Ферелден никогда не нравился Дориану, а сегодняшнее утро, кажется, самим Создателем было сотворено именно таким, чтобы окончательно внушить ему искреннюю и стойкую неприязнь к этому холодному бедному краю. Рассвет выдался хмурым, небо было затянуто тяжелыми серыми тучами, а солнце, казалось, сегодня не всходило вовсе. Вскоре после раннего завтрака крупными хлопьями повалил мокрый снег, порывами налетал ледяной ветер, и чем дальше, тем больше крепло ощущение, что никакой теплый плащ не спасет того, кто высунет из дома нос в такую погоду.
  Тем не менее, необходимость есть необходимость: Мойра и Алистер вместе со стражей банны уехали в ненастье, едва успели поесть на дорогу. Чрезмерное внимание ко всем, кто так или иначе сопровождал знамя Инквизиции, самые разные слухи, приметная внешность Алистера, перспектива поездки в столицу - все это привлекало слишком много внимания, и люди начинали коситься на спутника Мойры чересчур заинтересованно. Риск - благородное дело только когда речь не идет о жизни близкого человека, поэтому банна предпочла увезти своего "капитана" в более безопасное место, а Дориан получил составленный по всем правилам документ о преступлениях банна Штормового Берега против закона и короны и напутствие о том, куда идти и как держаться в Денериме.
  Оставшись один, Дориан отослал часть отряда Инквизиции во главе с капитаном обратно в Убежище, сообщить о случившемся и отчитаться о вероятном положении с малефикарами и демонами в баннорне. При нем остался десяток солдат и молодой, но уже не раз побывавший в бою лейтенант-ферелденец Элрик. Предполагалось, что этого вплоне хватит, чтобы довезти банна-преступника до Денерима без происшествий.
  В тщетной попытке согреться Дориан влил в себя полкружки крепкого бренди, вышел во двор, кутаясь в теплый плащ и уже совсем было собрался дать сигнал отправляться, когда этот самый Элрик вырос перед ним, как из-под земли, обеспокоенно хмурясь.
- Люди на дороге к замку, - отрывисто сказал он. - Не видно, есть ли герб на щитах и чей он. Может, это его друзья? Открывать? Или как быть?
  Дориан поколебался пару секунд, потом рассудил, что люди банна Гейвина совсем не кажутся готовыми сразиться и умереть за своего господина, так что даже если гости вознамерятся мешать королевскому правосудию, их вполне можно будет утихомирить. Покосившись на Гейвина, которому хоть и предоставили коня, но крепко к этому коню привязали, Дориан слегка усмехнулся и кивнул Элрику:
- Открывайте ворота. Я встречу гостей, - и, запахнув плащ, он зашагал через двор.
  Фраза "именем Инквизиции" со временем, может, и могла бы набить оскомину, но пока раз за разом оказывалась кстати и сейчас опять была наготове.

Медленно и тяжело открылись ворота, и во двор вступил небольшой отряд с совсем юным воином во главе. Дориан скользнул взглядом по гербам на щитах солдат и невольно пожалел о том, что Мойра предпочла частные дела общественным: будь она здесь, ей не составило бы труда, пояснить, кто этот носатый синеглазый юноша и чего от него следует ждать. Что ж, в отсутствие друзей придется справляться самому, это будет не в первый раз.
- Доброе утро, милорд, - Дориан отвесил все еще не спешившемуся гостю небрежный полупоклон. В южной титулатуре он пока не разобрался и счел "милорда" самым удачным вариантом. - Позвольте представиться: Дориан из Дома Павус, маг Круга Вирантиума и полномочный представитель Инквизиции, - давно ему не доводилось так козырять титулами и сейчас это доставило неожиданное удовольствие, Дориан даже улыбнулся не без доли превосходства, впрочем, почти сразу поспешил продолжить: - В баннорне Штормовой берег нахожусь от имени и по поручению Вестника Андрасте и совета Инквизиции, доверивших мне расследование преступлений магического свойства, произошедших в этих землях. К сожалению, в ходе расследования возникли некоторые непредвиденные и весьма неприятные обстоятельства, отчасти изменившие наши планы и вынудившие нас, меня и мой отряд, обратиться к делам несколько иного рода, - объясняться подробнее Дориан пока намерен не был и, наконец, задал так живо интересовавший его вопрос: - Надеюсь, теперь мне позволено будет осведомиться, кто вы, милорд, и что вас сюда привело?
  Пожалуй, ничего важнее ответа на этот вопрос сейчас не было: если юноша - союзник Гейвина и еще один заговорщик, дело может обернуться схваткой, последнее, что нужно и самому Дориану, и Инквизиции - это ввязываться в свары ферелденского дворянства. Если он не соучастник, но и к штандарту молодого ордена теплых чувств не питает, встреча все равно может выйти не самой дружеской, да и вряд ли неожиданный гость обойдется без лишних вопросов. Если в разговор вмешается арестованный Гейвин, все осложнится еще больше. Дориан бросил быстрый взгляд в сторону замершего в седле банна Штормового берега, настороженно озиравшегося по сторонам и явно примеривавшегося выискать свою выгоду, а потом снова обернулся к синеглазому незнакомцу и одарил его лучезарной улыбкой.

