуял, что дело поворачивается все более и более скверно. А потом орлесианцы заговорили, и земля во второй раз ушла у эльфа из-под ног. Почему? Откуда столько пренебрежения к старшему по званию? И, самое главное, откуда это "убийца"? На секунду Табрис настороженно замер, впившись оценивающим, цепким взглядом уже в самого Кусланда, потом нахмурился, недовольный собой: это все неважно, обо всем можно спросить после, не время для сомнений в командире, да и какое значение имеет болтовня орлесианских хлыщей?
  Табрис встряхнулся, стремясь окончательно избавиться от ненужных сейчас размышлений, и голову тут же прострелило непривычной острой болью. Казалось, надрывавшийся на краю сознания Зов здесь и сейчас нарастает мощнее и быстрее, чем когда-либо в другое время, так и подхлестывает присоединиться к собратьям и согласиться с каждым словом де Шансон, словно это поможет раз и навсегда найти успокоение. А потом набатом грянули слова "армия демонов" и внезапно перекрыли и гул Зова, и невнятные тайные страхи.
  Нехорошо сощурившись, Табрис уставился на орлесианского Командора. Демоны, значит. Те самые твари, о которых так любят поговорить в церкви, рассказывая, как они жаждут выбраться в мир и досыта нажраться живых душ. Противные Создателю твари, за якшание с которыми раньше храмовники резали быстрее, чем плюнуть успеешь. А теперь она собирается набрать из них армию, как будто они слушаться станут! Командорша, похоже, вконец от Зова рехнулась и, если орлесианцы и сейчас развесят уши, то и они ничем не лучше. И тогда, пожалуй, с ними добром не договоришься. Табрис бросил внимательный взгляд на невозмутимого с виду Логэйна, неприязненный - на предателя Стоуна и, наконец, всерьез обеспокоенный - на Кусланда.
  "Сожрут ведь Командора и костей не выплюнут. И Тарьен не выручит. Надо помочь."
  Пользуясь тем, что разговор двух старших чинов занимает сейчас Стражей гораздо больше, чем перемещения неприметного щуплого эльфа, Табрис осторожно проскользнул к скамье, под которой было спрятано их с Кусландом оружие, нащупал пояс с бутылями, кинжалы и лук и замер так, чтобы в любой момент выудить свою добычу наружу и прийти Командору на помощь.

Лицо Кларель, до этого выражавшее только серьезную озабоченность судьбами мира на мгновение перекосило от ненависти, но она довольно быстро пришла в себя. Большинство Стражей явно было на ее стороне, а даже те, кто боялся ее плана, все равно не стали бы искать из за этого союза с Кусландом. Он сейчас явно не пользовался их доверием, это был не его момент для того, чтобы вести толпу за собой. И слава Создателю, что так, сейчас ее время!
- Да, как верно заметил Командор Кусланд, я маг. Но ведет меня не слепая жажда свободы или познания, я не одержима алчностью и не мечтаю о власти. У демонов мало шансов захватить того, что помнит свой долг! Но даже на это я бы не стала уповать целиком, так как задача наша слишком серьезна, чтобы исполнять ее поспешно и без должной помощи. Южные маги - не единственная сила в Тедасе, есть те, кто знает о демонах гораздо больше, так как бестрепетно изучал их всю жизнь. Мы сейчас не будем говорит о том, к худу ли это или к добру, то, что на Севере иначе относятся к магам, нам важно только то, что на данный момент, благодаря большей свободе для магических практик, маги из Тевинтера могут дать нам то, в чем мы нуждаемся. Нам не пристало отказываться от любой помощи, потому что сейчас мы не южане и даже не приверженцы Белой Церкви, мы - Стражи и все, что мы должны знать - это  наш долг. Нам помогут его выполнить, браться и сестры, у нас есть советчик, а у него есть надежный способ сдержать демонов!
Вот оно, почти все карты раскрыты и речь наконец-то зашла о северных магах. Имя магистра Эримонда еще не было сказано, но суть происходящего уже стала очевидна. И именно поэтому сообщение Кусланда о том, что он собирается уходить, Кларель восприняла более чем скептически. В ее планах этого не было и до этого момента, а уж после, с такими знаниями, он точно не должен был покинуть это собрание.
- Задержите убийцу, - воскликнула Кларель, - не дайте ему уйти![NIC]Кларель де Шансон[/NIC][AVA]http://storage9.static.itmages.ru/i/15/1201/h_1448993924_6610773_d537460a89.jpg[/AVA]