«На любое действие есть противодействие. На источник силы — желающий ею обладать. На источник власти — расчётливый интриган. В природе хищники расправлялись с жертвами, а в преданиях люди противостояли богам. Ну а на правление любого монарха всегда найдётся недовольный, желающий изменить порядок вещей.
Таким монархом в нашей истории была королева Ферелдена Элисса Тейрин. Героиня своей страны, Серый Страж, дочь Брайана и Элеоноры Кусланд из Хайевера, она была одной из немногих претендентов на престол. Путём хитрости и капли собственной харизмы она убедила Собрание земель, что будет лучшей правительницей для страны, чем Анора Мак-Тир, вдова некогда погибшего короля Кайлана. На престол Элисса взошла вместе с незаконнорожденным сыном короля Мэрика, Алистером Тейрином. Но вместе они пробыли недолго.
Холодным утром Матриналиса, на следующий же день после свадьбы, королева обнаружила своего супруга мёртвым. «Убит! Отравлен!» — зашумели прислуга и стража, упустившая убийцу. Горю Героини не было предела, и оплакивала она мужа так горестно, словно сам дух скорби вселился в неё тот день. Слухи быстро разошлись по Денериму, а потом уж и по всему Ферелдену. Поговаривали, будто бы королева сама отравила Алистера, дабы править единолично. Те, кто знал монну Кусланд лично, уверенно отрицали подлую клевету, утверждая, что якобы это Анора мстит из своей темницы за ложь и предательство. Но никто так и не узнал мотива убийцы ни тогда, ни многими годами позднее.
Так или иначе, но смерть возлюбленного сильно сказалась на рассудке королевы. Всё реже и реже радовала она подданных своим явлением, всё чаще и чаще возникало недовольство её правлением.
Первые семена протеста проросли там, где угнетённых было больше всего. В эльфинажах. В денеримском гетто и вовсе творились бесчинства, ужас которых мог сравниться разве что с самим Мором: убийства, разбои, грабежи. Эльфы не терпели, что люди вдруг посмели снова обращаться с ними, как со скотом. И вот тогда-то и появилась она.
Юная дева с твёрдой уверенностью во взгляде и праведным гневом в душе. Собрав вокруг себя единомышленников, она организовала повстанческий отряд и назвала его Ghilareven, Ведущие к свободе. И звали деву Веланной. Её стрелы были столь же разящи, как и любое её случайно оброненное словцо, а внушительная, но целомудренная грудь вызывала...»

— Дарриан, нет, — резко произнесла "дева", хмуро следя за написанным из-за чужого плеча. — Никаких комментариев о моей груди, заде и чем-нибудь ещё, что отвлекает внимание от главного. И вообще, с каких это пор я стала девой, да ещё и юной? Мы тогда были женаты, забыл?
В ответ на возмущение эльф только рассмеялся легко и беззаботно, словно ничего в целом мире его не волновало. Этот смех сопровождал Веланну все те годы, что она знала его, с тех самых пор, как церковная сестра обручила их в денеримском эльфинаже. Табрис смеялся всегда и везде, где позволяла ситуация: за столом во время обеда, в небольшой семейной склоке, за уборкой, за чтением... Везде. Сначала она приняла Дарриана за местного дурачка, который каким-то непонятным образом оказался её женихом. Потом он показался просто слегка сумасшедшим. И лишь затем, увидев за этой маской плута и шутника острый ум и недюжинную находчивость, эльфийка поняла, что пропала без памяти, влюбилась, как девчонка.
Без его поддержки она не смогла бы стать опорой восстания. Без его советов не сумела бы правильно руководить. А теперь этот идиот пишет то, что зовёт "летописью" и потешается над тем, как очаровательно выглядит его жена в своем недовольстве. Взглянув на себя семь лет назад, Веланна подумала, что и сама бы посмеялась, если бы кто сказал ей, что однажды она придёт к такой жизни. В самом деле, какие мятежи, зачем?
