Павшие не имели строгой иерархии, но, на удивление, никаких прений по поводу того, кто и кому должен подчиняться, практически никогда не возникало. Негласным главарем и идейным вдохновителем был Зевран, и на него неизменно ложился весь груз ответственности. Альвеса знали как основного стратега, планировавшего большую часть основных действий оппозиции. Росай был припрятанной в рукаве ключевой фигурой, но, даже не разглашая своего секрета, быстро поднялся наверх. Было немало и других Воронов, обладавших особым опытом, а соответственно, и влиянием в узких сферах.
А вот Каталина не могла похвастаться ни невероятными успехами в составлении тактик и стратегий, ни богатым опытом. Но почему-то именно на нее зачастую ложилось решение сложных вопросов в отсутствие остальных. Вот и сегодня она с утра и до поздней ночи сидела в Альконе, разбирая бесконечные отчеты, поступавшие со всех сторон. Ей всегда казалось, что Павшие достаточно немногочисленная организация - и это было правдой, иначе соблюсти секретность было бы решительно невозможно. Но в такие моменты Кэт неизменно поражалась, какой же объем информации умудрялся чуть ли не ежедневно вдумчиво пропускать через себя Сантьяго. Вот у нее уже голова была готова лопнуть! А строчки, вышедшие из-под пера, при ближайшем рассмотрении оказались полной бессмыслицей, состоящей из рваных, наполовину написанных предложений и проглоченных разумом окончаний. Поэтому когда в комнату зашел очередной посыльный, девушка промямлила ему что-то неясное в качестве приветствия и махнула рукой в сторону стопки бумаг, предлагая заложить Ворону еще один камень в основание гробницы ее юности. Ибо такое количество отчетов можно разобрать только к старости.
- Альвес приказал доложиться ему сразу по возвращении, - устало отрапортовал убийца, заставляя Кэт поднять на него недоверчивый взгляд. Мужчина выглядел помятым, куда более помятым, чем она сама.
- А что за задание? - ничего удивительного в срочности не было, но сейчас задача доставить Сантьяго что-то граничила с невозможным.
- "Старьевщик", - коротко ответил он, и антиванка судорожно втянула воздух, сводя зубы и растирая виски. Название давали лишь некоторым задачам. Логично - самым важным из всех, и не ей ими заниматься. Такие дела вообще не вели в одиночку. - Так где мне его найти?
- Его нет в Альконе, - откликнулась Тали уже под чужой судорожный вздох. - Оставь, ты итак потрепан, я сейчас отнесу.
Благодарность так и засверкала в глазах Ворона, и Тали нашла в себе силы вымученно ему улыбнуться. Она-то думала, что он заложит только камушек в основание гробницы, но нет, это была полноценная крепкая стеночка. И обойти ее было нельзя - только перелезть.
Семейство Альвес уже не одно столетие занимало положение Когтя гильдии, так что от бедности не страдало. Но, подходя к поместью, Каталина думала вовсе не об изысках архитектуры, великолепной мелкой мозаике из цветного неваррского мрамора или богатом внутреннем убранстве, а о том, что в доме ни одной свечи не горит. По крайней мере, так казалось снаружи.
Хотя, вряд ли только казалось. Раз в год вся прислуга неожиданно получала свободный денек к своей вящей радости, это ни для кого не было секретом. А Сантьяго неизменно пропадал, вне зависимости от того, насколько важные дела требовали его внимания, и вот это уже было известно лишь тем, кто работал с ним вплотную. Араннай далеко не сразу обратила на это внимание, а вернее, узнала причину лишь в прошлом году от более приметливого коллеги. Одиннадцатое молиориса, сказал он, именно тогда одна из ветвей пятого Дома, незадолго до того опозоренная некими изобличающими документами, оказалась и вовсе практически полностью вырезана под предлогом избавления от предателей, посрамивших свой род. Даже сейчас, годы спустя, за спиной стратега витал отчетливый шлейф из кривотолков. Злых, насмешливых, восхищенных столь успешной интригой и лишь иногда - сочувственных. Слышать их антиванке, разумеется, доводилось и раньше, она лишь не помнила точной даты. Однако, теперь же, заслышав очередную болтовню, Каталина недобро щурилась - то, что другие откровенно высмеивали человека, сумевшего не сдаться в подобной ситуации, человека, к которому она относилась с глубоким уважением, ей не нравилось. Вдвойне не нравилось оттого, что Зевран по ее просьбе поведал ей подробности этой "великолепной интриги", подставы, организованной родственниками же. Может быть, у них и не было выбора - своя-то шкура всегда ближе, - но оправдывать их даже у Каталины, не терпящей строгой дихотомии добра и зла, рука не поднималась.
