"Самозванца нужно устранить.
Деталей пока не знаю.
Отправляйся в Штормовой берег, 
4 Умбралиса,
Л."

  Мойру и Дориана истязал истерически воющий ветер, дерущий за волосы, лепящий жгучие холодные пощёчины, сменяя нудные холодящие порывы на резкие и короткие. Однако, если позволить себе прислушаться, то можно было услышать, что и по ту сторону ворот бушевала буря, в этот раз - человеческая. Что орут, кто и с какой стати - отсюда узнать не было возможности, зато тому, кто прошёл за порог сразу открывался замковый ансамбль: горбатое величие серой крепости подобно наседке громоздилось над окаймлённой коренастыми строениями площадью. Но не архитектурными деталями привлекал внимание здешний вид, а живой толкучкой под навесом каменной кладки таверны. По возбуждению толпы можно было предположить, что происходит в таверне что-то крайне интересное и увлекательное. Люди наперебой пытались вломиться в таверну, ругались, пихались локтями, пока из недр пышущий тёплыми алкогольными парами не доносился приглушённо чей-то молодецкий голос, и в этот момент толпа увлечённо шикала и затихала, внимая невнятной для дальнего слушателя речи. Возбуждение толпы, ясное дело, подкреплялось элем, который сегодня продавался как никогда хорошо - пусть и втайне разбавлялся хозяином водичкой. 
- ...Величие!... Династия... как Солнце!... Никогда, слышите?!... Интриганы!... Королева-бесплодница!.. - вместе с теплом и паром на улицу вырывались обрывки чьей-то пламенной речи, и кое-кто из толпы иногда воскликивал в ответ "Да! О да!".
- Он сын короля Мэрика, понял?
- Как же сын-то?
- А вот так! Внезаконный, понял?
- Это что же, блядовал наш Мэрик?
- Его Величество не блядовали, у них это по-другому называется... Трон подстраховывают, понял?
- Ну? И так что же теперь-то?.. - вдумчиво рассуждали двое подвыпивших интеллигентного вида у колодца в центре площади.
И чем ближе оказывались Мойра и Дориан, тем яснее проступали детали из горячего монолога трактирного оратора:
- Анора возлегла с Героем-оппортунистом на ещё не остывшее ложе моего брата! Но! Её вероломство не было прощено богами и поэтому чрево её мертво, и семя в нём не прорастёт! А Герой Ферелдена быстро воспользовался ситуацией  и своей славой, чтобы захватить трон! А меня хотели убить прямо на Собрании Земель, тем самым нарушая наши собственные священные законы престолонаследия!
- А! О! - вдохновенно поддреживали какие-то особенно пылкие в толпе.
- Но я вернулся! Несмотря на опасности, я вернулся, пренебрегая их запретами, потому что благо Ферелдена важнее всего!
- Да! О да!..
  Наследник Мэрика, закованный в красивую отливающую золотом с серебром броню, стоял на скамейке у стены таверны, второй ногой попирая стол. Он и сам был красив: высок, изящен и мужественен: длинные пшеничные волосы падали на плащ с геральдическими мабари, лицо - вдохновлённое и строгое, но не лишённое печати драматизма. Свет трактирных лампад героически отражал в его доспехах собравшихся вокруг мужиков и баб, чьи взгляды принадлежали королевичу: девушки глазели не моргая, и во взглядах их читались мечты об отвергнутом королевиче; бабы, тронутые рассказами о страданиях бастарда, подолами утирали уголки глаз; а мужики решительно бычились и шевелили челюстями. И вообще, говорящий был впечатляющим. Он был таким, каким хотел видеть Тейринов народ. Алистер должен был это признать.
- Я такой же как и вы! Ты! Ты! И ты! - Лже-Алистер за шкирку поднял к себе на скамью худого мужичка, - я такой же как и ты, мой друг! Ты и я - мы с тобой ферелденцы!