Вероятно, смешно было надеяться, что этот самый Дилан Кусланд - неужели родственник ферелденского принца-консорта? - поверит ему сходу и на слово, соберет своих людей, сердечно попрощается и уберется туда, откуда явился. Едва услышав, как незваный и на редкость несвоевременный визитер титулуется, Дориан приготовился к долгой осаде, и, как очень скоро выяснилось, не зря: милорд Кусланд демонстрировал отменную южную бдительность по отношению к зловещим тевинтерцам, имевшим явно туманные претензии к его соотечественнику. Что ж, придется развеивать их долго, обстоятельно, скучно и в высшей степени дипломатично.
  "Может, стоило назваться чужим именем? Каким-нибудь антиванским, например? Да нет, ерунда, выплывет - будет только хуже, а всегда ведь выплывает."
  Дориан улыбнулся банну Кусланду в высшей степени светски и настолько лучезарно, насколько только мог, и сделал шаг ему навстречу.
- Милорд, поверьте, я прекрасно сознаю всю значимость приказов из Денерима и непререкаемость авторитета столицы, - Дориан даже руку груди приложил, как будто хотел продемонстрировать, как глубоко в его сердце проникло это осознание. - Сознаю и ни в коем случае не стал бы настаивать на том, чтобы вы в чем бы то ни было принимали мои слова исключительно на веру. Мойра, банна Стаффорд и наследница Пика Дракона - вы ведь, конечно, знаете этот баннорн? - не раз говорила мне о щепетильности ферелденского дворянства, и я хорошо запомнил урок, - Дориан сделал паузу, чтобы в сознании собеседника надежнее отложился факт его знакомства с ферелденской аристократкой хорошего рода, а потом продолжил: - К сожалению, ее милость Стаффорд увели в родные земли срочные дела. Однако при мне составленное по всей форме открытое письмо с ее печатью, где перечислены в деталях все преступления непочтенного Даррелла Гейвина. Может быть, вы спешитесь, мы с вами поднимемся наверх, - Дориан кивнул в сторону донжона, - выпьем по кружке теплого сидра, а вы своими глазами взглянете на этот документ и во всем удостоверитесь? - Дориан по-прежнему сдержанно и весьма доброжелательно улыбался своему собеседнику: вести такие разговоры при любом раскладе лучше без посторонних глаз и хотелось надеяться, что юноша в конечном итоге посчитает так же, хоть и смотрит пока на "зловещего тевинтерца", как смотрел бы на нахального демона.

Посмурневший и не слишком умело скрывавший свою досаду Дориан несколько секунд мерил дотошного и не в меру настырного Дилана Кусланда неодобрительным взглядом. Холодно, промозгло, погода такая, что лишняя минута пребывания на улице кажется похожей на пытку, а небо понемногу затягивает такими тучами, что совершенно очевидно: еще немного - и оттуда повалит какая-нибудь дрянь вроде мокрого снега. Интеречно, при таком раскладе вести разговоры и читать официальные письма на свежем воздухе - это часть ферелденского гостеприимства? Или мессир Кусланд просто боится, что едва они окажутся наедине в стенах донжона, как Дориан начнет резать запястья, в клочья рвать Завесу и со зловещим хохотом призывать демонов, а потом и вовсе осквернит его прикосновением богомерзкой магии крови к его чистой душе? Судя по тому, что пока ферелденцы не слишком охотно свое гостеприимство демонстрировали, второй вариант вероятнее.
  "Ладно, демон с тобой."
- Разумеется, - Дориан снова сердечно улыбнулся ферелденцу и выудил из-за пазухи письмо Мойры. - Прошу вас. Надеюсь, сомнений в подлинности печати Пика Дракона не возникнет сомнений ни у вас, ни у ваших людей, если вы пожелаете ознакомить их с содержанием этой бумаги, - он протянул Кусланду письмо, а потом широким жестом указал в сторону отряда Инквизиции: - Мессир, если у вас есть сомнения в моей, скажем так, благонадежности, может быть, вам имеет смысл побеседовать с лейтенантом Элриком? Он ферелденец, честный андрастианин, достойный воин, и, возможно, его слово будет что-то значить. Кстати, он присутствовал при событиях, приведших к аресту банна Гейвина, - новая улыбка была еще теплее. - Возможно, эта беседа больше расположит вас к теплым кружкам, на наше общее счастье.
  Налетел порыв холодного ветра, и Дориан, вздрогнув, запахнул плащ: еще немного - и теплые кружки станут насущной необходимостью.

