Уже не в первый раз Фейнриэль находил дорогу ко снам человека, живущего где-то в самой глуши Ферелдена. Сомниари и сам не мог понять, что заставило его разыскать улыбчивого чародея снова, после первой встречи в середине Парвулиса. Он не собирался этого делать, подобного не должно было повториться! Даже учитель предупреждал не сниться одним и тем же людям слишком часто - вдруг они запомнят и заинтересуются тобой? Да, магистр Маэнас вряд ли бы был в восторге от своего "уникального ученика"...
   Поздняя осень практически полностью обнажила лес, оставив облачение лишь крепким величественным елям, но зато укрыло землю мягким богатым ковром опавших листьев. С каждым шагом лесная подстилка пружинила под ногами, в нос ударял грибной запах, а до ушей доносился тихий треск - то ломались мелкие веточки под чужой ногой, да тихо постанывали старые деревья, добавляя на свою кору пару лишних засечек.
   Фейнриэль знал, куда идти. Андреас сиял, как маяк в темноте, его легко было отыскать, если в этом была необходимость. Звала ли сомниари странная магия, коей обладал южанин? Или же все дело было в открытости последнего, в его теплоте и легкости? Помнил ли он, просыпаясь, о своих ночных встречах или же забывал, как забывают рано или поздно любой сон? Фейнриэль предпочитал не спрашивать... Пройдя мимо хоровода высоких тонких лиственниц, отведя в сторону тяжелую еловую лапу, сновидец не сдержал улыбки: Андреас был здесь, ровно на том месте, куда и вело полукровку чутье. Намеренно пошумев, привлекая к себе внимание, он позволил спящему заметить себя на мгновение, после чего отступил обратно за ель, за которой уже не обнаружилось сомниари, но откуда неторопливо вышел светло-серый волк с янтарными глазами.
[AVA]https://farm6.staticflickr.com/5788/23798372456_56009064f7_o.jpg[/AVA]

   Фейнриэлю оставалось лишь довольно жмуриться и изредка глухо ворчать, пока Андреас, вполне оправдывая репутацию самого жизнелюбивого мага, встреченного сомниари, дергал его за шерсть и уши, совершенно не опасаясь того, что крупный зверь мог запросто откусить ему пальцы. Знал ли Тревельян о том, что в его сон опять вломился незваный гость? Успел ли заметить или же действительно ни о чем не подозревал? Впрочем, на последний вопрос маг уже ответил - "Почему ты мне снишься"...
   Сколь бы не был силен соблазн обернуться обратно, засмеяться, увидев растерянность на лице Андреаса, Фейнриэль сдержался от детской выходки. Вместо этого, увернувшись от очередной ласки, волк боднул человека широким лбом и продолжил наступление, повалив его на землю и прижав лапами, словно пес, жаждущий игры с хозяином. Фыркнув от такого нелестного сравнения, Фейнриэль склонился и лизнул Тревельяна в нос, отпрыгивая в сторону и с удовлетворением наблюдая за тем, как преображается его далекий друг. Всего несколько мгновений - и Тень послушно изменила облик Андреаса, облекла его в волчью шкуру и поставила на четыре ноги.
   Дождавшись, когда южанин поднимется и немного освоится со своим новым телом, Фейнриэль вновь ткнулся мордой в его шею в неловкой ласке. "Все хорошо, - хотелось сказать ему, но из глотки животного вырывался только рык. - Не бойся". Они не могли разговаривать, да и стоило ли? Обоняние и слух, обострившиеся после обращения, вкупе с инстинктами, говорили красноречивее слов. Зашумел ветер, завыл в частоколе лесной чащи, донося до волчьего нюха манящий запах добычи. Фейнриэль нетерпеливо шагнул в направлении запаха, обернувшись лишь для того, чтобы убедиться, что его друг следует за ним.
   Грибной дух впитывался в шкуру на каждом шагу. Мягкий мох ласкал подушечки лап, листва послушно прогибалась под весом прекрасных животных, ускоривших свой шаг. Охота началась.