Но вот они в лагере посреди леса Вендинг, а за несколько лет отряд разбился на множество мелких, и у каждого была своя задача в этом слаженном механизме революции. Среди них теперь не только эльфы, но и гномы-наземники... и люди в том числе. Они все разные, но всецело преданы делу и готовы отдать ради него жизнь. Равно как и сама Веланна.
Сегодня было десятое Матриналиса. Именно в этот день всё пошло под откос, именно сегодня, семь лет назад король и был найден мёртвым. Сегодня было так же холодно и препротивно, и мелкий дождичек накрапывал то тут, то там. И именно сегодня Гиларевены должны были совершить операцию против сформированного королевой отряда, дабы сократить их численность и вновь вернуть себе преимущество и контроль над утерянной частью страны. Довольно иронично, как казалось Веланне.
План был довольно прост и вместе с тем достаточно действенен, если полностью ему следовать. У них была добытая шпионом информация о том, что внушительная по своему количеству группа Денариев намеревается посетить Амарантайн ради переговоров с эрлом. Об эрле можно было не волноваться, ведь главной целью оставался отряд королевы. Заманить в ловушку, окружить, уничтожить. Ничего сложного в этом быть не должно. Но Гиларевенскую деву всё же было, чем обеспокоить. Зачем для переговоров отправлять добрых три десятка человек? Для чего? Если бы не столь заманчивая выгода, Веланна вряд ли бы пошла на такое. Но азарт взял своё.
— Нам пора выдвигаться, — заметил Дарриан, откладывая в сторону похабные сочинения (во многом, к слову, не соответствовашие действительности), — если не хотим опоздать.
Он говорил так, будто бы их ожидали на ужине, и Веланна в очередной раз поразилась этой легкости в голосе мужа. Иногда она не понимала, может ли он вообще чего-нибудь бояться, или же Творцы его не наделили этим качеством?
Рассеянно покивав головой, женщина взялась за сборы. Легкий и не сковывающий движений доспех давно был на ней, оставалось только вооружиться и можно в путь.
Стратегически их лагерь был расположен очень и очень плохо: близко к дороге, почти на виду у проезжавших мимо торговцев. Если кто вздумает забрести поглубже в Вендинг, сразу же их обнаружит. Но именно такое расположение позволяло находиться как можно дальше от святая святых эрлинга — Башне Бдения. Некогда она принадлежала роду Хоу, после них стала обителью Ордена Серых Стражей. Их территория была нейтральна, а потому идеально подходила для переговоров. И задача Гиларевенов была в том, чтобы эти переговоры не допустить.
Им ничего не стоило добраться до нужного участка Тропы пилигримов, и здесь они определённо выбрали удачное расположение. Если вдруг что-то пойдёт не так, Денариям негде будет искать поддержки, ведь до Башни Бдения далеко. Но и обратно в Денерим они могут пойти с большим нежеланием. Останется одно из двух: на восток, в Вендинг, где их будет ожидать другая группа, либо на запад, к Хафтеру, где держалась наготове оставшаяся часть отряда. Всё не может не пройти удачно.
Место, где Денарии должны были остановиться, выглядело, в целом, довольно прозаично. Несколько массивных телег перегородили дорогу, довольно плохо изображая "дорожную аварию". Рядом суетливо стояло пятеро разодетых чпловек, готовых устроить комедию при малейшем движении вдали. Им нужно было изобразить бурную ссору, дабы притормозить королевских псов и дать другим повстанцам время на захлопывание ловушки.
Веланна вместе с Даррианом и еще десятком своих людей, среди которых оказалось два мага, решила устроиться в "замыкающей" части отряда. До поры до времени их дело было простым: сидеть в засаде и выжидать, пока отряд королевы покажется. Терпение не было одной из сильных черт характера Веланны, и только мысль о том, что план нельзя провалить, помогала ей держать себя в руках.
— Знаешь, чего я хочу больше всего? — шёпотом произнёс Табрис, надеясь отвлечь эльфийку от дурного расположения духа. — Яблок в меду. Соскучился по сладостям.
Веланна улыбнулась самыми уголками губ, а потом снова нахмурилась. Сейчас нужно не о яблоках думать, а о миссии. Это важнее.
