Нилу казалось, что он сейчас задохнется: то ли дыхания не хватит под жесткой рукой, по-прежнему крепко державшей за горло, то ли возбуждение накроет такое волной, что невозможно будет им не захлебнуться. Сердце колотилось с такой скоростью, как будто вот-вот должно было оборваться и остановиться. И чем больше ему казалось, что следующая секунда станет последней, тем сильнее хотелось подхлестнуть и себя, и любовника, взять и получить еще больше.
  В ответ на глуховатый шепот над ухом он сперва со свистом выдохнул сквозь стиснутые зубы, а потом послушался - застонал громко, протяжно, бесстыдно и тут же снова дернулся, почувствовав укус. Он сейчас совсем не чувствовал себя человеком, скорее уж, зверем, которого загнал в угол хищник покрупнее и теперь не то показывает свою власть, не то просто играет прежде, чем сожрать. И когда Оливер припал к его шее, как будто добычу зубами прихватил, это ощущение стало еще сильнее, и повело от него так, что на секунду у Нила потемнело в глазах.
  Он снова застонал, хрипло и громко, опять беспомощно дернулся у любовника в руках и попытался сильнее насадиться на руку, которая сейчас разом и мучила, и давала удовольствие, от которого голова кружилась. Слушаясь руки Оливера, Нил сильно прогнулся в пояснице, повел бедрами, а потом сорвался на крик, сперва отчаянный и бессловесный, а потом все-таки облекшийся в слова:
- Еще! - выкрикнул он требовательно и зло. - Ну же! Что ж ты... ласковый такой? - Нил попытался усмехнуться вконец пересохшими губами и изогнулся, насколько позволяла хватка Кусланда. - Давай, покажи мне!.. - и снова не хватило ни слов, ни дыхания, чтобы договорить, и он сорвался на короткий, хриплый стон.
  Нил сейчас как будто брал компенсацию за все эти месяцы, и сам не знал, чего добивается больше - удовольствия, которого так не хватало и которое умел давать только Оливер, или боли, чтобы разом и сделать каждую секунду острее, и наказать себя за отчаянное желание безоглядно подчиняться любовнику.

Нил знал, что провокация не останется без ответа, что он сполна получит желаемое, знал - и все равно захлебнулся вскриком от удовольствия и тайного восторга, когда рука любовника вошла в тело так, будто Оливер решил разорвать его изнутри. Однажды, наверное, так и будет: он всякий раз еще на шаг приближается к опасной черте, требуя себя наслаждения и боли, а когда-нибудь переступит-таки грань, и Кусланд попросту прикончит его, не сдержавшись. Нил иногда воображал, как это будет, будто приценивался к развлечениям в луна-парке: любовник его задушит? Всадит ему под ребро его же любимый нож? Или просто разойдется сильнее, чем сейчас, и даст ему истечь кровью? Как это будет?
  Мысли об этом так разогревали возбуждение, что Нил с трудом переводил дух, даже когда его не держали за глотку, а сейчас и вовсе почти задыхался. Было больно, временами так, что в глазах темнело, и хорошо - так, что он уже не стонал даже, только снова и снова заходился отчаянными криками. От этого дикого удовольствия все тело пробирало крупной дрожью, и Нил выгибался, снова и снова жадно требуя еще и чувствуя, как напрягается каждая мышца в предощущении оргазма.
  В очередной раз вскрикнув, он сорвался на долгий, полный боли стон, запрокинул голову, насколько позволяла хватка любовника и облизнул пересохшие, растрескавшиеся губы.
- Оливер!.. - хрипло выдохнул он. Тело горело так, будто он подхватил в пустыне лихорадку, и мучительно гудело от напряжения, но разрядка не наступала. - Оливер... - Нил судорожно сглотнул, а потом вдруг попытался обернуться на любовника и тихо, едва слышно попросил: - Можно?.. - как бы дико это ни было, но ему сейчас казалось, что только Кусланд, не он сам, может решать, что будет дальше с его измотанным, сведенным удовольствием и болью телом.

