К этому приему Вивьен готовилась особенно тщательно. Ее посыльный доложил, что Вестник любезно принял его приглашение, впрочем, на иной исход она и не рассчитывала. Теперь нужно было все обстоятельно продумать и приготовить, от этой встречи зависело действительно многое.
Она уже была извещена, кто именно из членов новоявленной организации ее посетит, и, наблюдая за холлом с верхней балюстрады, начала спускаться по лестнице, как только долгожданные гости вошли в него.
Обычно посетителей, с которым хозяйка желала пообщаться с глазу на глаз, приветствовали и провожали в другое помещение слуги, но в данном случае чародейка решила сделать это сама. Во-первых, эта встреча действительно была важна, во-вторых, Вестника должны были видеть в ее доме.
Спустившись вниз и остановившись на предпоследней ступеньке, чтобы видеть поверх голов, Вивьен улыбнулась и громко сказала:
- Инквизиция! Рада приветствовать Вестника в моем скромном жилище.
Эти слова прошлись по толпе гостей как удар, разговоры стихли, а присутствующие сразу повернулись посмотреть на хозяйку и тех, к кому она обращалась. Затем разговоры возобновились с прежней силой, но теперь их предметом были именно они – Вестник и его спутники. Событие прошлого дня в Вал-Руайо было у всех на устах, но никто не ожидал увидеть его здесь, в одном из самых популярных и престижных салонов. Сегодня же вечером весь Монтсиммар будет судачить, что мадам де Фер сошла с ума, принимая этого самого Вестника  у себя, и… строчить пригласительные письма в его резиденцию.
Преодолев две оставшиеся ступеньки, Вивьен подошла ближе к гостям.
- Рада, что вы приняли мое приглашение, дорогой Вестник. И рада, что вы оказались столь пунктуальны. Полагаю, в этом не в последнюю очередь ваша заслуга, леди Монтилье. Наслышана о ваших успехах в Вал-Руайо, - продолжая улыбаться, проговорила чародейка.
По этикету следовало бы обратиться сначала именно к Жозефине, как занимающей видное социальное положение, в отличие от Вестника, чей статус был еще не до конца ясен, хоть они и не были знакомы лично, но Вивьен решила пренебречь этими соображениями. В конце концов, ее интересовал именно он – новоявленный Вестник Андрасте - и его цели.
- Пойдемте в летнюю гостиную, прошу вас.
Вивьен сделал приглашающий жест, и сама направилась к ближайшим дверям у лестницы. Внутри был сервирован превосходный, но небольшой стол для спутников Вестника. Его же самого и леди посла Вивьен подвела к трем креслам у чайного столика, и сама опустилась в одно из них. Перед ними мгновенно возникли наполненные бокалы и закуски, а двери затворились с другой стороны с помощью расторопных слуг.
Посидев несколько мгновений молча, Вивьен с легкой полуулыбкой перевела взгляд с Жозефины на Вестника и обратно и начала разговор.
- Со вчерашнего дня все только о вас и говорят. Могу поздравить вас с этой маленькой победой. Маленькой, потому что дальше вас ждут еще более серьезные испытания, а ваши оппоненты будут настроены еще более решительно. Вас называют Вестников Андрасте, так как именно она, по слухам, спасла вас из Тени в храме…
Чародейка перевела взгляд на Вестник, глядя на него изучающе-внимательно.
- …так скажите же мне, куда именно вы поведете своих верующих?
Вивьен сразу начала с главного и глобального, решив идти напрямик. Вопрос был столь общим и нечетким, что ответить на него можно было что угодно и как угодно. Именно на это она и хотела посмотреть - как будет себя вести ее гость в столь неопределенных обстоятельствах. Она хотела понять, кто этот человек, сидящий перед ней – ловко состряпанный символ или человек с собственными убеждениями? И чего именно следует ждать от него и всей его Инквизиции – новой надежды или нового крушения того, что и так стоит на самом краю.

