Ток неприятно проходит по всему телу, но Ульфгир ожидает разряд и уже привычен к силе своей магии, но вот другие участники потасовки явно прочувствуют удар иначе. Руки, удерживающие его, на мгновение сжимаются, и мужчина все никак не может вырваться, чтобы вынырнуть на поверхность. Он начинает задыхаться и барахтаться менее интенсивно, ощущая как отсутствие кислорода начинает опьянеть. Наконец-то сжатые от электричества пальцы расслабляются и выпускают его плечи и голову из мертвой хватки, и Ульф рывком поднимается на ноги. Первое, что он видит - Оберона, пытающегося оттащить лохматого подальше от драки. Лезвие его меча прижато к горлу мужчины, но он давит не сильно - достаточно, чтобы заставить пленника застыть и не двигаться. Высокий парень, которого, кажется, довольно сильно пришибло разрядом, шатаясь отходит в сторону и жестами показывает Оберону и Ульфгиру, что не собирается продолжать аттаку.
- Контерас. - проговаривает сквозь зубы Барон, присмотревшись к лицу лохматого пирата. Неприятный осадок возможных последствий давит на грудь, но Ульф уже пытается распланировать свои последующие шаги наперед. К сожалению, драка не обошлась без убийства, в котором виноват только Барон, но и досконально разбираться в том, кто был с Нефтис, в тот момент он не собирался.
Ступив вперед, он натыкается на труп, опустившейся на дно океана. К утру он всплывает, если, конечно, хищники не придут покормиться до рассвета. Оставлять его здесь - нельзя, да и к тому же, если это кто-то из команды Контераса или его друг - Ульфгир рад предложить свою помощь и перетащить убитого на пляж.
Убрав меч, Оберон выпускает Контераса, и тот резко дергает плечом, отходя в сторону.
- Ты убил Хэла…
- Я его не знаю. Он приставал к женщине, за которой мне нужно присматривать.
- Что-то она совсем была не против его приставаний - та, за которой ты присматриваешь.
- Это лишь твой вариант развития событий. Обсудим это с трезвой головы.
Хлопнув Оберона по плечу, Ульф направляется к пляжу. Ощупывая свои ножны и снова не находя второго кинжала, пират разочарованно вздыхает - второй был точной копией этого. Жалко потерять парные и столь искусно сделанные кинжалы. Но ножы - самая малая из бед. На завтра ему предстоит доказать, что смерть Хэла, или как там его звали, была необходима. С одной стороны, у них есть три свидетеля, включая Нефтис, а у Контераса - два, с другой - Контерас был знаменитен своей любви к мести. И если правосудие пиратского Лломерина вполне может склониться к варианту Ульфгира, никто не сможет остановить Контераса от его собственного мнения.
Выбравшись на берег, Барон первым делом одевает свой камзол и только после этого поднимает свою голову и смотрит на Нефтис.
- Иди домой.
Объясняться с ней сейчас, говорить и слушать ему очень не хочется. Все это может подождать до завтра. Он все еще никак не может прийти в себя от того странного до трясучки чувства, что он испытал, когда не знал, где Нефтис и жива ли она, а потом нашел ее там, в море, с мужчинами. Как скажет после Оберон, возможно, то было не совсем их виною. Но Ульфгиру все равно страшно даже сейчас за то, что могло бы произойти, будь то виной пиратов или самой Нефтис. Ее слабостью и глупым выбором воспользовались другие - вот что самое важное.
Послав Оберона вслед за Нефтис, чтобы точно знать, что та доберется в сохранности и без очередных приключений, Ульф возвращается в бордель и допивает последний до закрытия стакан вина в компании Кнута. На тот момент он слишком измотан, чтобы рассказывать своему квартирмейстеру очередную историю про магистрессу, поэтому он лишь расплачивается за двоих и направляется домой.
Когда Барон все еще в мокрой одежде плашмя падает на свою кровать и засыпает, за окном уже светает. Новый день принесет новых проблем.

Бывает такое, что человек просыпается и совсем не понимает где он находится, даже если это если в его спальне. Сначала приходит осознание места, затем время и только после - всего остального, вроде того, что он знаком с рядом лежащей женщиной. И вот когда, казалось бы, все частички пазла наконец-то собираются воедино, мозг подкидывает еще и воспоминания прошлой ночи.
