Нефтис проводила Барона безумным взглядом и минут пять после его ухода продолжала таращиться на дверь. Потом оживился Брэди и ей пришлось начать хотя бы двигаться, соображать она начала еще где-то минут через десять. Реакция Ульфгира ее потрясла, она почему-то ожидала, что он будет ворчать, сопротивляться или вообще скажет, что ей послышалось. Но он взял и согласился, еще и задал вменяемый вопрос, когда, мол, она сможет собраться. А она еще ответила ему, что дай мне, мол, пару часов, абсолютно на автомате, так как ее мозг отказался участвовать в этом разговоре.
Нефтис поняла, что она даже хотела услышать от Барона что-то негативное. Тогда бы она разозлилась и назло ему пролезла бы на корабль вместе с Брэди и раз-два была бы на Лломерине, вообще не думая, исключительно из вредности и на эмоциях, как она любила. Но сейчас она должна была принять решения без злости, затуманивающей разум, спокойно  и осмысленно. Она так не любила, так что на какое-то время полностью переключилась на Брэди, которого надо было покормить уже наконец принесенной морковкой. Пока сын плевался в нее едой, а она гладила его по голове, Нефтис немножко порыдала при мысли о том, что с  Брэди может что-нибудь случиться, так как мир полон опасностей. Потом она порыдала над тем, что надо принимать очень серьезное решение и делать это самой, без Дориана и Мэй. А потом наконец задумалась.
Мысли вертелись в голове, как бешеные. Она хотела уехать, она боялась этого, она хотела посоветоваться с кем-нибудь и не хотела слушать ничьих советов. Ей было страшно. Нефтис не была уверена в Ульфгире до конца, он же  до сих пор толком не сказал даже как к ней относится. Мало ли, она ему надоест там, на острове, или он вообще возьмет и погибнет и чего она, и как она? И не стоит ли ей все-таки вернуться домой? И не надо ли все же дождаться, когда в Скайхолд вернется Дориан? Или хотя бы Крас с Ливоном, они должны вернуться уже этим вечером? Или вообще взять и сбежать сейчас с сыном через крышу в горы, чтобы не объясняться с Бароном? Или...или...или...
Брэди громко закряхтел у себя в кровати, сделав очень задумчивое и суровое лицо. Нефтис отлично знала к чему это происходит и сказала, ласково глядя на сына, на время отвлекаясь от своих переживаний:
- Брэди, ты маленький вонючка, давай ты сменишь себе пеленки сам.
Но сын только улыбнулся ей, демонстрируя верхний зуб, одинокий, но отличный. И тут как-то все встало на свои места. Она должна уехать. Потому что Брэди должен расти на Лломерине. Потому что если она вернется с ним домой, то он будет постоянной мишенью для сплетен. Сын лаэтана, за которого почему-то выскочила замуж одна из самых богатых и знатных невест Империи. Все будут делать предположения на его счет, а уж когда он немного подрастет и станет окончательно ясно, что он не похож ни на мать, ни на Сэрбиса... Она не хотела везти его в мир, в котором задыхалась сама, не хотела, чтобы ее сына унижали, называли ублюдком, даже за глаза. Пусть он растет там, где все знают, что его отец капитан, которого боятся и уважают. Пусть выберет, что делать со своей жизнью, как использовать свою магию, на ком жениться, кого любить. И все это будет возможно только если она сейчас быстро соберет свой сундук, оставит пару писем, оденет Брэди и отправится вслед за Бароном. Что она и сделала.
Найдя Ульфгира на конюшне, с уже арендованной повозкой, она приказала слугам поставить на нее свой сундук, а потом решила расставить все точки над "и", раз уж у нее сейчас момент просветления сознания. Вскоре момент может и пройти, собственно, она может взбелениться и отвлечься и уже орать на него за что-нибудь, так что говорить надо было сейчас.
- Ульфгир, - сурово сказала Нефтис, - я тебя люблю. И поеду с тобой. И буду с тобой, даже если ты уйдешь в море и тебя надо будет ждать... и ждать, - она очень боялась судьбы одинокой вдовы моряка, так что ей хотелось уговориться, как долго ей надо ждать, чтобы начать считать его погибшим, но она решила, что лучше сейчас про это не спрашивать. - Только давай сразу договоримся, - продолжала она демонстрировать недюжинный ум, - что мы никогда-никогда не будем жить подолгу в одном доме. То есть, вместе. А то мы поубиваем друг друга и Брэди останется сиротой.
Она сказала все это и шумно выдохнула, почувствовав сильное облегчение.