— А я надеялась, что ты предложишь отправить головы этих недомерков обратно Её Величеству, — так же тихо отозвалась женщина и вновь перевела взгляд на дорогу. Денарии совсем близко. Она чувствовала это так же явственно, как биение собственного сердца. Совсем скоро все это закончится.

Есть на этом свете такая замечательная мудрость, передаваемая из поколения в поколение. Если хочешь сделать что-то хорошо, то делай это сам. В случае Веланны это было очень и очень актуально. Проблема была лишь в том, что в одиночку заманить в ловушку целый отряд Денариев она была бы не в силах, ибо её физические возможности не позволяли ей выстоять даже против одного громилы. Не её вина была в том, что она всю жизнь была маленькой, тощей и с луком наперевес. Родись Веланна магом, возможно, таких проблем бы и не существовало.
Наверное, её просчёт был в том, что на это ответственное задание она взяла несколько новеньких — совсем ещё свежих членов Гиларевенов, зеленых, аки лес Бресилиан в летние месяцы года. Возможно, стоило оставить их в лагере. Но как тогда желторотые наберутся опыта и смелости, чтобы и дальше нести плоды революции в народ?
Веланна окинула своих людей взглядом, чтобы найти того, кто стал причиной провала её плана. Виновник нашёлся быстро: крохотная эльфийка, тоненькая и изящная. Её пальцы судорожно сжимали рукоятку лука, а глаза испуганно глядели то на мёртвого повозчика, то на Гиларевенскую деву. Запаниковала. Сорвалась. А паника в их рядах неприемлема.
Шумно выругавшись, женщина быстрым, отработанным движением натянула тетиву. Всего мгновение, и остроухая девочка уже лежала на земле со стрелой в горле. Ошибки в их деле непростительны. Наказание — смерть. Возможно, это жестоко, но без этого в их рядах не было бы такой строгой дисциплины.
Где-то над ухом утешительно зашелестел Дарриан, словно пытаясь затушить гнев своей благоверной. В его руках звякнула сталь клинков. Он был готов дать Денариям бой. Веланна тоже.
Значит, бою быть.
Тем временем, беспокойство среди королевских псов набирало обороты. Большинство, наконец, уже смогли выбраться из неудобных телег и спешили прикрыть своих менее удачливых товарищей. Повсюду звучали то лязг столкнувшихся клинков, то в спешке отдающиеся приказы, то боевые кличи, больше похожие на рёв берсеркеров.
Один из Денариев, отличающийся от остальных своим большим ростом и широкими плечами, старательно отбивался от трех эльфов, которые рядом с ним смотрелись бы комично, если бы не их резкие стремительные атаки, которые отразить мужчина явно не успевал.
Засада оказалось для всех той неожиданностью, которую почему-то никто не пытался предугадать – словно по волшебству все члены специального отряда забыли об этом. Даже очень подозрительные Жозефина и Далмор ничего не почувствовали, а ведь их чутье не раз спасало ребят от провала операции.
Монтилье же чуть не выбыла из схватки, даже не вступив в нее – приятель, который спас её от шальной стрелы, не рассчитал сил и неслабо вышиб из неё дух. Приложив все силы на то, чтобы не отключиться прямо там же, под телегой, Жозефина все-таки отползла подальше, но только для того, чтобы получить удар ногой в лицо.
Грязно ругаясь, девушка рывком поднялась, но она явно переоценила себя — окружающий мир почему-то поплыл, поэтому она оперлась на злосчастную телегу, переводя дух. Стараясь прийти в себя, она чуть не упустила из виду сверкнувший клинок, но вовремя увернулась. Жози не была уверена, что если дело пойдет дальше таким же образом, она сможет пережить эту бойню.
Создатель, какие испытания приготовил ты им?