Постепенно восстановив события несколько часовой давности, Ульфгир громко выругивается. Вслух. И бьет кулаком по матрасу чтоб еще более красочно выразить свое негодование по поводу произошедшего.
Сейчас Нефтис проснется. Конечно же проснется, он же стукнул кулаком по матрасу да еще и по-мужски неприлично выразился.
Сейчас она проснется, а он не будет знать, что же ей сказать. То есть вообще. Привет? Доброе утро? Какого хрена ты мне жизнь испортила? Как спалось?
Вообще, наверное, лучше не говорить ничего, а то каждый раз, когда они пытаются о чем-то поговорить, все выливается в очередную драму. В последний раз эта драма окончилась убийством, так что в следующий раз можно ожидать чего угодно.
Ситуацию спасает неожиданный стук в дверь и голос Рут, сообщившей, что пришел Кнут и он очень, очень хочет поговорить с капитаном. До такой степени, что дело не требует отлагательств.
Бросив на Нефтис взгляд, но так ничего ей и не сказав, Барон быстро стягивает с себя полусухую, пропитанную солью и кровью одежду, бросив ту в угол, затем накидывает на себя одно из покрывал и выходит из спальни.
Пока Ульф идет на кухню к Кнуту, он все пытается вспомнить как Нефтис очутилась в его спальне. Может быть она уже там была, а он просто не заметил, когда подвыпивший вернулся из борделя. А может пришла потом чтобы поговорить, и нашла его спящим. Что было бы очень милым, кстати, несмотря на то, что он на нее сердится. Это то же самое, что простить нашкодившую кошку, которая изгрызла и исцарапала любимую куртку хозяина, а потом пришла, села на колени и влюбленно посмотрела ему в глаза.
Кнут приносит с собой не очень хорошие новости. Тот убитый мужчина является не простым бродяжкой, и его знают в определенных кругах пиратов Лломерина. Значит, суду быть, и Ульфгир вместе с Обероном и Нефтис обязаны там присутствовать.
Рассказав Кнуту всю историю в деталях и обсудив то, что они скажут остальной кмоманде и на суде, Барон и квартирмейстер съедают по тарелке завтрака, приготовленному Рут, и прощаются. Собравшись с мыслями, пират решает найти Нефтис, если она успели покинуть спальню, и поговорить с ней. Не хочется, но надо.
Внезапно путь из кухни преграждает Рут, всовывая тарелку с жаренными яйцами, хлебом и колбасой в руки Ульфгира и уговаривая его отнести завтрак гостье.
- Сама неси! - возмущается капитан, отказываясь брать тарелку.
- Ты сам подумай, что она пережила, бедная! Не будь таким бесчувственным. - слезливо продолжает кухарка, забарикодировав дверь всем своим существом.
- А кто обо мне подумает, м? - чуть не взрывается Ульф, но тарелку берет и протискивается в дверной проем.
Прежде чем войти в спальню, пират останавливается возле двери и смотрит в тарелку. Переложив колбаску аккурат между двумя жаренными яйцами и отодвинув хлеб подальше, чтоб тот не портил эротической композиции, мужчина с готовностью входит в комнату.
- Надо поговорить. - говорит он, как ему кажется, серьезно, но детский восторг по поводу тарелочного творчества слегка дает о себе знать. Пересев на край кровати и поставив завтрак на столик подле, Ульфгир внимательно смотрит на Нефтис, пытаясь сердито смежить брови. - У меня есть к тебе просьба. Даже, скорее, пожелание. И в твоих интересах его выполнить.

В следующие пять минут Барон начинает жалеть, что Нефтис уже успела съесть колбаску, а то бы он ее отобрал и демонстративно бы унес обратно на кухню. Ему не очень нравится, что говорит женщина, хотя он и понимает, что она вообще часто говорит что-то, что ему не по душе. Выходит, он во всем виноват и он всю эту кашу заварил! И все из-за того, что он переспал с проституткой! Он, пират, переспал с проституткой. Если хорошенько подумать, то это часть его жизни и он не готов просто так с ней распрощаться. К тому же, он никогда ничего не обещал Нефтис, даже когда признавался ей в любви. Он же ее не замуж звал, а просто сказал, что любит, потому что очень уж хотелось скорее трахаться. И вот за эти свои слова он готов постоять. А за какие-то сомнительные обязательства - нет.