Вивьен чуть улыбнулась на слова Вестника. Очень верный и очень правильный ответ – именно такой, какой и должен был дать тот, кого называют Вестником Андрасте. Либо он сам хорошо знает правила этой игры, либо его хорошо натаскали – та же леди Монтилье, например.
Это всегда похоже на танец: партнеры делаю шаги, то маленькие, то большие, то даже несколько шагов сразу, но их движения должны составлять единую композицию. Если один из партнеров ошибется, и где-то появится диссонанс, второй тут же этим воспользуется и подставить подножку – и тогда танец превратится в заклание. Сейчас чародейка не имела своей целью вывести партнера из игры – это и так была ее игра, разыгрываемая по ее правилам, но от его действий сейчас зависела возможность заключения успешного союза. Или приобретения серьезного противника…
Вивьен сделала свой ход, теперь Вестник сделал свой. Она легко кивнула в ответ, давая понять, что ждала этого вопроса.
- Дорогой мой, вы оказались чуть ли не единственным выжившим на Конклаве, по крайней мере, единственным, кто оказался в гуще событий. Вы вышли из самой Тени, и, по вашим же словам, ничего не помните о произошедшем. На вашей руке - таинственная метка неизвестного происхождения, могущая, тем не менее, закрывать разрывы в Завесе… Причин моего интереса к вашей персоне более чем достаточно.
Вивьен чуть улыбнулась.
- И в мире, и в небе у нас над головой происходит множество событий, последствия которых мы не может предугадать. Но мы можем повлиять на их ход, потянув поводья в ту или другую сторону. У вас достаточно сил и средств, чтобы это делать, - вчерашние события как нельзя лучше это доказали. Основной же вопрос, который меня интересует, - куда именно вы собираетесь поворачивать эту несущую лошадь?
Чародейка внимательно вглядывалась в лицо мужчины – по сути, еще такого юного – пытаясь заранее прочесть на нем ответы на свои вопросы. Его окружало множество помощников и советников, но был ли он сам способен осуществить возложенную на него миссию?
- Сейчас на вас направленно множество взглядов; многие пока не воспринимают вас и Инквизицию всерьез, но только не я.
Чародейка вновь улыбнулась, ее выражение лица оставалось таким же спокойным, а голос – таким же мягким, как и всегда, но в самих словах не было ни того, ни другого.
- У вас сейчас есть шанс остановить льющуюся кровь и безумие, которое все набирает обороты. Или столкнуть мир в пропасть, из которой никому не выбраться, - в зависимости от того, чьи интересы вы поставите на первое место. Идет война, Вестник…
Вивьен уже не улыбалась, пристально глядя ему в глаза. Светские реверансы закончились.
- Закрыть Брешь – намерение похвальное и нужное, но не менее важны ваши действия в отношении событий на земле. Что вы собираетесь делать с противостоянием магов и храмовников?

Отредактировано Вивьен (20-12-2015 00:41)

Вивьен сидела, откинувшись на спинку кресла, и сложив руки на коленях. Ее поза была нарочито расслабленной, но внутри она была вся внимание и сосредоточенность. Внимательно слушая Вестника, она одновременно следила за ним – за выражением лица, взглядами, жестами. Как много может сказать пантомимика внимательному наблюдателю и как часто люди не придают ей должного значения…
Он ни разу не бросил вопрошающего или просящего о помощи взгляд на сидящую рядом Жозефину, ни разу не отвел взгляда от глаз Вивьен, ни разу не запнулся, подыскивая слова. Все его лицо выражало одно сплошное желание открытого диалога и расположения к собеседнику.
Вивьен с удовольствие наблюдала за мужчиной. Он явно был уверен в себе, но не выставлял свою уверенность напоказ, превращая ее в самонадеянность, явно понимал, о чем говорит, но не был многословен и велеречив, был обаятелен, но не старался использовать свою внешность и мужские чары как подручное средство в разговоре. Чародейка изначально не подозревала Вестника ни в каком дурном умысле, но то, что она видела сейчас перед собой, было очень далеко от любых ее ожиданий.
При упоминании о переговорах, Вивьен непроизвольно вздернула брови.
- Переговоры? После всего произошедшего?
Даже тогда, когда Верховная жрица впервые объявила о созыве конклава, Первая чародейка не верила  в успех этого предприятия. Она вполне допускала, что часть магов, равно как и часть храмовников, могут захотеть решить дело мирным путем и даже придут на собрание. Но мысль о том, что они там действительно до чего-то договорятся и начнут действовать сообща, вызывала у нее изрядную долю скептицизма. И вовсе не потому, что она была против такого развития событий.
- Вы полагаете, это возможно? Довести до конца начатое Джустинией и добиться от всех каких-то общих действий?
Эта идея выглядела странной, неправдоподобной и обреченной на провал. Но ее собеседник явно верил в то, о чем говорил, и его недавние действия показывали, что решительности ему не занимать. А это иногда бывало важнее любых логических выкладок. Озвученные мужчиной планы звучали смело, на грани неправдоподобности. Но в текущих обстоятельствах обычные средства уже не годились, чтобы вернуть привычный мир в порядок нужно было что-то новое.
- Вы ведь понимаете, дорогой мой, что среди обеих сторон достаточно непримиримых борцов за эфемерную свободу, не говоря уже про откровенных фанатиков. Что, если одна сторона, или сразу обе, откажутся сотрудничать? Вы ведь маг, вы прекрасно знаете все эти доводы за свободу и равенство, за освобождение от храмовников, за уничтожение Кругов… Скажите мне как маг магу: что лично вы хотите видеть на месте Кругов?
Вивьен снова устремила острый взгляд на Вестника. Это был принципиальный вопрос, от ответа на который сейчас зависело почти все. Если он скажет, что хочет окончательного и полного роспуска Ордена храмовников и уничтожения Кругов – она будет знать, что Инквизиция не станет ее помощницей в деле наведения порядка. Если же Вестник допустит для себя возможность восстановления существовавшего порядка… Это было слишком хорошо, чтобы надеяться на такое после всего, что происходило вокруг. Но ведь не одна Вивьен должна понимать, что это самая насущная необходимость?
Чародейка чуть подалась вперед, ожидая ответа собеседника.