[AVA]https://farm6.staticflickr.com/5788/23798372456_56009064f7_o.jpg[/AVA]

   Витиеватый след, уловить который можно было только обонянием, вскоре привел волков к поляне, где серебрилась шерсть их будущей жертвы. Сменив бег на легкую поступь, Фейнриэль медленно подкрадывался к ничего не подозревающему животному, уже ощущая, как  его зубы войдут в нежную плоть и в глотку брызнет теплая кровь. Но тут животное подняло голову и настороженно запряло ушами, заслышав подозрительный шорох. Но остановиться Фейнриэля заставило не только это: голову белоснежного оленя венчали изящные витые рога, от вида которых защемило сердце и смутились мысли, уступая перед напором человека, а не зверя. Выпрямившись, волк сделал несколько шагов вперед и предупреждающе рыкнул на своего спутника, когда галла испуганно дернулась и скрылась в лесу. Как бы ни хотелось Фейнриэлю броситься следом, это было священное животное, оно не годилось для охоты, то было табу, которое нельзя было переступить даже во сне...
   Поиски продолжились. Новый найденный след был запутанней, но чуть отличался от запаха галлы, позволив расслабиться, отпустить поводок и сполна насладиться своей звериной частью. Оставив Андреаса чуть позади, белый волк обогнул овраг, в котором топталась косуля, так же настороженно озирающаяся по сторонам, но еще не осознавшая, в какой опасности находится. Медленно и осторожно Фейнриэль подкрадывался к зверушке, а когда уже не осталось сил терпеть, когда мышцы под плотной шкурой заболели от напряжения - прыгнул.
   Зубы волка сомкнулись на загривке косули, но ему не хватило рвения и веса, после непродолжительной борьбы олень скинул его на землю, придавил копытом лапу, заставив разжать зубы, и выскользнул из, казалось бы, смертельной хватки. Обезумевшая от боли и испуга косуля, спотыкаясь, понеслась прямиком на Андреаса, преследуемая хромающим и раздосадованным Фейнриэлем.
[AVA]https://farm6.staticflickr.com/5788/23798372456_56009064f7_o.jpg[/AVA]

   Собственная неудача воспринималась бы легче, если бы Андреас догнал косулю, придушил, чтобы они могли всласть попировать, насыщаясь свежей кровью и плотью. Но этого не произошло, из новообращенного волка охотник оказался едва ли лучше, чем из самого Фейнриэля.
   Догнав спутника, волк остановился, повел ухом, словно надеясь услышать, что олень не удрал далеко, что он выдохся и остановился, не в силах бежать дальше. Не отыскав не то что тяжкого храпа косули, но и даже ни одного мышиного писка, Фейнриэль раздраженно зарычал на Андреаса, оказавшегося внезапно слишком близко. Непозволительно близко!
   Словно в отместку за неудавшуюся охоту, волк набросился на своего собрата, кусая того ощутимо, но словно играючи - не до крови, не желая навредить. Но как бы ни старался он быть осторожным, всего рассчитать так и не удалось: волчий клубок, побалансировав на ровной площадке, таки покатился в овраг, скуля и повизгивая. Падение отрезвляло и в то же время вносило сумятицу в разум. Удерживать иллюзию становилось сложно и к моменту, когда два тела достигли дна рва, они уже были не волчьими, а человеческими.
   Мотнув растрепавшимися волосами, Фейнриэль с ухмылкой посмотрел сверху вниз на оседланного Тревельяна. Сменить облик было легко, сложнее было с разумом, привыкшим к иному миру, иному мышлению, иной морали. И зверь, еще не выветрившийся из головы сомниари, продолжал диктовать тому свои условия. Осклабившись, Фейнриэль с силой ухватил мага за подбородок, откинул назад шемленскую голову, рванул другой рукой ворот, обнажая горло и уже в следующую секунду впился в чужую шею зубами, легонько сжав челюсти и с упоением слушая стук чужого сердца, так сладко отдававшегося в каждом биении вен.
   "Что ты делаешь?"
   Осознание неправильности, нетактичности собственного поступка взбодрило, как ведро ледяной воды, вылитое за шиворот. Покраснев, Фейнриэль немедленно выпрямился, зажимая руками рот и не зная, куда девать глаза.
- Я... Прости, Андреас. Это было неожиданностью даже для меня. Ты в порядке?
   Слезать с волшебного аристократа, однако, сомниари так и не спешил, то ли сочтя Тревельяна удобной альтернативой холодной земле, то ли еще не поняв, что восседать на хозяине сна не совсем прилично.
[AVA]https://farm6.staticflickr.com/5788/23798372456_56009064f7_o.jpg[/AVA]

   Время не замедляло свой бег, мир не рухнул в пропасть, не разбился на тысячи сверкающих осколков, как порой бывало в Тени. Чужое нежное прикосновение, тихий голос, успокаивающий, не осуждающий и не испуганный... Фейнриэль и сам не смог себе ответить, почему не отстранился, почему позволил чужим губам соприкоснуться со своими - так просто и бесхитростно.