Долго с луком в ближнем бою находиться было невозможно. Королевские гончие, которые сражались с эльфами так, словно засада и не была для них никакой неожиданностью, напирали со всех сторон, и лук пришлось убрать обратно. Долго безоружной Веланна не оставалась: быстро выхватив из-за пояса клинки, она злобно ощерилась ими. Набрав в грудь побольше воздуха, женщина с кратким боевым кличем бросилась вперёд, с разбегу набрасываясь на спину одного из Денариев. Лязгнул обагрившийся металл, брызнула кровь, и мужчина тут же рухнул на подкосившихся ногах. Веланна предпочла бы убивать медленно и мучительно, но обстоятельства были немного не те. По вине одного из них началась эта заварушка, и теперь задача мятежников была ясна, как весеннее утро. Нужно было выбраться отсюда победителями.
Поднявшись с мёртвого тела, женщина оценивающе осмотрела обстановку, прикидывая, где её присутствие сейчас нужнее всего. Казалось, делом заняты были все, а она оказалась на Тропе пилигримов чисто случайно, просто прохожий и невольный зритель. Но долго наслаждаться этой иллюзией ей не позволили. Особо коренастый гном появился словно из ниоткуда, замахиваясь молотом таких внушительных размеров, что было просто удивительно, как он не перевешивал его. Считанные мгновения на размышления, секунда на решение, и Веланна кидается в сторону. Брошенный на удачу кинжал, судя по звуку, если и вонзается куда-то, то не выше ноги наземника. Пускай им займется кто-то другой.
Значит, никакой траты времени. Просто идти и кромсать, рвать, резать.
плод совместной мысли

Идти по жизни с улыбкой? Легко!
  Если бы Дарриан хотел написать автобиографию, то одна из её глав определённо носила бы это название. Пожалуй, где-нибудь в самом конце книги, чтобы продемонстрировать, что он никогда не унывал и не намеревается начать. А ведь зачем, собственно? У него отличная насыщенная жизнь, полная приключений. Прекрасная жена и подруга, вместе с которой они способны свернуть горы. И благородная миссия по спасению угнетенных подлыми шемами нелюдей.
  В собственном представлении Табрис был скорее не эльфинажным отбросом, а непризнанным рыцарем, героем, выручающим страждущих. Он прекрасно орудовал как мечом, так и словом, и, родись он без ушей, увенчанных острыми кончиками, непременно сделал бы себе имя. Громкое, известное; такое, чтобы в истории запомнилось надолго, а среди народа звучало с благоговением и трепетом.
  Спутник Гиларевенской девы был неисправимым романтиком и видел мир исключительно в светлых тонах, без теней и мрака. По крайней мере, последние две вещи он старательно игнорировал. А Веланна время от времени хватала его за пояс штанов и насильно стаскивала с небес на землю грешную, напоминая, что у них всё не так радужно, и даже единороги рядом не пробегали.
  В бою, однако, Дарриан отключался от своих светлых мыслей, лишь улыбка продолжала кривить тонкие губы. Противники воспринимали это как насмешку и бросались на нахального эльфа с тройным усердием. Чтобы оказаться пронзенными длинным изогнутым мечом.
  К слову, о мече. Несмотря на внешнее сходство с оружием других Гиларевенов-мечников, у этого меча были свои отличия. Например, сбалансирован он был специально для удобства Дарриана, местами исправлен и доделан. Изначально украденная, сабля довольно быстро стала для эльфа не только самым удобным в мире оружием, но и чем-то вроде символа. Победить шемов их же оружием — это весьма иронично, не так ли?
  Табрис хотел держаться рядом с Веланной, чтобы прикрывать её в случае чего, но в один неожиданный миг она пропала из поля зрения, и больше он её не смог отыскать, сколь ни пытался. Это сделало мужчину чуть более напряженным, чуть более невнимательным к собственному окружению. Несколько раз он чуть было не упустил удары, нанесенные исподтишка Денарийскими рыцарями. Бреши в его защите были настолько очевидны, что Дарриану самому было стыдно за такое, но, как бы он ни старался, исправить положение у него не получалось.
  Компенсировать свои неудачи он старался обманными маневрами, на которые не скупился. Подлые, почти детские в своей нечестности приёмы не мучили эльфийской совести и не вызывали у него никакого стыда. На войне ведь все средства хороши. А как ещё назвать происходящее, если не маленькой войной?
