• Чревоугодие:
Шарада не может есть, сидя спокойно за столом – весь ее рацион состоит из быстрых и частых перекусов на бегу. Она жует сухари, когда подрезает оперение стрел; жадно вгрызается в яблоко, ногами выбивая дух из аристократа, перешедшего дорогу Друзьям; облизывает выпачканные в меду пальцы, пересчитывая привезенные Томвайзом пчелиные бомбы; заедает возникшую после приема настоек Бури тошноту чем попало, но почти никогда не может наесться. Шарада отшучивается, но на деле все это безобразие сродни вредной привычке: в неуемном желании успеть везде и всюду и ничего не пропустить, она и впрямь кладет большущий болт на нормальное питание.
• Жадность:
Жадность Шарады распространяется только на одно – на, собственно, самоцвет Керошека, за который она и впрямь может выстрелить в упор или, по крайней мере, переломать пальцы (мы не говорим о проблемах в управлении гневом!). Дело в том, что для суеверной Шарады эта вещица имеет сакральное значение, – оберег на удачу, если будет угодно – и она ее не снимает даже в бане; потрогать или посмотреть «красивый камушек» кому-либо она точно не даст, даже за красивый за… глазки! Ну а в остальном Шарада ни разу не сорока и щедра от души, добром поделится и лишнего не зажмет – иначе бы не стала Рыжей Дженни.
• Гнев:
Сам по себе, отходчивой Шараде гнев не свойственен: скорее, она взбесится, ударит пару раз, чтобы выпустить пар, и быстро остынет, потому что доводить себя до состояния перманентного бешенства очень вредно для здоровья. Она даже Гамлена сносит с героическим спокойствием, о чем речь! Но стоит обидеть словом или делом кого-то из ее немногочисленных близких, она насторожится. Потом, если оскорбляющий не уймется после пары предупреждений, запомнит его наглую рожу. А еще позже подкараулит его где-нибудь в подворотне и изобьет лицо в кровь до полусмерти: сносить можно очень многое, но только не оскорбления в адрес семьи. Почти как крестный отец!
• Лень:
Шарада живет по хорошей пословице: «Сделал дело – гуляй смело»; более того, она презирает праздность всем сердцем, как и лодырей, лентяев, алкоголиков, тунеядцев, тысячи их… Все потому, что еще с детства была приучена матерью к труду, а после и вовсе переняла все ее обязанности – как по дому, так и по торговле. Времени на бездельничать не оставалось, так и устаканился деятельный образ жизни. А обычному отдыху Шарада предпочитает активный: пострелять там, размяться, по крышам побегать, стандартный набор Рыжей Дженни.
• Похоть:
Впервые в постель с женщиной Шарада легла на спор: в то время ее, молодую и охочую до новых ощущений, было очень легко взять на «слабо». Как итог, выяснилось, что ей одинаково хорошо и с мужчинами, и с женщинами, а изречение старой доброй знакомой Элеганты: «Зачем отказываться от одного удовольствия, если можно взять все и сразу?» резко приобрело двойной смысл. Да, и с ней тоже.
• Гордыня:
Вроде бы, Шараде есть чем гордиться, – и швец, и жнец, и кузина Защитника, и Рыжая Дженни, и самоцвет Керошека нашла в одиночку, и руки откуда надо растут, и вообще – но на деле она отчаянно стесняется говорить о себе. Она все больше спрашивает о других, а от своих достижений отмахивается, намеренно их принижая. «Стреляю, говоришь, хорошо? Я тебя умоляю: вон Жои со ста шагов оленя положит, а меня в лес выпусти – потеряюсь!». Так что соси лапу, демон Гордыни!
• Зависть:
Есть не конкретный человек, а категория людей, которым Шарада тайно завидует – это те, что сумели осесть где-либо и найти в том примитивное, простое, но все-таки счастье. То есть, она сама понимает, что еще не набегалась, и сама так жить не сможет, но где-то в глубине души ей бы хотелось хотя бы постоянства, ладно еще оседлой жизни. А с ее работой и не предугадать, что случится завтра и будет ли оно, это завтра, вообще: Рыжая Дженни всегда должна быть настороже ради своих «друзей», иначе гореть мечте о квартирке в Антиве под старость лет на погребальном костре.