Переварив все сказанное Нефтис, пытаясь не прерывать поток ее мыслей ругательствами и возмущениями, Ульфгир глубоко вздыхает и старается внутренне успокоиться.
- Да... - соглашается он про "избалованную дуру", затем, дождавшись, пока Нефтис выговорится, продолжает. - А теперь послушай.
Отобрав у магессы тарелку и поуютнее закутавшись в одеяло, Ульф растерянно собирает оставшиеся крошки от хлеба пальцем.
- Так вот. Я убил человека. К сожалению, этот человек относительно известен в определенных кругах, и просто так от этого убийства не отмахнуться. Пиратский суд - суд строгий, но я смогу доказать, что убийство было необходимым. Но тут мне понадобится твоя помощь. - съев крошки, Барон откладывает тарелку на стол и внимательно смотрит в глаза Нефтис. - Ты дашь показания в суде как жертва. Расскажешь о том как ты встретила тех мужчин, и что именно Хэл собирался тебя изнасиловать. Тебе придется рассказать о том, кто ты есть на самом деле и что ты здесь делаешь. Не стоит ничего утаивать: ты - Нефтис Аргир, Тевинтерская Магистресса, ожидающая за себя выкуп. Изнасилование - серьезное преступление, особенно если это касается тех, у кого достаточно денег, чтобы уничтожить весь Лломерин и его пиратов.
Ульфгир вдруг понимает, что его голос звучит слишком серьезно и холодно, но он хочет быть услышан.
- В лучшем случае, суд признает Хэла виновным и не тронет Контераса и того, второго парня. Обвинения с меня так же будут сняты. Но тут... есть одна загвоздка: когда все узнают, кто ты есть на самом деле - ты не сможешь больше находиться на Лломерине. Я постараюсь отсрочить суд до того момента как за тобой прибудет корабль, и сразу же после решения суда я вывезу тебя в море. Если по какой-то причине я не смогу этого сделать сам, то о тебе позаботится Кнут.
Несмотря на все произошедшее, Ульфгиру горько думать о том, что им предстоит расстаться, хотя это и был единственный исход всей их авантюры с самого начала. Врать суду Лломерину и другим капитанам Армады Удачи Барон не может, но опасность того, что кто-то из них позже позариться на столь богатого пленника - слишком велика. Нужно попытаться опередить корыстные помыслы любого из них, особенно мстительного Контераса, который едва ли одобрит всю ситуацию и факт, что Нефтис соврала.
- Конечно, есть и другой вариант. Ты рассказываешь все как было, но тут у тебя нет никаких гарантий. Моя команда не будет тебя защищать, а если ты попадешь в руки Контераса или кому-то из других капитанов - я не уверен, что может случиться. Надейся, что они более сговорчивы, чем я.

На самом деле Барон и Нефтис никогда не говорят о своих жизнях. Те, которыми они живут без друг друга за чертой этого дома и даже острова. В основном их всегда волнуют дела насущные или, если уж они и разговаривают, то о своих интересах, магии и монстрах. Ульфгир с полной уверенностью может сказать, что не знает Нефтис. Не знает ее батю по имени, понятие не имеет по какому адресу она проживает и кто ее друзья. Он только знает, что ей нравится старинный хлам, который она скрупулезно собирает по Тедасу, стихийная магия и хоть какая-то санитария. Нефтис же, в свою очередь, знает лишь то, что Барон является капитаном, он родом из Ферелдена и отлично рисует.
Так что сейчас, когда магесса вдруг говорит о том, что не хочет, чтоб кто-то там в Тевинтере понял, что ее нет дома - ему становится смешно. Разумеется, он не знает почему Нефтис прячется, но думает, что быть схваченной в плен - дело серьезное, и что-что, так это ей точно простят.
- Не слышал более глупого варианта в своей жизни! - Ульфгир смеется и поднимается с кровати, скидывая с себя одеяло. - Если я скажу, что я - капитан Армады Удачи - привязан охранять тебя как рабская собака свою госпожу, мой статус пирата и мое душевное здоровье поставят под вопрос.
Открыв средний ящик комода, Барон вдруг думает о том, что ему нет особого дела до денег. Ему лично. Конечно, остальная команда с ним не согласиться, но ему деньги Нефтис не нужны. Он действительно хочет, чтоб она была в порядке и безопасности, и если это означает, что они должны расстаться - так тому и быть.