  Мужичок безвольно висел в руках самозванца и смущённо улыбался, польщённый сравнением с воинственным принцем в блестящих доспехах.
- И мы отстоим эту страну!..
- Ооо!.. Аааа!..
  Зревшее и наливавшееся злостью терпение настоящего Алистера вконец лопнуло.
- Самозванец!
  Толпа испуганно замолчала, впервые отдирая свои взгляды от прекрасного блондина из легенд на мрачноватого вида мужика с мускулистым мабари у ног. Этот мужчина хоть и выглядел крепышом, сильно проигрывал оратору на столе: светлые мокрые волосы в неаккуратном пучке собраны на затылке, бородка нечёсана, плащ штопан-перештопан, а на руке всего-то одна-единственная перчатка. Мрачный, с парой шрамов на злом лице - с таким дело иметь не столь приятно. Не то, что принц-бастард, который всем и выпивку за свой счёт заказал - королевская щедрость, не иначе.
- Ты ещё кто? - один из самых пылких поклонников агитатора повернулся к бродяге, которым, естественно, был Алистер.
- Вопрос в том, кто он такой, - витязь ответил не конкретно поклоннику, а глядящим на него людям. - Он самозванец, это же очевидно! Бастарда короля Мэрика не пытались убить на Собрании, его изгнали из страны.
  Взгляд Алистера, пробиравшегося сквозь собравшуюся толпу, остановился на самозванном принце:
- Ты как, сам до этого додумался или тебя надоумил кто? Слезай по добру по здорову, потому что если ты не прекратишь, то тебя быстро заткнёт кто-нибудь другой.
- И кто же это, не покажешь? - тот самый поклонник встал перед Алистером, преграждая ему дорогу к лже-принцу. К нему присоединились ещё трое мужиков, из тех, кто горячее всего поддерживал самозванца. Проплаченная поддержка - ужалила Алистера злая мысль. Он ведь даже не угрожал ему по сути, а предупреждал. Когда Анора или Кусланд прознают, что появился в Ферелдене активный наследник Мэрика, с ним обязательно случится какое-нибудь несчастье. Пушок весь напрягся и преждупреждающе заворчал на парней, обнажая клыки.
- О, сколько раз я слышал эти слова недоверия, - печально покачал головой Лже-Алистер. - Но мне не нужно ничего доказывать. Мой народ - мой голос, они знают, кто их настоящий король.
- Я не хочу с тобой драться, но и пудрить мозги людям не дам, - ладонь Алистера ласково опустилась на дорогой сердцу меч-бастард, покоящийся в ножнах. - Спускайся со стола и оканчивай представление.
- Кто пудрит! Сам пудришь! - высоким голосом возразила вдруг хорошенькая официанточка, которая уже битый час отиралась у ног самозванца. Плечико её было как бы случайно обнажено - соблазнить его пыталась чтоли, дура. - Оставь его в покое, он же столько натерпелся!
- Ты кто такой!
- Он бастард... пардон: незаконный сын короля Мэрика! Он нам пиво оплатил!
- Рожу не помыл, а спорит!
Алистер быстро пожалел, что не подумал минутку, прежде чем ляпнуть. Почему он не мог дождаться конца, подкараулить самозванца за углом под покровом ночи и начистить ему мослы. Нет, не умел он так. И именно поэтому поплатился тем, что произошло потом. И скрипел зубами, вымещая обиду на явно нанятых молодчиках, решивших выволочь его на задворки и там поколотить. Последнему Тейрину было горько, что пьяненький народ так активно защищает лже-Тейрина за халявную пинту да красивые речи! А он-то, он уже два дня у них тут ошивается, как дурак, пытаясь разузнать, какая это сволочь дерёт и охотится на здешнего жителя. И Пушок вдруг исчез, когда оказался так нужен. Куда исчез, спрашивается? Никогда раньше так не убегал - повод для беспокойства, который подкрепился вражеским кулаком, с хрустом врезавшимся в поросшую светлым волосом скулу.