Мир сузился для Нила до тонкой, кривой улыбки любовника, казавшейся сейчас насмешливой, почти жестокой. Балансируя на грани оргазма, которую невозможно было переступить по своей воле, юноша неотрывно всматривался в лицо Кусланда, тяжело, с хрипом дышал, кусал запекшиеся, и без того уже окровавленные губы - и чувствовал, как с каждой секундой все больше нарастает ярость. Он знал, что может и не получить сейчас разрешения, знал, что захлебнется тогда собственной злостью и напряжением. И так же хорошо знал, что в итоге ничего не сможет сам и  потребовать тоже не сможет, только просить снова и снова, когда между ними все так, его дело - просить.
  Нил захрипел от бессильной злости, потом зарычал совершенно по-звериному, дернулся в руках у любовника, как будто так мог подхлестнуть и получить желаемое, а затем не выдержал: снова начал изгибаться, насколько позволяла крепкая хватка на горле. С трудом переводя дух, не отводя взгляд от глаз Кусланда и ни на секунду не давая себе отдыха.
  Хотелось потянуться к любовнику, острее учуять знакомый густой запах, и Нил сделал движение, чтобы попробовать податься ближе, ровно в тот момент, когда рука Оливера сжалась на горле так сильно, что вдруг не хватило воздуха. Мелькнула паническая, почти животная мысль, что Кусланд не рассчитал-таки силу и сейчас случайно задушит его. За ней вспыхнула другая: это не случайно, любовник просто не простил его и убивает вполне намеренно, разве что порадовать решил напоследок. И обе они тонули в волнах дикого удовольствия такой силы, какой, кажется, и пробовать на себе не доводилось.
  Нил застонал, хватая ртом воздух, беспомощно рванулся у Кусланда в руках, а потом услышал то, чего так отчаянно ждал, и хлынувшее высокой волной наслаждение затопило любые страхи и мысли. Перед глазами потемнело, сердце заколотилось так, будто могло пробить грудную клетку, и Нил, глубоко прогибаясь в пояснице, зашелся не то стоном, не то хриплым, вовсе нечеловеческим воем. Его колотило дрожью удовольствия, пальцы беспомощно и бесцельно царапали ободранный занозистый подоконник, и окружающий мир понемногу отступал, уплывал прочь, как бывает, когда погружаешься в беспамятство.

   - Уверен, Нил не стал бы возражать, - хмыкнул Кусланд, поднимаясь на ноги и доставая из-за дивана камуфляжные штаны - такие же старые и поношенные, как и все в этой хибаре. - Несвободна? - как и Вулфф, он не удержался от того, чтобы переспросить - даже интонации оказались на диво похожи. - Полагаю, твой статус претерпел такие изменения за последние полчаса?
   Насмешливо фыркнув, он все же натянул злополучные штаны - на коленях обнаружились черные пятна, подозрительно напоминающие мазут. Поиском майки Оливер утруждать себя не стал, только почесал покрытую изрядно уже поседевшим волосом грудь и потянулся к одному из ящиков, стоявших на полу. Каждый готовится к Апокалипсису по-своему: кто-то запасается чистой водой и консервами, Кусланд же ящиками скупал спиртное и сигареты. Откупорив бутылку виски и сделав несколько глотков, он поморщился, крякнул, а затем протянул ее Вулффу, вполуха прислушиваясь к названиям, которыми сыпала Сандра.
   - В Мексике все тоже хреново, - безыскусно добавил он и подошел, заглядывая в карту следом за Нилом. - Нуэво-Леон, Тамаулипас и Сан-Луис-Потоси уже пали - людей там почти не осталось, - он ткнул пальцем в штат Халиско на карте, и на затертую бумагу упал столбик пепла, прожигая дыру. - Мы следующие, я полагаю.
   Произнесено это было будничным тоном, как будто он сообщал о приближающемся дожде, не более того. Дальнейшие рассуждения о колдунах и необходимости их убивать вызвали у него только кривую усмешку.