- Я думаю, что поимею меньше проблем если признаюсь, что убил Хэла просто так, из-за ревности и ненависти. Еще твоих телохранителей здесь не хватало… - Барон вздыхает и достает пару чистых легких штанов, которые и надевает. - Лломерин - не просто какое-то место вроде Тевинтера или Орлея. Здесь не любят чужаков, ведь именно они пытаются подавить нашу свободу. Чем меньше приезжих, особенно как-то связанных с рабской Империей, тем лучше.
Ульф чувствует некоторую злость и разочарование. У него нет сил объяснять Нефтис, почему его вариант, с его взгляда, самый годный для всех них. Но если она не хочет в это впутываться и марать свое имя - это ее право. Интересно тогда, кем она себя назовет и что же скажет на суде своим тевинтерским акцентом и поверят ли в это пираты. А он сам найдет способ подкопаться к Хэлу, чтобы то убийство не выглядело напрасным.
- Что ж, если ты сама хочешь решать свою судьбу - делай это. Я вижу, что ты слишком привыкла всем руководить, чтобы позволить кому-то еще решать за себя. Хрен с этим выкупом - просто уезжай.
Пытаясь сконцентрироваться на завязках на своих бедрах, Ульфгир мрачно смотрит на свои пальцы, чтобы только не видеть лица Нефтис. Ему хочется крикнуть, что из-за нее у него постоянные проблемы, или что она могла бы почаще держать свой рот и другие части тела закрытыми или что-то еще взрывоопасное; но он уже так устал от крика и злости, что сегодня ему не хочется ничего. Пусть она уезжает. Может быть так будет намного легче.

Зря, очень зря Нефтис заговорила о его команде. Да и еще и так, будто бы ей до них есть дело, а ему - нет. Да что она вообще знает о его команде и об его с ними отношениях! Об их делах, истории и морских схватках. Как она вообще смеет раскрывать рот и уличать его в том, что он с ними нечестен. Кто она такая, раз думает, что знает лучше него, что нужно “Непросыхающему” и его матросам? Она - единственное, что им не нужно. До того как она появилась - все было спокойно. Было скучно, но зато каждый жил по своему кодексу и знал, чего ожидать от следующего утра.
И этот Хэл… они что, успели настолько подружиться, что она так его защищает? Неужели она думает, что каждый галантный пират в свежей рубашке - совсем не насильник? Он в своей жизни сотворил столько преступлений против Создателя, что ему больше нет места в приличном заведении где-то кроме Лломерина.
Разобравшись со штанами, Ульфгир лезет за рубашкой, но так и не добравшись до сундука, поворачивается к Нефтис, все еще ратующей о судьбах жителей Лломерина. Больше всего он хочет, чтоб она молчала. Разговоры не идут ей на пользу от слова “совсем”. Странно, что ей никто никогда об этом не говорил. Кунари бы наверняка зашили бы ей рот, и тогда бы цены ей не было - красивая, интересная, молчаливая.
Но сейчас Ульф видит только болтливую Нефтис, и уже не может сдержать своего гнева, настырно рвущегося наружу, как бы он не пытался внутренне его остановить. Он просто хочет, чтоб она прекратила, о чем он тут же ей громко сообщает. Зная, что прекратить магесса просто так не сможет, он подходит к ней вплотную и мгновенно кладет свою ладонь на ее рот, с силой сжимая пальцами женскую челюсть.
- Прекрати. - повторяет он, уже не криком, но вкладывает в это слово все свое нежелание участвовать в происходящем. - Ты здесь никто. Никогда не забывай этого. - Барон чувствует как его пальцы немеют, словно бы он сжимает их слишком сильно. Он смотрит в темные как штормовое море глаза Нефтис и, кажется, не моргает. Его скулы напряжены, а уши горят от гнева, что бы выглядело весьма комично, будь они под ярким солнцем. - Если не хочешь быть выкинутой за борт, и в этот раз без спасателей, то ты будешь делать то, что я тебе говорю. Это ясно?
С силой оттолкнув Нефтис прочь от себя, Ульфгир оборачивается к сундуку и наконец-то находит искомую рубашку.
- Иди в свою комнату. Умойся и разденься.