   Фрументум - месяц туманов, таких густых, что порой не видишь своей вытянутой руки. Месяц терпкого дыма, путающегося в волосах и пропитывающего одежду, да рябины, прекрасной, яркой, но горчащей на языке. А еще Фрументум - едва ли не последний месяц, когда в отчаянной попытке ловишь любые обрывки тепла, инстинктивно зная, что дальше будет хуже, что еще совсем немного - и мир покроется снегом, уснет до весны, но не каждому будет дан шанс проснуться вновь.
   Сердце екнуло, когда уже собственные губы разомкнулись, прося большего, бесстыдно крадя поцелуй, что никогда не должен был достаться кому-то из сна, кому-то, кто с такой легкостью меняет одну грезу на другую, уже не задумываясь над тем, куда заведет его следующая ночь. И все же Фейнриэль отвечал на эту ласку - неторопливо, осторожно и напряженно, словно опасаясь спугнуть неожиданный дар, преподнесенный на пороге зимы. Но даже отданный на волю ветрам полет однажды заканчивается, рассыпается белая тень, призраком скользящая над водой, только продолжают горчить на языке алые, как кровь, ягоды рябины.
- Андреас, стой. - Положив ладонь на грудь юноши, Фейнриэль, разорвавший таки поцелуй, надавил, отстраняя предприимчивого мага. Хотелось, безумно хотелось урвать украдкой еще чужого тепла, почувствовать, как иная магия, непохожая ни на что другое, откликается на изменения Тени, как пробегает электрическими зарядами по телу, то ли предупреждая о чем-то, то ли привязывая сомниари еще крепче к себе. Но это был самообман, недопустимый, ядовитый, недостойный взрослых магов, уже прошедших свои Истязания.
- Это желания тела, а не сердца. Не нужно... Для тебя все это сон, который вскоре забудется, для меня же - нет.
   С тихим вздохом Фейнриэль перекатился в сторону, выпрямляя затекшие ноги и, растянувшись на мягком мху, посмотрел в небо, где за вуалью из голых темных ветвей проглядывали парящие острова Тени, да мерцали вспыхивающие там и тут огоньки.
- Да и я не нежная дева. Хотя, не спорю, в иных грезах можно обернуться не только волком... Но мы оба мужчины, Андреас. Этого не изменишь ни снами, ни магией.
[AVA]https://farm6.staticflickr.com/5788/23798372456_56009064f7_o.jpg[/AVA]

   От признаний Тревельяна отчего-то пришлось внутренне похолодеть и напрячься снова. Было ли это последствием странной метки, что украшала руку мага, или же случайным стечением обстоятельств, но он запомнил Фейнриэля! Но этого просто не могло быть, не должно было случиться! Как это могло случиться?.. "Ты был неаккуратен". Тяжелые слова, произнесенные нарочно равнодушным тоном учителя, снова всплыли в голове - в этот раз уже окончательно подписывая приговор сомниари. Но каким бы смущающим не был факт цепкой памяти Андреаса, последующие его слова оказались еще более смущающими и возмутительными. Фейнриэль даже приподнялся, в неверии глядя на человека, а в конце пылкого признания окончательно распрощался с расслабленной позой, усевшись, скрестив ноги и мучительно пытаясь подобрать слова.
- Поэтому... Демоны! Но как же... Ведь ты читал Песнь Света? Нет, не то... Слушал церковных сестер? Или же... В общем, это нехорошо! Неправильно. Любой союз должен приносить плоды. - Наконец-то монотонно забубнил маг, вспоминая ворчливого преподавателя, то и дело пытавшегося сосватать своих дочерей перспективным молодым чародеям в Круге. - Особенно среди семей, обличенных властью и влиянием...  Ты же аристократ, Андреас? У тебя должны быть дети, причем законные, а это означает вступление в брак. И хорошо, если вы с женой будете любить друг друга... А ходить налево при живой супруге - это плохо!
   Необходимость объяснять шемлену такие очевидные для всех вещи было странным. Не находилось нужных слов, аргументов или возражений. Бессовестно пылали уши, будто Фейнриэль был мальчишкой, впервые тайком подглядывающим за милующейся парочкой.
