В общем-то, Дориан ожидал, что Нефтис согласится на ловцов жемчуга и пикник на берегу, а потом с удовольствием займется разговором на эту тему, и поступит так вовсе не потому что друг ей безразличен, или невеселый разговор ей надоел, просто... просто к чему говорить о том, что не изменить и не исправить? Можно ведь найти что-то хорошее, развеять плохое, заменив этим хорошим печали, и дальше уже тратить время и силы на что-то приятное. Ведь и в самом деле ничего нельзя изменить или исправить.
  Однако чего бы там он ни ожидал, Нефтис его поразила. Она вообще это умела - поражать, и благодаря этому своему умению уже успела о себе заявить не только в Каринусе, но и в высшем свете Минратоса. Сейчас неизгладимое впечатление она произвела только на своего друга, но это ведь само по себе того стоило, верно?
  Дориан молчал, слушал, крепко держал Нефтис за руки, и по его лицу блуждала странная неопределенная улыбка. Нельзя сказать, что мысль о кровавом убийстве Клемента показалась ему такой уж соблазнительной, но в самой идее мести за то омерзительное унижение, привкус которого до сих пор горчил на языке, несомненно было что-то несказанно приятное. Ведь Нефтис права: каким бы он, Дориан, ни был, чего бы ни стоил, подобного обращения он точно не заслужил. Есть любовь - и демоны с ней, раз это чревато такой выворачивающей наизнанку болью! - а есть достоинство. Если для Клемента ничего не значила первая, то ко второму он обязан был проявить уважение, он и в самом деле не смел позволять себе подобные слова. На секунду стало еще больнее, Дориан даже глаза прикрыл: горечь утраты и неизбытое, по-прежнему живое чувство смешалось с острым разочарованием в том, на кого он еще утром смотрел, как на живое воплощение бога красоты.
  Боль накатила, а потом так же отступила - под ударом все сильнее разгорающейся ядовитой злости. Губы Дориана сжались в узкую, жесткую линию, он сухо усмехнулся, а потом вдруг обнял Нефтис, усадил к себе на колени и откинулся вместе с ней на спинку кресла.
- Знаешь, благородная Нефтис Аргир, я тут подумал, пока ты кричала, и понял одну вещь: у меня нет и не может быть друга лучше тебя, - в этот раз усмешка вышла мягкой и почти беззвучной. Прижав подругу ближе, Дориан ткнулся лицом ей в волосы. - И ты в самом деле чудесно придумала. Если бы я собрался кого-нибудь убить, клянусь, обратился бы только к тебе и твоим знакомым! - Дориан тихо рассмеялся, потом немного посерьезнел и прибавил, так и цедя слова сквозь зубы: - Но я не хочу, чтобы Клемента убивали. Во-первых, я все еще люблю его, как ни жалко это звучит. Во-вторых, это плата не по заслугам. Мне не нужна его жизнь, я хочу, чтобы ему было больно. Чтобы он потерял так же много, как я сегодня, и мучился от этого так же сильно. Я знаю, что ему дорого, он чем только со мной ни делился, но, боюсь, этого знания мне не хватит: одному тут не справиться. А вот ты, твои друзья, твои поклонники, да и мои поклонники тоже, - он хмыкнул, - Это задел для настоящего пекла и для того, чтобы обугливался в нем Клемент как можно дольше, - в голосе Дориана появились почти мечтательные ноты. Он смолк на секунду, а потом немного тише прибавил: - Все это нисколько не отменяет устриц, лимонов и загорелых и гибких ловцов жемчуга, но, думаю, планы жестокой мести могут стать отличным соусом для этого пикника. Так что даже не думай отказываться! - выпускать Нефтис из рук он и не помышлял.
  Было все еще больно, и при этом до странности хорошо. Что бы ни случилось, у него всегда это будет: летний Каринус, побережье и самое главное - Нефтис, всегда готовая убивать и говорить, что кто-то его недостоин. А без всего остального ведь можно прожить, верно?