Тишина, оставшаяся после ухода Нефтис, звенит в ушах. Барон все еще слышит эхо ее упрямых слов, но это - ничто по сравнению с тем, что было минуту назад. Гнев постепенно уходит, Нефтис уже не кажется такой уж раздражающей, а ситуация - неконтролируемой. Все будет хорошо, думает Барон. Все будет просто отлично! Они как-нибудь переживут всю эту эпопею с убийством и Контерасом, отправят Нефтис по ту сторону океана, получат деньги (или нет? Уже не важно), и все встанет на свои места. Эта мысль тешит и успокаивает.
Расслабившись, Ульфгир ложится на кровать и моментально засыпает. В течении короткого и глубокого сна ему снится что-то прекрасное: на самом деле он никого не убивал, а Нефтис вовсе не заезжая магесса, а очень даже местная девушка с милым нравом. Ульф нравится эта другая, искаженная реальность и он улыбается сквозь сон, но вскоре его сказка растворяется вместе со стуком бросаемых вещей в стенку. Что ж, в конце концов его реальность не настолько уж и плоха, ведь все могло быть хуже.
Глухой стук в стену продолжается, и Барон пытается угадать чем же там кидается Нефтис. Вроде бы своих книг он там не оставлял, иначе бы им не поздоровалось больше всего. Он очень надеется на сознательность гостьи в отношении его дома, ведь, по сравнению с ней, он не может купить себе новый - без боевых отверстий в стене.
Стук прекращается. Ульф подходит к стене и прикладывается к ней щекой, пытаясь расслышать, что происходит в другой комнате. Судя по тому, что там очень тихо, Нефтис либо смирилась, либо опять убежала в неизвестном направлении. И тут уже сам Ульфгир не знает, чего он хочет больше всего - смирения или побега. В смирении, конечно, больше плюсов, но если магесса сбежит, то он сможет немножко поспать, завернувшись в одеяло, и никто его не потревожит.
Зачем-то посмотрев в зеркало и поправив взъерошенные волосы, Ульф выходит из своей комнаты, подходит к двери Нефтис, снова прислушивается и только потом ее отворяет.
Магесса сидит на кровати нагая. Как он и просил. Это уже хорошо, хотя совершенно не означает, что она сейчас же не запустит в него фаерболлом.
Закрыв за собой дверь, Ульфгир проходит в комнату и садится на другой стороне кровати. Он не хочет нежничать и быть аккуратным - не сейчас, но ему хочется вновь сделать Нефтис своей, словно бы та прошлая ночь многое поменяла. Положив ладонь ей на плечо, Ульф дергает женщину к себе, заставляя ее потерять равновесие и упасть на кровать. Ему все равно, если она не хочет или ей не нравятся его прикосновения, и он почти уверен, что так оно и есть после ссоры. Барон хочет вновь показать свою власть над этой женщиной, даже если в то же время продемонстрирует насколько нечестно он пользуется ситуацией. Он лишь разбойник с сомнительными ценностями. Мужчина, не привыкший слышать отказа от женщины. Капитан Армады Удачи, для которого субординация превыше закостенелой этики и рыцарства.
Ульфгир запускает руку в волосы Нефтис и сжимает пальцы возле самого черепа. Повернув ее голову к себе, он победно улыбается, хотя и осознает, что они лишь только начали войну. Он тянет женщину к себе, жестко ее целуя поверх губ, совсем не ожидая, что та может ответить. Он смеется, целует ее в шею, в подбородок, тянет ее голову от себя. Поцелуи выходят агрессивными, как и его остальные прикосновения. Выпустив волосы, Барон перекатывает Нефтис на живот и залезает сверху, придавливая ее бедра к кровати своим весом.

Получив заряд тока, мурашками пробежавшего по позвоночнику и приподнявшего короткие рыжие волосы на затылке, Ульф только сильнее сжимает бедра Нефтис своими ногами, словно та готова вырваться. Но так как это является единственным показательным недовольством магессы, мужчина засчитывает очко в свою пользу - все-таки смирилась. И хотя где-то на переферии своей логики он понимает, что сексуальная близость - единственное настоящее хорошее, что присутствует в их отношениях, и поведение Нефтис в данный момент не является полноценным смирением, он эти мысли смело игнорирует.
Электричество обжигает его изнутри, разогревает кровь и заставляет сконцентрироваться на чувствах, а не на мыслях. Злость, вызванная недавним спором, постепенно превращается в куда более приятное чувство похоти. Жадной и собственнической похоти, от которой в иной ситуации сердце горело бы ревностью.