Надо признать, за тем, как мессир Кусланд читает письмо Мойры, Дориан наблюдал с тщательно скрываемой тревогой и немалой настороженностью. Что, если подруга что-нибудь не учла, и теперь эта бумага не имеет достаточного веса? Что, если что-нибудь составлено или оформлено не вполне правильно? Наконец, что, если отвалился крохотный кусочек восковой печати, и мессир Кусланд в полном соответствии с подозрительностью, которую уже успел продемонстрировать, сочтет это странным и попытается украсить их всех такими же элегантными кандалами, как те, что сейчас улыбаются непочтенному банну Гейвину? Как тогда им с лейтенантом Элриком быть и станут ли они действовать слаженно?
  К счастью, опасения не оправдались. Возможно, Кусланд и не преисполнился к ним того доверия, которое хотелось бы видеть в идеале, но и конфликта, похоже, можно было больше не ждать, по крайней мере, прямо сейчас. Себя юноша предлагал в спутники, и нетрудно было догадаться, что при создавшихся обстоятельствах он будет скорее конвоиром, чем компаньоном, однако Дориан был не в том положении, чтобы спорить или пререкаться.
- Прекрасно, мессир Кусланд, - Дориан одарил своего будущего спутника еще одной лучезарной улыбкой. - Я понимаю ваши нужды, у меня, разумеется, в мыслях нет с вами спорить, и я буду рад компании вас и ваших людей. Времена и в самом деле неподходящие для неспешных прогулок на природе, да и Ферелден я знаю не настолько хорошо, чтобы без приключений добраться до Денерима. Более того, надеюсь, вы не оставите меня своим водительством и в столице, - и, отвесив Кусланду легкий полупоклон, Дориан махнул рукой одному из солдат, чтобы подал коня: чем скорее они отправятся в путь тем лучше. К тому же, возможно, присутствие этого самого Кусланда будет только кстати: если это и в самом деле родственник принца-консорта, может быть, он поспособствует аудиенции, которая окажется очень небесполезной делу самого Дориана.

  Дорога до Денерима показалась изматывающей и на редкость унылой: почти сразу после того, как они выехали за ворота, повалил густой снег, люди Кусланда подозрительно поглядывали на солдат Инквизиции настороженно, подчиненные Элрика платили им тем же, и обычных в дороге разговоров почти не завязывалось. Сам Дориан тоже не стремился вести с молодым ферелденцем светскую беседу, опасаясь, как бы не обронить какое-нибудь неосторожное слово, которое после будет истолковано не в его пользу. Таким образом к тому времени, как время подошло к закату, и оба отряда въехали в главные ворота Денерима, теплой дружеской симпатией между их предводителями по-прежнему не пахло.
  Дориан усмехнулся в усы при виде того, какими внимательными, настороженными взглядами стражники провожают штандарт Инквизиции и перевел взгляд на своего спутника.
- Итак, мессир, скажите мне, каков порядок? - он кивнул в сторону Гейвина: - Сопровождая знатного узника, мы должны явиться в королевский дворец? Или в какую-то особую тюрьму? Поскольку я прискорбно мало знаю ферелденские порядки, очень надеюсь, что вы мои сомнения разрешите, - Дориан снова улыбнулся, но в этот раз уже гораздо менее лучезарно и более дружелюбно: вот теперь и в самом деле хорошо бы заслужить хоть немного симпатии.