   - Вас послушать, так получается, что самое трудное - это вычислить местонахождение этих засранцев. Если вы правы в своих предположениях - что вовсе необязательно - эти колдуны находятся в самом центре бури, а значит, чтобы добраться до них, вам придется прокладывать себе путь через целые полчища зомби. Это не получилось у американской армии, почему вдруг получится у вас? Два бравых охотника с дробовиком и катаной! Колдуны, конечно, в штаны наложат, едва вас увидев, - он покачал головой и затушил окурок о многострадальный подлокотник дивана. - Забудь, Касс. Хочешь сложить голову в эпической битве - я тебя держать не буду, даже выпью за упокой твоей души. Но мы, - Кусланд сделал ударение на этом слове, - в это дерьмо ввязываться не собираемся. Может, переберемся на север - выиграем для себя год-другой, а может, останемся здесь и понаблюдаем за концом света из партера. Меня устроят оба варианта, - с этим словами он снова взял бутылку из рук Вулффа и отсалютовал ею Сандре. - Можешь остаться до утра, чтобы не ехать в ночь, но потом тебе придется нас покинуть, - Оливер усмехнулся и скользнул масляным взглядом по подтянутой фигуре женщины. - Если, конечно, не хочешь остаться с нами в качестве постоянной участницы трио.[AVA]http://storage6.static.itmages.ru/i/16/0301/h_1456857386_5851305_cbd9e6c4d4.png[/AVA]

Нил слушал разговор, то превращавшийся в перепалку, то снова становившийся похожим на приличную беседу, и неторопливо отхлебывал из бутылки виски. Пока эту самую бутылку не отняли. Когда отняли, просто скрестил руки, откинулся на отчаянно взвывшую спинку дивана и молча уставился в одну точку, хмурясь и покусывая губу: ему надо было подумать. О том, что рассказывала и предлагала Сандра, о том, насколько велики шансы выполнить эту "самоубийственную миссию" с колдунами, которую она предлагала, о том, хочется ли ему вот так же криво, как Оливер, усмехнуться, или хочется ввязаться в авантюру. А еще надо было подумать вот об этой фразе - "Переберемся на север - выиграем себе год-другой". Это брехня для красного словца или он действительно поедет? Нил незаметно покосился на Кусланда, присматриваясь к выражению его лица.
  О том, все равно ли ему, с кем любовник спит, думать было не надо: не все равно. По правде говоря, он любого соперника или соперницу на месте бы зарезал, если бы поймал на горячем, вот разве только для Сандры можно было сделать исключение. Мысль об этом снова заставила ухмыльнуться.
- Сандра, мне не все равно, конечно, но... - Нил бросил на Кусланда быстрый взгляд, не переставая улыбаться, - но ты - особое дело. Мы же свои люди, верно? - он тихо фыркнул и принялся хлопать себя по карманам в поисках сигарет и зажигалки: страшно захотелось курить. - И извини насчет Оце... тьфу, дерьмо! Быка. Я не путаю, я не могу запомнить, да и называют его все по-разному. Надо же такое прозвище заиметь... - Вулфф защелкал, наконец, найденной зажигалкой, прикуривая. - В общем, и правда поздравляю. Всего вам... чего захочется, - преподаватели с юридического сейчас, наверное, кровавыми слезами рыдали бы от косноязычия одного из своих лучших студентов.
  Как всегда, табак помогал прочистить мозги, и Нил с наслаждением глубоко затянулся. По всему выходило, что сказать он успел немало, а до дела пока не дошел. Надо бы дойти, вот только каждый "присяжный" ждет от него вполне определенной, желанной именно для него речи, и обоих, пожалуй, хотелось бы порадовать. Жаль, что так не получится.
  Нил затянулся еще раз, помолчал пару секунд, а потом все-таки заговорил:
- Откуда катана-то взялась? - усмехнувшись, он сощурился на Кусланда. - У меня два автомата в багажнике, есть гранаты, да и с патронами все хорошо. Я знаю, где достать еще, хорошо знаю дороги и еще лучше - некоторых шаманов, - теперь он смотрел на Сандру, как будто именно ей хотел выдать все козыри. - Армия... Все верно, армия к такому не привыкла, вот и причина. А так можно прорваться быстро и тихо, можно ударить, один раз, но точно и сильно. Вот только... - некоторое время Нил молчал, стряхивая пепел с сигареты и глядя, как он осыпается, потом поднял взгляд на Сандру: - Ты спрашивала, где я был и что знаю. Был на севере, случайно туда заехал: поехал за водой, забрался слишком далеко и пришлось отступать еще дальше, уходить от мертвецов. Знаю одно: там тише, намного спокойнее, чем здесь, туда многие едут. А ни про колдунов, ни про армейских, ни еще про что-то такое я ничего не знаю. Потому что, как смог - так сразу поехал сюда, - Нил снова искоса посмотрел на Кусланда, потом перевел взгляд на Сандру. - В общем, что хочу сказать: если хочешь отдохнуть или вообще отойти от дел, езжай на север, вон, вместе с Быком. Если хочешь в пекло... бери половину того, что я привез, там целый арсенал. Но... - Нил кашлянул, прочищая горло, а потом кивнул в сторону Оливера: - Если он на охоту не поедет, я тоже не поеду. Прости, - он даже не заметил, передвинулся на диване ближе к Кусланду.