Ульфгир качает бедрами навстречу, упираясь пахом в оголенные ягодицы Нефтис, и ухмыляется. От одного лишь взгляда на Нефтис сзади сводит скулы. Именно так она нравится ему больше всего, именно такой она запомнится и тогда, когда навсегда его покинет.
Его короткие ногти прочерчивают белые борозды по мягкой коже ее спины, опускаясь от основания шеи к тому месту, где их тела соприкосаются. Чуть приподнявшись и соскользнув ниже по женским ногам, Барон направляет пальцы глубже между ягодиц, раскрывая их так, чтобы ему самому было все видно. Второй рукой придерживая левую ягодицы и отводя ее в сторону, мужчина вводит пальцы в смазанное отверстие влагалища, в очередной раз удивляясь тому как там может быть узко. Вывернув свое запястье наружу, чтоб было удобнее, Ульфгир начинает медленно двигать рукой, прокручивая пальцы внутри и ощущая как там становится более просторно.
Одежда мешает, и, как назло, Ульфгир надел самые узкие штаны из его коллекции. Хочется их снять и прикоснуться к теплым бедрам женщины своим членом, но прерывать неторопливую прелюдию сейчас он не собирается.
Подушечка большого пальца упирается в анус Нефтис, и Ульф мягко нажимает на сжатое кольцо мышц. Завороженно наблюдая за тем, как его пальцы, влажные от женского сока, двигаются между припухлых губ, он думает о том, позволила бы Нефтис взять себя тем мужчинам сразу в два отверстия? Как бы это было обидно, если бы Ульфгир об этом потом узнал. Как бы было обидно, если бы вообще хоть что-то произошло.
Дернув за передние завязки на штанах, мужчина позволяет члену вывалиться наружу. Проведя влажной от слюны ладонью вдоль ствола, он направляет его между ягодиц Нефтис, но пока не торопиться входить: ему нравится то, как скользит член между ее складок и как пульсируют мышцы ее входа вокруг его пальцев.

Барон вынимает пальцы и кладет ладонь на поясницу Нефтис, придерживая ее. Качнувшись навстречу, он направляет свой член между ее ног. Как только он оказывается на четверть внутри, обжигаемый жаром женского тела, остановиться становится уже почти невозможно. Он двигает бедрами, сначала медленно, чувствуя как плоть растягивается, подстраиваясь под его размер, затем подхватывает только ему слышимый ритм. Положив вторую ладонь на талию Нефтис, Ульф с каждым толчком тянет ее на себя, желая вбиться в ее тело как можно глубже. Он громко сглатывает, забывая вдыхать воздух тогда, когда нужно, и кратко стонет, когда их тела соприкасаются теснее всего.
Сердце начинает бешенно колотиться, разливаясь горячей потокой по всему телу. Дыхания едва хватает, мышцы ног постепенно затекают, и Ульфгир чувствует как начинает постепенно приближаться к разрядке. Не желая заканчивать приятное так быстро и прозаично, Барон останавливается, сделав очередной грубый толчок навстречу, и затем выходит из Нефтис. Перекатившись на бок, он быстро расправляется со своими штанами, оставаясь лишь в одной рубашке, и сразу же с жадностью тянет женщину обратно к себе. Вновь переместившись поверх Нефтис, Ульф переворачивает любовницу на бок, перекладывает одну из ног поверх своих бедер и усаживается на вторую, тем самым расположившись между ними. Его взгляд скользит по довольному лицу Нефтис, изгибу тонкой шеи с прилипшими к коже темными локонами и по покрытой испариной ложбинке между грудями. Это чертовски привлекательно. Если бы Ульфгир дотронулся до себя в данный момент, то обязательно бы кончил от одного лишь визуального наслаждения. Может быть их восприятия мира совершенно несопоставимы, а характеры диаметрально противоположны, но, демон их всех побери, ему очень давно не хотелось так сильно кого-то затащить в постель и не вылезать оттуда, пока дела не потребуют необходимого вмешательства.