- Подобную связь сочтут распутством практически в каждой стране. Не знаю, может, ты из этого Убежища и не вылезаешь, наверное, потому и не беспокоишься, но если вдруг... В общем, неплохо будет иметь хорошую репутацию, не замаранную неестественными связями, вот! И... и ты говоришь глупости! В мире столько людей, столько опасностей; наша встреча за пределами снов настолько маловероятна, что и надеяться на нее не стоит. Мы никогда не свидимся, это невозможно. Не давай невыполнимых обещаний. Не стремись ко мне.
   Наверное, для Тревельяна все происходящее было всего лишь забавой, способом убить время, пустое развлечение, которое можно забросить в любую секунду. Внимание молодого мага бесспорно льстило Фейнриэлю, но он знал - стоило дать слабину, позволить себе еще хоть немного сильнее привязаться к шемлену - и тем больнее будет в конце. Тяжко вздохнув, полукровка опустил голову и уперся взглядом в сплетенные пальцы.
- Ты очень симпатичный юноша, Андреас. Но я совершенно не знаю тебя! Да и сам я успел натворить жутких, неправильных вещей... Мне не нужна легкомысленная интрижка, ни во сне, ни наяву. Поэтому ничего между нами не может быть. Надеюсь, ты поймешь.
[AVA]https://farm6.staticflickr.com/5788/23798372456_56009064f7_o.jpg[/AVA]

   Подняв взгляд на своего собеседника, Фейнриэль ощутил старое, так никуда не выветрившееся за все время жизни и учебы на Севере желание дать кому-то в ухо, да побольнее. Конкретно сейчас это желание вызывал смеющийся, наверняка так ничего и не понявший и не прислушивающийся к голосу разума Тревельян. Фейнриэль уже готов был обидеться, сжать покрепче кулаки и без предупреждения реализовать свою потребность в безобразной и совершенно некультурной драке, но тут Андреас заговорил.
   ...И говорил довольно долго и обстоятельно, заставляя слушать себя, не перебивая, и размышлять. Действительно, за что ценили архонта Дариниуса - за его плодовитость или за деяния? За что так любили брата Дженитиви - за его познавательные книги или же за данные им обеты? И что они с Андреасом вообще теряют, если решатся на эту безумную, совершенно невероятную авантюру? Круги пали, хаос застарелого и вскрывшегося конфликта задевал даже венатори, стоило им чуть ослабить бдительность и выдать в себе чародеев. Но тевинтерцы хотя бы были сильным потоком, которому можно отдаться и который рано или поздно, но прибьет к берегу, а был ли такой поток у Тревельяна? Бахвалился ли он, когда говорил о неких "обширных возможностях" или отступники действительно смогли обзавестись поддержкой кого-либо из сильных мира сего? Столько вопросов, а ответы... Ответы можно было получить позже.
- Пойдем.
   Он протянул руку, помогая Андреасу подняться на ноги и повел его за собой. Осенний лес постепенно сменился мощеными улочками безымянного города, также подернутыми инеем первых заморозков. Белая пелена окутывала чахлые деревца в миниатюрных палисадниках у домов, ложилась на плечи статуй и узоры барельефов, подчеркивая их красоту. Легкий туман скрывал дорогу, нехотя расступаясь под ногами и цеплялся за щиколотки.
- Это Неварра. - Негромко заговорил Фейнриэль, оглядываясь по сторонам. - Но долго здесь мы - те, с кем я путешествую, - не задержимся. Нам велено проследовать дальше на юг, почти что до самого Орлея, а потом... Я даже не знаю, что будет потом.
   Негромко рассмеявшись, сомниари покачал головой и нервно пригладил волосы. "Что я делаю?.." Глупая была затея, безумная и бестолковая! Но Андреас своим напором, воодушевлением и таким бескомпромиссным стремлением получить желаемое давал надежду - такую же безумную и залихватски-отчаянную, как и сама идея поиска. Что мог противопоставить один маг, всю жизнь проживший в заточении Круга, тем, кто обучался не только копаться в земле, но и уже участвовал в военных действиях? Выступи Тревельян даже против их маленького отряда, он сразу погибнет - еще одна кровь на руках Фейнриэля. И все же... Все же...
- Не живи ты в недремлющем мире, я бы сказал, что ты самый настоящий демон, Андреас. - Наконец-то хмыкнул полукровка, разворачиваясь лицом к Тревельяну и внимательно всматриваясь в его глаза. - Это наверняка еще одна большая ошибка, но давай попробуем.