  Кто где заночует и кто чего будет или не будет ждать, пусть сами решают, ему бы пока переварить то, что он отказался от большой охоты. Впервые с тех пор, как вообще подался в охотники.

   По мнению Кусланда, алкоголь и был самыми важными, жизненно необходимыми припасами, соперничать с ним по своей незаменимости могли разве что сигареты. Когда-то в этот список входили и презервативы, но с тех пор, как его сексуальная жизнь свелась к Вулффу, Вулффу и снова Вулффу, надобность в них как-то сразу отпала. Но мнение Сандры по этому вопросу явно отличалось от его собственного, и Оливер только равнодушно пожал плечами - отчего бы и не наведаться завтра в город вместе, в самом деле. Местные жители, казалось, разделяли его дзен-буддистское отношение к проблемам и  не торопились покидать насиженные места всего лишь из-за кучки зомби, которая бродит вокруг. То, что численность "кучки" давно перевалила за сотню и постоянно увеличивается, было всего лишь деталями.
   Ночь прошла так, что ближе к ее концу Кусланд уверился: апокалипсис ему не грозит по той простой причине, что до утра он не доживет. Нил явно был твердо настроен компенсировать все упущенное время, и он не находил ни одного довода против: сам истосковался по любовнику так сильно, что, казалось, только сейчас и начал дышать по-настоящему. И когда Вулфф ни свет, ни заря поднялся с постели, только посмотрел на него осуждающе и тут же мгновенно заснул снова.
   И проснулся только от окрика, который как раз вовремя ворвался в его сон, где он долго и упорно рыл какую-то могилу, пока не оказалось, что роет он ее для себя. С трудом разлепив глаза и пытаясь сфокусировать взгляд на Ниле, он не сразу понял, о чем тот говорит, а когда понял, только проворчал сонно:
   - Побойся бога, Вулфф, куда тут можно пойти пешком?
   Едва он сказал это, как сообразил, что дело нешуточное, и проснулся окончательно. Торопливо натянув штаны и прилепив к губе сигарету, он отправился к машине Кассандры и там помрачнел еще больше. Все вещи Сандры и в самом деле были на месте, особенно настораживало ружье, с которым та, скорее всего, отправилась бы даже нужду справлять в ближайшие кусты. Кустов тут, впрочем, не наблюдалось, зато были отчетливые следы на песке.
   - Смотри, - хмуро кивнул он Нилу и присел на корточки. - Мужские. Армейские ботинки, - последнее, впрочем, мало говорило об их обладателе - он и сам носил такие.
   Следы вели сначала к машине Сандры, потом от нее, причем кроме них остались и глубокие борозды, словно что-то тащили какое-то время, прежде чем взвалить на плечо. "Что-то", скорее всего, и было их подругой.