  В какой-то из моментов все противники будто бы разбежались от него во все стороны. Или они просто полегли на земь, сраженные быстрыми ударами его клинка? Дарриана не особо волновали обстоятельства, в ходе которых вдруг вокруг никого не оказалось, и поэтому он пошёл дальше в намерениях найти новых противников.
  Таковой оказалась девушка. Худая, невысокая, она лихо орудовала форменным мечом Ghilareven, словно бы из чрева матери вылезла с ним наперевес. Орудовала-то лихо, но зоркий взгляд Табриса быстро подметил, как денарийка запыхалась, как тяжело ворочала кистями рук, как капельки пота собрались на лбу, готовясь тенью застелить взгляд. Всё это было только в помощь мужчине.
  Клинок в его руках порхал легче крыльев бабочки. Выпады, парирования, снова выпады. Град ударов, который он обрушивал на смуглую девушку раз за разом. Удача была на его стороне, Творцы, в которых он никогда не верил, тем более радостно пели ему в уши, а на устах пышным цветом цвела широкая улыбка. Он не мог проиграть. Не имел права.
  Но, как глупый юнец, поддался на простую уловку, на обманный выпад шемки. И ему не было оправдания.
  Улыбка не покинула его лица, когда изогнутое лезвие пронзило впалый живот. Видя вдали фигуру Веланны, он улыбнулся и ей, пытаясь ободрить. Что такое смерть? Просто мгновение, которое пролетит очень быстро. Его смерть не стоит ничьих слёз, тем более, её.
  Остекленевшие глаза смотрели в небо. Он шёл по жизни с улыбкой. С ней же он её и покинул.

Глядя на падающее тело мужа, Веланна, не отдавая себе в этом отчёта, взревела горько и протяжно. Скупые слезы туманом заволокли глаза, и, утирая их, женщина продолжала кричать. Горечь невысказанных слов сдавливала ей горло, колени беспомощно подкашивались, и только сила воли удерживала её в стоячем положении, не позволяя рухнуть на подкосившиеся ноги. Казалось, будто внутри оборвалась туго натянутая струна, тетива. Мир разом пошатнулся и потерял всякий смысл, едва свет ушёл из глаз Дарриана, а последний вздох покинул опавшую грудь. Он не мог умереть. Только не так!
  Гнев подтолкнул лучницу в спину, и она бросилась вперёд, вскидывая руку с клинком. Едва достигнув убийцы, улыбавшейся ей так довольно, так мерзко, Веланна принялась орудовать лезвием, как безумная, целясь во все незащищенные точки на теле денарийки. Длинный меч не позволял ей её коснуться, а в одно мгновение и вовсе обезоружил. Женщина в долгу не осталась и тоже лишила противницу её оружия. Но схватка на этом не закончилась.
  Перейдя к рукопашному бою, Веланна принялась наступать на незнакомку с большим напором. Ловкие удары то тут, то там, уклоны, увороты. Она обязана победить во что бы то ни стало, любыми средствами.
  Вот сжатый кулак летит вперёд — это эльфийка ударяет ей в челюсть. Вот ребро ладони бьет противнице в живот. Цепкие пальцы хватаются за копну роскошных волос и пытаются вырвать клок как трофей.
  А вот те же пальцы держат серый хлад камня и опускают его на голову девушке. Слишком сумбурно заканчивается их драка.
Битва вокруг давно окончилась победой нелюдей.

Несколькими часами позднее Веланна привязывает бессознательное тело денарийки к шаткому стулу. Нервно хрустит суставами пальцев. Брать пленных — не в их принципах, но теперь она готова ими поступиться. А ещё Гиларевены никого не пытали, считая это ниже своего достоинства. Теперь всё изменится.
  — Теперь всё изменится, — безжизненно повторяет эльфийка, медленно беря со стола остро заточенные ножницы.
  Теперь всё изменится, думает она, хватая пленницу за волосы и несколькими небрежными движениями срезая локоны.
  Всё уже изменилось, внезапно осознаёт Веланна и прижимает раскаленный клинок к руке девушки.

Отредактировано Веланна (18-08-2015 18:17)