Вивьен продолжала внимательно наблюдать за лицом собеседника. Прочитать его мысли она не могла, но, судя по взгляду, по чуть заметному дрожанию крыльев носа, по внезапно застывшей улыбке, как будто ее собеседник постарался совладать с новыми возникшими мыслями и чувствами, чародейка подумала, что ее слова вызвали в нем отторжение. По крайней мере, частично. Что ж, надеяться на иное было бы глупо.
Вивьен много раз слышала – и за спиной, и в лицо – упреки в неискренности орлесианских магов.  Как могут люди, имеющие определенную свободу действий и власть, ставить себя вровень с прочими, кто навечно заперт в Круге? Что может она, первая чародейка двора, знать о бесправном положении своих собратьев, вынужденных терпеть лишения, а то и преступления, от тех, кто должен их защищать? Но знали бы они, сколько сил, терпения и воли понадобилось ей, чтобы добиться всего этого. Возможно, ей повезло, что она попала именно в орлесианский круг, но на этом воля случая заканчивалась. Сколько было других магов – рядовых, ничем не примечательных, прозябавших в башне Монтсиммара ровно так же, как и в любых других? Не готовых идти вперед, ошибаться, падать и снова вставать на ноги? Да, влияние Бастьена в свое время помогло ей перескочить сразу несколько ступенек на пути  наверх, но и без него она добилась бы того же самого, только чуть медленнее. Она хорошо это знала, а потому была уверена в своем праве судить и действовать.
- Но лично вы хотите восстановить порядок на другом фундаменте, - утвердительно произнесла Вивьен.
Это был не вопрос, но констатация факта. В этом желании Вестник был не одинок, сказать по правде, за пределами Орлея такие речь раздавались все чаще и чаще. Но измененный порядок много лучше его отсутствия.
Немного подумав, чародейка заговорила снова:
- Я не витаю в облаках, прикрываясь своим положением, Вестник. Мне прекрасно известно о проблемах моих коллег в других Кругах по всему Тедасу. И те события, что привели к восстанию в Киркволле, были поистине ужасны. Но и произошедшее после лично я не могу считать хорошим или полезным. Существовавший порядок, бесспорно, требовал изменений, но не тех, что происходят сейчас.
Спокойствие Вестника, его явное желание быть правильно понятым импонировали Вивьен. Хотя, вероятно,  будь его воля, он бы выразил свои мысли на сей счет с применением совсем других слов…
- Сейчас вы на волне успеха и можете использовать это на общее благо, но у вас пока недостаточно ресурсов и влияния. Я могу помочь вам с этим, леди Монтилье вам это подтвердит. Что вы скажете, если я предложу вам сотрудничество? И Инквизиции, и вам лично?
Вивьен мимолетно улыбнулась послу, но снова перевела взгляд на Вестника. Даже если он не разделял ее взгляды в полной мере, он сам не был ни фанатиком, ни вождем революции. А в данных обстоятельствах это было даже больше, чем она рассчитывала.

Вивьен, склонив голову, выслушала ответ Вестника.
- Ну что вы, дорогой мой, - улыбнулась чародейка, - ни о какой ереси не может быть и речи. Все мы – дети Создателя и смиренные последователи Андрасте. И ваш… титул – лишнее тому подтверждение.
Естественно, они будут следовать в русле курса Церкви. Конечно, никто не потерпит еретиков и сомнений в ее учении. Сама Церковь это вчера и доказала. Иной ответ из уст «Вестника Андрасте» звучал бы странно, даже если он имел место быть. А доверять Вивьен у него пока не было причин.
- Спасибо за совет, но глава лояльных магов давно уже доказала Церкви свою лояльность. Как и вы вчера.
Чародейка сделала паузу, не пояснив до конца свою мысль, и оставив на откуп собеседнику предполагать, было ли это действительное согласие с его словами или дань соблюдению правил этой игры.
Вестник был крайне осторожен в выражениях, это было вполне логично, учитывая вчерашние события, и его местонахождение на чужой территории, а не у себя в Убежище. Внешне все выглядело вполне благопристойно, но, Вивьен считала, при более близком знакомстве – точнее, соратничестве – могли всплыть новые интересные обстоятельства. Тем больше причин у нее было присоединиться к Инквизиции.
- Что ж, если мы обо всем договорились, то не стану вас больше задерживать. И прибуду к вам в… Убежище, верно?.. через пару недель. Я привезу с собой несколько магов, думаю, умелые руки лишними не будут.
Чародейка снова улыбнулась и встала с кресла.