Отредактировано Мастер Игры (03-06-2016 20:40)

Когда не знаешь порядков и традиций страны, не берешь на себя ответственность решать судьбу ее подданных - Дориан не сомневался в правильности этого элементарного правила, поэтому только поклонился банну Кусланду в знак согласия, а потом тронул коня и двинулся бок о бок с ним по улицам ферелденской столицы.
  Денерим - не Вал Руайо и уж точно не Минратос: рядом с имперскими столицами он казался скромным, умеренным по части цветов и архитектурных излишеств, едва ли не провинциальным, а еще от него так и веяло варварством. Если дать волю воображению, нетрудно, кажется, представить селение аламарри на месте здешних торговых рядов и особняков и корабли у суровых северных берегов. Но, помимо того, что Денерим показался Дориану скромным и варварским, он произвел на него еще и впечатление очень нового города: прекрасно замощенные и еще толком даже не истертые мостовые, дома и церкви, которым не требуется и наверняка нескоро потребуется ремонт - все это настолько не походило на привычные его глазу пейзажи, что отчасти даже озадачивало. Впрочем, если припомнить недавнюю историю, увиденному не приходилось удивляться: битва с Архидемоном должна была от города камня на камне не оставить. И не могло не вызвать уважения то, как мало времени понадобилось мрачноватым, грубым южанам, чтобы отстроить свою столицу и избавиться от следов Мора и войны.
  От архитектурных впечатлений и размышлений об особенностях ферелденского национального характера Дориана отвлекло прибытие во дворец. Как бы ни хотелось полюбоваться окружающими достопримечательностями, необходимость говорить от имени Инквизиции, отношения которой с ферелденской короной пока были далеки от идеальных, заставляла сосредоточиться на другом. Были еще и собственные цели, неизвестные даже лейтенанту Элрику, и вот они заставляли помнить не только о дипломатичности, но и об особенных светских навыках, без коих Дориан обходился, кажется, со времен Минратоса.
  Пока Кусланд и денеримский сенешаль разговаривали, Дориан молчал и скользил по Итану Окли внимательным оценивающим взглядом. Этакий немолодой добродушный с виду толстяк. Таких обычно числят птицами не слишком высокого полета, полагают, что они неспособны ловить за хвост удачу и лишь изредка упоминают их в разговорах с пренебрежительной усмешкой. Забавно, что в Империи одни магистры, имевшие подобный облик и манеру держаться, становились кормом для своих политических противников, а другие создавали собственные фракции в Магистериуме. Вероятно, мессир Окли может относиться к любому из двух типов людей.
- Мое почтение, мессир Окли, - Дориан слегка поклонился в седле. - Дориан Павус, представитель Инквизиции и подданный архонта Радониса, - вряд ли имя архонта часто звучало здесь, но Дориан рассудил, что для всех будет лучше знать, тень какого крыла его осеняет. - Сердечно рад чести познакомиться с вами. С вашего позволения, мессир Кусланд абсолютно верно изложил случившееся за одним лишь исключением: отряд Инквизиции не захватывал банна Гейвина. Мы были приглашены на Штормовой берег самим банном, чтобы избавить его земли от угрозы со стороны демонов, а после его арестовала банна Стаффорд в соответствии с ферелденскими законами. Отряд Инквизиции и я - всего лишь свидетели и военное сопровождение, - Дориан светски улыбнулся. - Если возникнет необходимость, буду рад изложить все детали и засвидетельствовать почтение от имени Инквизиции его высочеству Кусланду, - он снова слегка улыбнулся: кажется, встреча с принцем-консортом и в самом деле становилась реальной, и эту возможность надо было ловить.

Дилана покоробило упоминание архонта Радониса. Зачем этот подозрительный чужестранец делает все, чтобы показаться еще подозрительнее? Он, наверное, думает, что имя его архонта каким-то образом его защищает. Ну... он прав, но только отчасти. Архонт все-таки далеко, а вот этот Дориан тут, среди, как он наверняка думает, южных варваров. И не стоит так уж часто пугать их тевинтерскими словечками. Архонт... видите ли!
На предложение войти внутрь, да еще и поесть, Дилан откликнулся с большим энтузиазмом. Он был очень рад тому, что наконец-то доехал сюда, что скоро вся эта история останется позади и можно будет перестать делать суровое лицо истинного ферелденца, который следит за порядком, и пойти уже наконец в бордель. Там Дилан напьется и купит себе двух, нет, трех девиц, чтобы забыть ушлого банна, молчаливую дорогу до Денерима и коварные усы Дориана из дома Павус.
- Мессир Окли, - спросил Дилан уже на подходе к трапезной, - получается, что сейчас в Денериме нет ни королевы, ни принца-консорта и со всем придется разбираться вам? Не знаете, скоро ли он... то есть правящая чета вернется в столицу? Я слышал, что королева сейчас находится в Гварене, на отдыхе, ее, наверное, скоро ждать не стоит. А принц-консорт куда отлучился, если это, конечно, не его личные дела... Возможно ли, что он вернется назад в ближайшие несколько дней?
Повидать отца, да еще и при таких, показывающих его, Дилана, в выгодном свете, обстоятельствах, очень хотелось. Если подумать, то, хотелось даже не меньше, чем поскорее посетить Жемчужину.