- Это что? Мабари? - не по уставу удивился один из отряда, идущего под знамёнами Инквизиции. Лошади недовольно прядали ушами и косились, глядя на серое здоровенное чудовище, несущегося на... да прямо на скакуна банны Мойры. Морда мабари оскаливалась, когда на каждом прыжке, чёрные губы его с высунутым языком почти что развевались на бегу, щедро разбрасываясь капельками слюны. До чего коренастый, здоровый и слюнявый! Пару лет назад он не был таким, когда Мойра отдавала его Алистеру.
  Пушок прыгал у ног недовольной лошади, громко лаял и ну слишком уж явно пытался увести банну за собой. Ну, конечно, туда - за таверну, где тузились пятеро мужчин.

Отредактировано Алистер Тейрин (17-11-2015 18:58)

Наблюдать сейчас за Мойрой было одно удовольствие, и Дориан от души наслаждался зрелищем. Подруга держалась так напыщенно, источала столько преувеличенной изысканности, что если некоторые минратосские матроны, тщившиеся доказать свою благонравность, взяли с нее пример, наверняка преуспели бы. Кастелян, похоже, был прямо-таки сражен встречей со столь благородной дамой, поскольку его лицо выражало теперь не сдержанную почтительность, а истовое желание угодить пополам со стремлением не ударить в грязь лицом. Во взгляде, обращенном на самого Павуса, читалось уже не почтение, а тщательно подавляемая паника, на которую добрые ферелденцы часто бывали скоры при встрече с магами.
  Желая подыграть Мойре, Дориан приосанился в седле, хотел было заговорить, но тут был огорошен известием о своем загадочном обете. Он нахмурился было, озадаченно и недоверчиво, но, встретив панический взгляд подруги, напустил на себя возвышенный и одновременно меланхоличный вид, постарался придать взгляду отрешенное выражение и сдержанно кивнул.
- Боюсь, это так, добрый человек, - кажется, привычка говорить в больших лекториях сделала свое дело: даже под холодным и пронизывающим зимним ветром голос прозвучал звучно и ровно. - Обет суров.
  "Придумать бы еще, какой. И не расхохотаться никому в лицо."
  Впрочем, ни продолжить свою речь, ни изобрести что-нибудь затейливое, чтобы впечатлить присутствующих, не довелось: новый участник сцены спутал карты и хозяевам, и гостям. Огромный косматый пес вроде тех, которых ему уже случалось видеть в Убежище невесть откуда метнулся к Мойре и теперь изливал на нее такую нежность, на какую собаки обычно щедры только по отношению к хозяевам. И, кажется, банна Стаффорд совсем не возражала, ни против теплоты этой встречи, ни против тех рисков, которым пес подвергал ее наряд.
  "Странно. С чего бы такое горячее воссоединение? И где, интересно, хозяин этого... существа?"
  Кем бы он ни был, пес явно очень рвался к нему, назад, и, похоже, был намерен увлечь Мойру за собой, а та явно не сопротивлялась. Дориан ничего не понимал в происходящем, зато прекрасно знал склонность и способность подруги приходить на помощь порой в самых неожиданных ситуациях и самым неожиданным людям, а потому сейчас просто последовал за Мойрой с миной скорбной и по возможности возвышенной.
  Умный вид, судя по замечанию спутницы, получился далеко не сразу, и Дориан попробовал мягко улыбнуться, чтобы хоть немного добавить себе благостности.
- Так лучше? - вполголоса спросил он, тоже посматривая на людей Гейвина. - Мне казалось, что магов крови тут убивают без суда, но... будем считать, что Вестник даровал мне особую милость, - он задумался на несколько секунд потом продолжил: - Я буду рассказывать, что мне явилась во сне плачущая и сетующая Андрасте, скорбящая о прегрешениях Тевинтера, и я был так поражен, что поклялся идти путем искупления, пока она не улыбнется мне в сновидении. Им должно понравиться, - он усмехнулся почти весело и тут же снова помрачнел: новый порыв ветра оказался особенно жестоким.

  За очередным поворотом дороги им открылся вид на придорожную таверну, к которой и неслась во всю прыть "собака, нуждающаяся в помощи". Близость питейного заведения к замку несколько удивляла, впрочем, может, на кухне банна Гейвина варят сидр, и он имеет долю в здешней прибыли? Да и к тому же, что еще делать в этом Создателем забытом месте, как не пить до изумления? Дориан и сам бы сейчас выпил, и лучше побольше.
  За тем, как Мойра останавливает драку, а потом, по-королевски полная достоинства, взывает к одному из дебоширов, Павус наблюдал с неослабевающим интересом. Во-первых, было очевидно, как дважды два, что этот человек - не капитан Алан, и даже слой грязи не мог скрыть безусловных различий. Во-вторых, Мойра его явно знала, иначе с чего бы ей тратить столько усилий на случайно выдернутого из драки головореза? Все это одновременно делало поездку интереснее, поскольку обещало нечто новое и любопытное, и добавляло Дориану ответственности: раз этот немытый ферелденец дорог Мойре и при этом будет их сопровождать, придется следить, чтобы он уцелел при встрече с магическими опасностями, с которыми вряд ли хорошо знаком. Павус невесело вздохнул, без всякого воодушевления рассматривая нового спутника.
- Не помню, говорили ли мы об этом, Алан, - медленно заговорил он, не спешиваясь и цепким взглядом рассматривая ферелденца. - Поэтому на всякий случай напомню: мы здесь для того, чтобы расследовать беды, которые с большой вероятностью имеют магическое происхождение. Так что помни о простых правилах: ничего не трогать руками, не приближаться к странным рисункам и следам и не наступать на них, не соваться ни в какие странные места, как бы безопасно или, наоборот, привлекательно они ни выглядели, - отвернувшись от "Алана" и словно разом потеряв к нему интерес, Дориан обернулся к Мойре. Он прямо-таки источал благородное стремление к чистым деяниям: - Дражайшая банна, теперь, когда порядок восстановлен, нам, полагаю, правильно было бы проследовать в замок благородного Даррелла. По словам честного Родерика, именно там я смогу осмотреть мертвые тела несчастных погибших и начать расследование. Темнеет рано, и мне не хотелось бы медлить.
  Несмотря на все сказанное, с места он пока трогаться не торопился: Мойра в глазах местных командир их отряда, и будет лучше обойтись без нарушения субординации.