   - Дерьмо, - мрачно прокомментировал увиденное Кусланд и поднялся на ноги, чтобы направиться по обнаруженному следу. Когда отпечатки ботинок сменились глубокими следами шин, он сплюнул и поднял на Вулффа взгляд, в котором без труда можно было прочесть желание убивать. - Люди. Зачем зомби тащить ее куда-то? Не говоря уже о том, что водить машину они не могут, - он почесал кончик носа, глядя в том направлении, куда, судя по следам, укатили похитители. - Есть, конечно, небольшой шанс, что это ее Оцелот устроил ей такой сюрприз, но я в него как-то не особо верю, а ты? - подумав еще немного, он решительно выдохнул и зашагал обратно к дому. - Возьмем твою машину, моя может и развалиться в дороге. Касс, конечно, девочка взрослая и самостоятельная, но сейчас она явно вляпалась в какое-то дерьмо, - Оливер жестко усмехнулся. - Вот и пригодится твой арсенал.[icon]http://storage6.static.itmages.ru/i/16/0301/h_1456857386_5851305_cbd9e6c4d4.png[/icon]

В общем-то, этого ответа Нил и боялся, а на другой не слишком рассчитывал: куда, в самом деле, можно пойти пешком посреди пустыни, когда давным-давно рассвело, и солнце стоит высоко? В Мексике-то? Так или иначе, со всех сторон очевидно, что расклад невеселый.
- Вот и я думаю, что некуда, - хмуро отозвался Нил в спину Кусланду, посторонился, чтобы пропустить его в дверях, и зашагал следом за ним обратно во двор.
  Следопытом Оливер был не в пример лучшим, чем о сам, но тут особенных следопытских навыков и не требовалось, разве что обычная внимательность, которой Нилу не хватило спросонья. Сейчас не составило труда разглядеть и следы от тяжелых армейских ботинок, и борозду, явно оставленную чьей-то тяжелой ношей, протащенной здесь волоком, и отпечатки шин, явно не легкого прогулочного автомобиля. В глазах Нила все это выглядело очень скверно по двум причинам сразу: во-первых, Сандра влипла в какое-то непонятное дерьмо, настолько опасное, что не смогла разобраться с ним сама, во-вторых, это дерьмо обретается где-то совсем поблизости от Кусланда и наверняка представляет опасность и для него тоже. Из всех этих выводов должно было бы следовать, что опасность оно представляет и для самого Нила, но, как часто бывало, когда речь заходила об Оливере, о себе Вулфф подумать забыл, это просто осталось где-то за бортом.
- Сомневаюсь, что это Оцелот, - отозвался Нил, хмуро рассматривая следы от шин. - А если вдруг у него настолько странное чувство юмора, и это действительно был он, ну... устроим сюрприз ему и его... сеньорите Кассандре, - усмехнувшись, он поднял взгляд на Кусланда. - Иди собирайся и дробовик мой захвати, я подгоню машину. А арсенал всегда готов к делу, - негромко хмыкнув, он пошел к машине.
  Пока Нил раскочегаривал пугающих размеров джип, с которого облезла еще не вся краска цвета хаки, в голове у него крутились мысли обо всем на свете: о том, что они плохо представляют, во что ввязываются, и даже для охотников это самоубийственная авантюра, о том, что надо бы, наверное, хоть кому-то из своих дать знать об этих странностях - вот только как, если никакой связью даже и не пахнет? - о том, что хорошо бы хоть что-то сперва разведать, но вряд ли выйдет с разведкой посреди выжженной пустыни, особенно со взводом зомби на хвосте. Все шло неправильно, и не представлялось ни малейшей возможность сделать происходящее правильным.
- Твою мать, - сквозь зубы выругался Нил и, запрыгнув в машину, от души хлопнул дверцей.
  Полминуты спустя он притормозил возле крыльца и высунул голову в окно, щурясь под палящим солнцем.
- Давай, поехали, - кивнул он Кусланду. - Расскажи мне пока, что тут поблизости есть? Кроме города. Куда ее могли потащить, кто у тебя... ближайшие соседи, - "Не считая мертвецов". - И вообще, тут раньше кого-нибудь воровали? Не жрали на месте, а именно воровали? И какому бешеному опоссуму это могло в голову прийти, - последняя фраза не была вопросом и просто выражала глубокую озадаченность Нила: он по-прежнему не мог уловить смысл случившегося и, пожалуй, это волновало его не меньше, чем само исчезновение Сандры.

Ясное дело, с соседями тут небогато, кроме разве что песчаных змей, ядовитых пауков да каких-нибудь бешеных опоссумов. Нилу и в прежние-то, мирные времена никогда не нравилась пустыня, самим своим обликом наводила на мысль об апокалипсисе и семи казнях египетских, а теперь он и вовсе не мог отделаться от мысли, что те давние ассоциации просто воплотились в жизнь. Хотелось убраться отсюда, убраться по возможности целым и не в одиночку.