Впрочем, сейчас, разглядывая резную массивную дверь и собираясь с мыслями, она думала не о том, кто прав, а кто виноват. Нет, она думала, стоит ли ей идти туда и в каком состоянии она застанет Альвеса. Просто спящего в пустой, безжизненной темноте? Вдрызг пьяного? Предавшегося воспоминаниям? Поддавшегося отчаянию? Или же бессильному гневу? Он был силен, невероятно силен характером, но подобные события никогда не оставляют людей в покое, мучая их из года в год. И стоит ли лезть настолько глубоко в чужую душу без спросу - серьезный вопрос.
Но его мнение требовалось ей до утра, сама Араннай не может взять на себя такую ответственность - слишком серьезное дело. Значит, идти все-таки придется. Нахмурившись, Каталина успела аж два раза стукнуть литым кольцом по деревянной поверхности, прежде чем очнулась от раздумий, и чуть не хлопнула себя по лбу - прислуги-то нет. А Сантьяго вряд ли выйдет на порог встречать ее с распростертыми объятиями. Зато теперь, если он будет вопрошать, какого это хера она вломилась в его дом, да еще и без стука, можно было смело заявить - я стучалась, не ври! И огрести от вспыльчивого антиванца еще больше.
Открытое окно нашлось с торца дома - заботливая прислуга, покинув дом, позаботилась, чтобы их хозяин не подох от летней жары, а чересчур занятым северным ворам и убийцам было проще вершить свое нелегкое дело. Сначала Тали по привычке кралась, но, подойдя уже вплотную к покоям Альвеса, вдруг поняла - он ее не ждет. Так не лучше ли предупредить его о своем присутствии и не схлопотать кинжал под ребро? Половица послушно скрипнула под ногой. А за дверью в тот же момент раздался гулкий звук упавшей явно не пустой бутылки и резкий скрип. Отворив дверь, разбойница пропустила несколько биений сердца, убеждаясь в том, что Сантьяго ее узнал, и сделала шаг внутрь. Взгляд тут же скользнул по напряженному телу, пока еще булькающей бутылке, вокруг которой по ворсистому ковру расходилось темное пятно, а затем, предсказуемо, оказался притянут к сверкавшей в руке цепочке. Эльфийские глаза, мерцавшие в полутьме не хуже полированного белого золота, позволяли рассмотреть все в подробностях - для них света было предостаточно, и, тем не менее, они быстро возвратились к карим потемневшим глазам Ворона.
"Ты не вовремя". Каталина рефлекторно сухо сглотнула вставший в горле ком - она прекрасно сознавала, что "не вовремя" и до того, как зашла внутрь, но глубина неконтролируемых эмоций, прошивающая тело на пару с вибрацией низкого выразительного голоса, все равно заставила ее затаить дыхание.
- Извини, - сказала она, осторожно делая шаг вперед, будто перед ней стоял не человек, а хищник. Сделаешь резкое движение - бросится. Голос звучал тихо, не был по ушам, разрушая ночную тишину, а словно дополнял ее. - Я не хотела... мешать тебе.
Тали заложила руку за пазуху, собираясь вынуть письмо, но, нащупав его пальцами, вдруг решила оставить конверт внутри. Несколько часов у нее есть, отдать его она всегда успеет. Но, может, ей еще удастся... Не помочь - это вряд ли, разобраться. Аккуратно подняв с пола бутылку, разбойница поставила ее на стол, вдали от разложенных там бумаг. Хотя обычно она бы уже давно сунула в них нос, в этот раз демонстративно избегала бросить даже лишний взгляд в сторону, не желая провоцировать Ворона с самого начала.