Верзила с собакой, окрещённый Барретом, хотел было взбрыкнуть, да воздержался. Было что-то забавное в том, чтобы примерить на себя шкуру капитана, который одно время мечтал и грезил начистить Алистеру чайник и надавать ему по сусалам. Во всяком случае так Алистер трактовал звериные взгляды, посылаемые ему капитаном стражи Пика Дракона.
- Так точно, моя госпожа, капитан Баррет к вашим услугам, - отозвался витязь напоследок. Стража веселилась. А мужчина с удовольствием проводил Мойру, показавшую кулак, мечтательныым взглядом. Платье! Декольте! Дамское седло! Да уж, это вам не шубу в трусы заправлять. На фоне этих и других не менее важных мыслей и Зов, о котором Мойра и слова не знала, как-будто затерялся где-то на фоне. А потом благородный усач позвал заглядевшегося Алистера за собой, и тот последовал.

- Ммм, суп из почек, - в который раз бастард Мэрика удивился, насколько сильно влияние хорошего ужина на мораль: и холод уже не так кусал за конечности, и сил ногам прилило. Однако в последние несколько часов настроение витязя менялось как у беременной дамы с ПМС в переходном возрасте: вот и теперь, топча чавкающую землю по следам усача, Алистер чувствовал, как в преддверии зрелища мёртвых человеческих тел всё изнутри роговеет и отвердевает.
  За время, посвящённое поглощению пищи, погода сменила гнев на мягкую ворчливость, теперь швыряясь в идущих снежными хлопьями, и когда Дориан сдёрнул с груды мешковину, снежинки не таяли на серой коже мертвецов. Они были сложены вповалку, как дрова, и выглядели такими же сухими, словно телами можно было топить печь.
- Бедняги, - вырвалось у Алистера, как только взгляд его упал на драные раны  с проглядывающими сизыми кишками в брюхе одного. Конечно, дурно витязю не стало, но траурное впечатление закрепилось окончательно - так было всегда, когда он обращал всё своё внимание на мёртвых. Может быть, поэтому ответ его последовал не сразу и был слегка глух.
  Новость его не сказать, чтобы не удивила, а всё-таки окажись это оборотни, Алистер оказался бы поражён в гораздо большей степени. Конечно была возможнсть, что они с Кусландом тогда переубивали не всех оборотней, но было в этом окрытии заметное облегчение. Гораздо сложнее иметь дело с одержимыми звериным ражем убийцами, чем с демонами. Демонов убивать - милое дело, и не стыдно потом, и наоборот даже - гордиться собой можно. А устроив оборотням кровавую баню в подземельях Бресилиан, Алистер ещё долгое время не мог отойти, и Огрен отпаивал витязя своим пойлом, чтоб не задавило. Видит Создатель, Алистер не хотел убивать толпу этих прОклятых простолюдинов, но после открыто выраженных Кусландом намерений разделаться с ними, оборотней было не удержать от битвы. И Алистер убивал,  и в тот день жалость к Оливеру, не так давно потерявшему семью, окончательно истончилась.
  Витязь не заметил, что воспоминания на короткое время утянули его из реальности, и на заданный Дорианом вопрос ответил запоздало:
- Я не смог найти ни одного свидетеля - кажется, от никто живым не ушёл. И о Завесе ничего не слышал, тут всё больше волкам и оборотням приписывают, - Алистера одолёл лёгкий стыд за безрезультатность своих действий. Ай да маг. Если бы не маг, чёрт его знает, когда б узнали, что это дело рук демонов. Только перед смертью, наверное, и узнали бы. - Да, с демонами ответ один, главное, только покажите мне пальцем где они, и обещаю, впредь я принесу больше пользы в этом деле. Я куда эффективней машу мечом, чем ищу следы и распутываю загадки.