Обхватив ногу Нефтис поудобнее, Барон снова в нее входит. В таком положении и сама магесса может двигаться ему в такт, если, конечно, захочет, но, более того, Ульфгир может смотреть на ее идеально красивое лицо, которое буквально четверть часа назад ненавидел, а сейчас - с жадностью запоминает. Толчок, еще один, и внезапно - влажный хлюпающий звук. Барон замирает, еще раз двигает бедрами, снова получает тот же звук, и начинает вполголоса смеяться. Он продолжает вталкиваться в Нефтис, смеясь, так как мало эротический звук все еще сопровождает его действия, а затем, склонившись к самому уху партнерши, шепчет:
- Перестань хлюпать. - расхохотавшись, Ульфгир пытается сконцентрироваться на своих ощущениях, нежели на звуковых эффектах, и, чтобы усилить восприятие происходящего, обхватывает грудь Нефтис ладонью и выпускает несильный заряд электричества. Ток проходит не только через магессу, но и через него самого, искрами пробегаясь по всему телу и подталкивая Ульфа к скорой разрядке.

Ульф прекращает смеяться, сосредоточившись на самом сексе, и ощущения вновь становятся ярче. Каждое следующее движение разгоняет сильные волны удовольствия по всему телу, и в какой-то момент эти волны уже невозможно остановить. Мужчина начинает двигаться быстрее, впиваясь пальцами в бедро Нефтис, словно бы та может вывернуться из его рук. Влажные от пота волосы падают на лицо, мешаясь и щекочась, но Ульфгир сейчас этого не замечает, как впрочем и собственные громкие стоны, эхом отскакивающие от полупустых стен. И вот наконец, толкнувшись еще раз, он ловит ту самую, самую сильную волну, и позволяет себе разрядиться. Он все еще двигается, чувствуя как внутри Нефтис становится еще влажнее и как лениво сокращаются ее мышцы после ее оргазма. Он снова смеется, в этот раз устало, и прикрывает глаза, давая расслабляющему послевкусию увлечь себя в полудрему.
Выйдя из Нефтис и отстранившись, Ульфгир перекатывается на бок и тянет на себя край одеяла. Ему сейчас очень хорошо. Ни что на свете не способно испортить его удовлетворение, даже если Нефтис опять начнет говорить.
Протянув руку, он наощуп гладит женщину куда попадет.
Тут. Пока что молчит. Очень хорошо.

***

Спустя полторы недели после убийства проходит суд, в котором участвуют несколько капитанов Армады Удачи, в том числе и капитан команды убитого, старшая провидица Лломерина и независимый судья. Разумеется, Нефтис, Ульфгир, Оберон, Контерас и Билли так же участвуют в заседании в качестве жертвы, обвиняемых и свидетелей. Ульфгир очень нервничает, но не подает виду. В принципе, все последние дни, что они с Нефтис успели провести вместе, были, пожалуй, самыми мирными в их коротких отношениях. Они разве что поссорились только пару раз, но все-таки помирились и смогли договориться. Несмотря на уговор, Ульф все равно нервничает насчет того, что магесса скажет на суду. Он сомневается не в том, что она скажет, а в том - как она это скажет. Тут было важно упоминуть вечер во всех деталях, но, по их договору, некоторые детали нужно утаить. Барон чувствует себя виноватым за то, что вынуждает Нефтис говорить неправду, но по его замыслу - это лучшее, что они могут сделать.
На суде задается слишком много вопросов о происхождении Нефтис Аргир. Капитаны Армады Удачи, заинтересовавшиеся столь дорогим гостем, хотят знать все в подробностях, вплоть до того, какая награда была обещана за ее возвращение. Такое внимание к тевинтерской особе перевешивает интерес к убийству, и вскоре, к негодованию Контераса, с Ульфгира снимают обвинения, но с учетом того, что он выплатит некий штраф капитану убитого - дань за потерю ценного члена команды.
В ту же ночь Ульф сажает Нефтис в повозку вместе с ее сундуками и отвозит к дальнему заливу, где в ремонтном доке их дожидается “Непросыхающий”. Корабль лишь частично отремонтирован и не способен вступать в полноценные сражения, но для Ульфгира сейчас важно лишь то, что он держится на плаву и им можно маневрировать. Он обеспокоен тем, что Орлейское судно вполне может атаковать его в открытом море, но решает пойти ва-банк так как ждать полного восстановления ударной мощи своего корабля он не может. Так же есть опасность нападения других пиратских кораблей, решивших поживиться наградой, но и тут Барон уповает на мастерство своей команды и свою магию.
“Непросыхающий” отчаливает с восходом солнца. Ульфгир никак не может смириться с тем, что настал тот день, когда совершенно очевидно они должны проститься. Где-то в глубине души он надеется, что их обманули и никакого корабля нету. Или, что корабль попробует на них напасть, и вот тогда он точно не отдаст им Нефтис. Глупые мысли, конечно. Договор есть договор, и вряд ли друзья Нефтис настолько глупы чтобы поступать так подло.
