Вал Руайо оказался столь же прекрасен, сколько и в прошлые разы: здесь кипела жизнь, не собираясь останавливаться ни на минуту. Яркими пятнами то тут, то там проходили главные модники Орлея, которым понятие мера было чуждым: все в их внешнем виде было излишне вычурным, излишне кричащим. На торговой площади все так же словоохотливые продавцы усердно предлагали свой товар любому заинтересовавшемуся, отчего бедные люди жалели, что вообще подошли к лавке.
Кажется, ничто не способно остановить течение жизни в этом городе: даже смерть Верховной Жрицы не заставила облачиться людей в траур, не говоря уже о большой дыре в небе, что нависала как угрюмый надзиратель, ожидающий повода применить грубую силу. И появление карикатурных манифестов, направленных против Инквизиции, только подтвердило эти невеселые мысли.
Прошла уже неделя с тех пор, как Жозефина прибыла вместе с Лелианой под покровом ночи в одно из укрытий её разведчиков. Задача предстояла нелегкая — найти иголку в стоге сена, где иголкой предстал автор пасквилей, а сеном любой человек, проживающий в Вал Руайо. В том, что именно здесь живет зачинщик многих бед Инквизиции, сомнений не было: во-первых, именно отсюда началось распространение листов, а во-вторых, сам автор неоднократно намекал на своё местонахождение.
И вот, вальяжно расположившись на том, что с натяжкой можно назвать софой, Жозефина лениво перебирала листы, исписанные не изящным, но вполне понятном почерком. Время от времени девушка делала пометки своим длинным пером, с которым она не смогла расстаться даже ради поездки. Написанное вызывало у неё то улыбку, то хищный оскал, а иногда леди Монтилье хмурилась и прикусывала губы, не зная, как лучше реагировать на резкие фразы.
— О, талант его я вижу, несомненно. Чего только стоят “Заметки о выборе веры”, где он сравнивает Инквизицию с преемниками тевинтерских магистров, — леди Монтилье поморщилась. Как глубоко верующая андрастианка её глубоко задевало такое нелицеприятное сравнение, особенно в оформлении таких ехидных фраз.
Надо признать, пасквили оказались очень умело наполнены сарказмом и ехидством. Читая очередное творение анонимного автора, Жозефина практически наяву видела, как пергамент сочится ядом прямо на её нежные руки, заставляя гореть почему-то не их, а щеки. Каждое слово, словно метко выпущенная стрела, вызывало негодование, отвращение и желание отомстить обидчику. Автор знал, как играть с эмоциями, как направить их на нужный лад, и это невольно вызывало восхищение.
— Ты только послушай, Лелиана…«Говорят, что у человека в душе дыра размером с Создателя, и каждый заполняет её как может. Кто-то стремится заполнить её добродетелями, кто-то пороками, а кто-то не стремится заполнять её вообще <...>Похожим принципом действует Инквизиция — своими пустыми обещаниями они стремятся убедить нас, что необходимо объединиться вокруг Вестника Андрасте, который сможет закрыть Брешь, разверзшуюся над небесами. Но как можно назвать вестником Пророчицы нашей того, кто был найден у руин Священного храма, абсолютно живой и невредимый? С меткой на руке, связанной с Брешью в небе? Я задаю этот вопрос вам, дорогие граждане, потому что именно в ваших силах остановить это безумие!»
— Я так больше не могу, — Жозефина с яростью скомкала лист пергамента и отправила в дальний полет, — Это возмутительно! Он уже перешел к открытым действиям, подталкивая людей к восстанию.
Леди Монтилье вздохнула и поднялась со своего места, которое мало походило на обычное состояние её, например, рабочего кабинета: повсюду разбросаны листы в самом разном состоянии. Какие-то были скомканы, какие-то просто помятые, а некоторые и вовсе порванные на клочки; то тут, то там на пергаментах выглядывали зеленые чернила, зачеркивая целые абзацы или же обводя пару-тройку слов. Даже бедной лежанке, на которой устроилась девушка, досталось: заляпанная в чернилах, она тоскливо глядела на всех своей ободранной тканью.
Оглядев своё нынешнее рабочее место, посол покачала головой: ей было не свойственно наводить такой беспорядок, но ситуация требовала скорого решения, а значит, необходимо было как можно быстрее изучить все творения неизвестного. Пришлось пожертвовать порядком и комфортом, чтобы найти зацепки, где же искать этого автора.
— Я изучила все, что у нас было, но это не дало мне практически ничего: из всех туманных намеков выходит только тот факт, что наш искомый живет в Вал Руайо и не имеет большого доступа к информации. Либо его наниматель не настолько влиятельный, либо же мы имеем дело с аристократом, которому захотелось тоже принять участие в популярной забаве “Пни Инквизицию”. Иных предположений у меня пока что нет, — горько улыбнулась Жозефина и пожала плечами, в бессилии подобрать нужные слова.
— Мы должны его найти, Лелиана. Кем бы он ни был, он очень способен, и мы могли бы договориться с ним. Его писательские навыки достойны признания,а для нас это замечательная возможность завербовать нового агента.
Девушка оправила свою одежду и волосы, внимательно оглядела себя в отражении стекла, и , удовлетворившись своим внешним видом, продолжила:
— И, Создатель помилуй, не пытайся убить его, прежде чем мы не найдем на него рычаг давления. Пообещай мне, Лелиана, — Жозефина внимательно посмотрела на свою подругу.
Она прекрасно понимала, что Левая Рука способна устранить угрозу столь радикальным способом, найдись для этого хоть малейшая причина. Это было бы быстро, удобно, и, что более привлекательно — надежно. Не пришлось бы лишний раз следить за тем, как бы не допустить очередного шпиона слишком близко к главному командованию.