   Следовало ли так доверять тому, о котором знаешь так мало? Стоило ли покопаться в его памяти, насильно вытащить наружу образы, что маг бережно хранил в своей голове, заглянуть в детство, в несколько мгновений повзрослеть вместе с ним под крышей Круга, добраться до его настоящего? Фейнриэль мог это сделать, но сдержался. Заглядывать в чужие сны, в чужие воспоминания было слишком интимным процессом, сомниари были как воры, что забираются в дом и вместе с ценностями уносят за пазухой самые грязные тайны хозяина, но таким вором полукровке не хотелось быть. По крайней мере, не сейчас. Какими бы ни были истинные мотивы Андреаса, их можно было узнать позднее и не таким образом, не вторгаясь в чужую голову. Глубоко вздохнув, Фейнриэль сделал еще один шаг вперед и холодными руками сжал ладони Тревельяна. Сердце билось, как безумное, смятение, смущение и опасение смешивались в единую тревожную эмоцию, что никак не могла найти выхода и потому предпочитала истязать своего хозяина.
- Я приду снова. Я найду тебя в Тени. Возможно, не скоро, возможно, через какое-то время, но найду. Если ты согласишься ждать.
[AVA]https://farm6.staticflickr.com/5788/23798372456_56009064f7_o.jpg[/AVA]

   Наверное, он ожидал отказа. И в то же время надеялся на то, что Андреас ответит положительно. Но чего больше жаждала его душа - того Фейнриэль не мог разгадать, одновременно страшась и желая обоих ответов; да чего угодно, лишь бы не молчания, что морозной стеной разрасталось, разделяя, пряча чародеев друг от друга с каждой секундой промедления. И лишь неосознанная нежность, чужое тепло, легкое поглаживание по тыльной стороне кисти руки - этой малости - чьей же именно? -  было довольно, чтобы не дать морозу окрепнуть, обернуться толстым прозрачным льдом, сквозь который уже не пробиться вовек.
   Ответ же разбил стену отчуждения, смел тревогу, как смывает нежданный паводок хлипкие деревянные пристани, оставив Фейнриэлю лишь водоворот сомнений и чуть притупившейся неловкости. С удивлением заметив, что он практически перестал дышать, ожидая решения Тревельяна, полукровка благодарно улыбнулся человеку и, напоследок сжав его ладони, отступил назад.
- Спасибо...
   Пришло время расставаться. На этот раз сновидец не бросил своего теневого знакомого одного посреди его же сна, не смёл выстроенную им чуть ранее иллюзию, а оставил ее, позволив меняться постепенно, позволив наблюдать, как город плавно уступает место лесу, как искажается, стремясь приобрести иные формы, знакомые Тревельяну. Сам же Фейнриэль, оказавшись в нескольких шагах от Андреаса, тоже изменился: осенний костюм сменился темным строгим облачением, стеганная тонкая курточка распрямилась, сменившись гладкой, скроенной по фигуре туникой, накинутый на плечи плащ блеснул серебром фибулы, изображавшей переплетенных в пляске или борьбе дракона и змею. Безымянный городок Неварры растаял вместе со своим хозяином, окончательно разорвав два разных сна, оставляя Андреаса наедине со своим островком Тени.

- ...эль! Фейнриэль, просыпайся! Да что с тобой?
   Только проснувшийся чародей застонал и попытался заслониться от бьющего прямо по глазам свету и от боевого товарища: как назло, Кальва уже который раз вызывался добровольцем и расталкивал бесчувственное тело полукровки. Подозрительный взгляд пробежался по лицу Фейнриэля, не смягчившись даже после невнятных объяснений мага и обещания встать сию же секунду. Кармин Кальва, как назло, не был глупцом и наверняка уже начал что-то подозревать - какое-то время назад он пытался интересоваться, зачем Фейнриэль порой жжет подле себя травы и почему спит так крепко, что не добудишься. В последние дни вопросов стало меньше, но молчание тревожило гораздо сильнее бесконечных разговоров. Кармин Кальва не был дураком. И он был слишком близок к разгадке тайны "ученика магистра". Отмахнувшись от настырного внимания, Фейнриэль с раздражением потянулся к своей одежде, пытаясь уложить в голове сегодняшнюю ночную встречу, спрятать от посторонних глаз алые щеки и попытаться укрепить фундамент своей легенды, за которой он скрывался уже в самом отряде венатори.
- Все хорошо, не волнуйся ты так! Я же говорил, поэтому меня к вам и отправили, это все нервы и магия...