Место встречи назначено в нейтральных водах возле небольшого необитаемого острова. Два дня пути. Всего два дня! Пирату вдруг кажется, что это очень и очень мало.
- Что ты будешь делать потом? Направишься домой или все-таки в Инквизицию?
Про себя Ульф думает, что лучше бы она направлялась в Инквизицию, потому что так ему будет проще ее найти. Если что. А что за “если что“ - он еще не знает.

Барон ухмыляется и прячет свою улыбку в усах, услышав, что друг Нефтис, с которым она должна будет встретиться, захочет отправить ее обратно в Тевинтер. Он, конечно, не знаком с Нефтис так же близко как ее друг, но почему-то уверен, что она будет делать только то, что хочет сама, а не то, что хотят от нее.
Все эти имена ее друзей звучат чужеродно и странно, несмотря на то, что Ульфгир знаком с многими выходцами из Тевинтера, обитающими на Лломерине. Все они кажутся ему какими-то гордыми и мрачными людьми в черно-золотых одеждах и со сложными прическами, примерно так, как рисуют Архонтов в книгах, которые он читает.
Этот Флавиан, наверное, высокий мужчина с черными длинными волосами и надменным холодным взглядом. Дориан - уже немолодой, но статный мужчина в замороченном балахоне и с сединой в волосах. А Мейварис, скорее всего, носит красные платья, которые чересчур очевидно подчеркивают ее пышную грудь - иначе как бы еще она смогла понравиться Ульфгиру. На секунду Барон даже представляет, что Нефтис и Мейварис вполне могли бы заняться горячим женским сексом, и он обязательно бы на это посмотрел.
Одним словом, слушать про друзей Нефтис приятно и удивительно. Интересно, о чем они разговаривают и как живут? Чем занимаются каждый день? Судя по том, что большинство из них как-то связано с Инквизицией, они действительно пытаются сделать этот мир чуть лучше, несмотря на свои имперские замашки.
- Я буду сидеть в Лломерине и надеяться, что у вас с Дорианом ничего не выйдет. Или с Флавианом. - Ульф тихо смеется. - Я же их золотые подштанники им на уши натяну.
Пират шутит и надеется, что Нефтис тоже воспринимает это как шутку. Он совсем не хочет, чтоб Нефтис ограничивала себя в связях с другими мужчинами (или с подругой в красном). Да и как он может надеется на то, что она будет ему верна, если они едва ли когда-нибудь еще увидятся. И, хотя, если они и встретятся и он узнает, что Нефтис спала с Флавианом - он все-таки будет очень злиться. Про себя.
- Возможно... если это в Ферелдене, то мы сможем когда-нибудь увидеться. Есть несколько причин по которой я мог бы там оказаться. Первая - красный лириум. Очень многие пираты занимаются тем, что крадут и развозят эту дрянь по Тедасу, но они даже не понимают, какие от этого могут быть последствия. Я бы хотел уговорить Армаду Удачи, чтоб мы взяли это под контроль и больше не брались за подобные контракты. Это будет нелегко, так как за лириум платят огромные деньги, но то, что он делает с людьми - ужасно и необратимо, и все больше и больше жителей Лломерина это понимают.
Ульфгир облокачивается на перила и смотрит за борт в пенные волны, выворачивающиеся из-под бока корабля, словно пытаясь увидеть залежи красного лириума, что он сбросил в воду, когда только встретился с Нефтис.
- Вторая причина... наверное, у меня не хватит духа, но я бы хотел докопаться до того, почему мои родители не захотели меня. И кто они были. Видишь ли, я вырос в чужой семье. Единственное, что я знаю о своем происхождении, что я аввар, и меня подбросили к семье ферелденских фермеров, когда мне не было и года. Мое настоящее имя Ульфгир Эйрик Ангархолд. Фамилия созвучна с твоей, не правда ли?
Сощурившись от солнца, капитан снова поднимает свой взгляд на Нефтис.
- Мне от них ничего не надо, я просто хочу знать почему так сложилось. Ну и, конечно, потребовать свое право на ношение шкуры и дубины!

Отредактировано Красный Барон Ульфгир (14-06-2016 05:35)