- За двадцать? Это позаимствованную у Рыжего Томлинсона, что ли? - хмыкнул он, поправляя сползшие на нос солнечные очки. - Остальные явно встали бы дороже, а с той, что у него, хорошо разве только красивые похороны праздновать. По-моему, он, в отличие от тебя, уже перешел с виски и спирта на бензин и разведенный солидол, - Нил сощурился на дорогу, хотел было прибавить газу, но вместо этого дал по тормозам, послушавшись приказа.
  Когда теряешь след, следопыт незаменим, и он невольно вздохнул с облегчением, увидев, что его спутника не слишком сбило с толку невозможность просто следовать за грузовиком дальше. У Оливера Кусланда, кажется, на любой случай найдется план и всегда приятно заново убедиться, что это действительно так. Нил с готовностью уступил ему место за рулем, откинулся на спинку пассажирского сиденья и, закинув в рот жвачку, уставился на дорогу. Когда не ты рулишь, а тебя везут, это всегда немного похоже на прогулку, даже если повод для поездки выдался невеселый.
  Лавку дядюшки Бо Нил знал, иногда даже наведывался туда за покупками, когда по собственному почину, а когда и по поручению Кусланда, вот только в отличие от самого Оливера никогда не считался здесь ни особенно ценным клиентом, ни приятелем хозяина. Интересно, дело в том, что он никогда не интересовался кокаином и брезговал тратить деньги на здешнее оружие? Или просто гарвардский лоск прилипчивее, чем кажется, и Бо видел в нем "чистенького", а потому смотрел свысока и не слишком доверчиво? Ладно, не для сегодняшнего дня мысли.
  Сдвинув очки на нос, Нил прислонился к дверному косяку и вслушался в разговор Оливера и хозяина лавки. Усмехнулся, услышав упоминание о пропаже, приветственно поднял руку.
- Я тоже соскучился, Бо, - он чуть кивнул и снова слился со стеной.
  На секунду показалось, что ничего ценного они так и не узнают, а потом прозвучали слова "Церковь Святого Спасения", Нил вспомнил блондинку со стеклянными глазами, проповедовавшую возрождение человеческой расы с таким видом, будто ее сам Христос в темечко поцеловал, и мгновенно подобрался. К хорошему такие вещи в разговоре не возникают, просто не могу возникнуть. И все, что прозвучало дальше, эту мысль сполна подтвердило. Если что-то и может быть плохо во времена, когда мертвецы гуляют по свету, это взявшие волю военные. Хуже этого только когда эти военные объединяются со святошами.
- Твою мать, - только и сказал Вулфф, когда Бо скрылся в подсобке. Сняв очки, устало потер глаза и посмотрел Кусланду в глаза.
  Нил никогда не считал себя героем и уж точно не хотел героем быть. Последние месяцы заставили его уяснить и то, что он не хочет быть одиночкой: можно сколько угодно врать себе, посмеиваться или над самим собой мысленно издеваться, но ведь он не просто вернулся к Оливеру - он вернулся за Оливером. Чтобы потом вместе свалить на север, как можно дальше, хоть до вечной мерзлоты, и прожить там как можно дольше. Вместе прожить. А дело и правда нешуточное, пахнет дерьмовее некуда. Что стоит сейчас сказать "на север"? Нил еще раз потер глаза, на секунду опустил взгляд, потом снова посмотрел Кусланду в лицо.
- Лезем, - негромко сказал он. - Посмотрим, такая ли эта петля крепкая. Если еще не достроились, слабое место наверняка найдется, да и так может найтись, военные обывательский нюх вроде моего часто не учитывают, - он усмехнулся. - Думаю, если они хотели окопаться, то строились где-то много южнее, туда мало кто суется. Бо, наверное, знает. И, может, стоит потратиться не только на курево: лишних пуль не бывает, - Нил помолчал немного, а потом решительно, даже со злостью прибавил: - А потом - на север.
  На север. Обязательно. И Сандра пусть тоже сваливает, достаточно поработали, осталось только выбраться всем вместе. Потому как если что хорошего еще и осталось у всех у них, так это привычка не бросать своих.