Отредактировано Алистер Тейрин (01-12-2015 19:28)

...И была полночь.
  Паршивое чувство, что насколько бы хорошо он ни подготовился к этой охоте, насколько бы точно ни представлял себе, чего можно ожидать от этого выезда, что-нибудь непременно пойдет не так, никак не желало отвязаться. Дориану было тревожно: он мало знал этого Алистера и полагался на него только потому что полагалась Мойра, его беспокоило, что с ними нет еще хотя бы одного мага, пусть даже южанина, и уж точно ему совсем не нравилось, что фальшивый капитан стражи будто сгинул, отправившись выполнять поручение, а монна Стаффорд все никак не появлялась. Дориан зябко кутался в промокающий понемногу плащ, то и дело настороженно осматривал двор, наталкиваясь на опасливые и недоверчивые взгляды и никак не мог отделаться от мысли, что все происходящее донельзя похоже на сцену в театре, где спектакль задерживается, а никто не знает, почему, да и вообще не уверен, что представление состоится.
  А потом представление началось. На пустую сцену со всей возможной торжественностью, как и подобает настоящей приме, выступила монна Стаффорд. Державшийся до этого в тени невысокого амбара - под навесом хотя бы можно было укрыться от дождя - Дориан сделал несколько шагов к центру двора: пропустить занимательное зрелище в исполнении своей дорогой подруги было бы форменным преступлением. К тому же если не упускать из виду лязг вылетевших из ножен мечей, приходилось быть готовым к тому, что Мойре может понадобится поддержка, причем отнюдь не только словесная.
  "Интересно где этот... Алистер? Впрочем, неважно," - потянувшись к Тени, он убедился, что та готова отвечать, но тем пока и ограничился: вряд ли пожар в замке входит в планы Мойры, как бы она ни относилась к хозяину дома.
  В ферелденской политике Дориан разбирался чуть хуже, чем никак, однако то, что государственная измена способна обеспечить изменнику проблемы в какой угодно стране, а работорговля может сломать даже безупречную репутацию здесь, на Юге, он представлял себе достаточно хорошо. Имеет ли Мойра право высказываться и действовать именем здешней королевы, представлял несколько хуже, но даже если нет, намеревался ее право подкрепить всеми возможными способами.
  У Алистера, появившегося во дворе обличье куда более приличествующем капитану стражи знатной дамы, намерения, судя по всему, были схожими, и Дориан даже на секунду залюбовался тем, как идеально смотрелась композиция: Мойра, воззвавшая к "добрым людям" голосом, которому, кажется, невозможно было не подчинится, и Алистер, своим внушительным и едва ли не благородным видом, помогший этим самым людям вовремя склонить головы. Павус скрестил руки на груди, с живым интересом наблюдая за развитием событий.
  Мечи, в кольце которых стояла банна Стаффорд, неуверенно дрогнули, опустились, а потом медленно, будто бы неохотно стали один за другим исчезать в ножнах.
- Да здравствует ее величество королева Анора! - после некоторого колебания грянул нестройный хор. - От века и навеки мы верные слуги ее, - судя по склоненным головам, никому из присутствующих не пришло в голову сомневаться в правомочности действий Мойры. Либо они попросту держали свои сомнения при себе, этого пока что тоже было достаточно.
  Убедившись, что прямо сейчас побоища не предвидится, Дориан отпустил силу, удовлетворенно улыбнулся, а потом бесцеремонно протолкался сквозь толпу и оказался лицом к лицу с Мойрой. В его взгляде было примерно поровну восхищения только что состоявшимся спектаклем и веселья в преддверии нового представления, уже куда более мрачного.
- Дражайшая банна, - вернуться к прежнему напыщенному и чопорному тону и удержаться от усмешки оказалось непросто, и Дориан с трудом с собой совладал. - Позвольте от имени всех просвещенных и праведных людей Тевинтера принести свои поздравления по случаю ареста этого преступника, - он бросил на банна полный презрения взгляд. - Однако и вам, и добрым людям этих земель следует знать: этот человек виновен не только в упомянутых преступлениях, он повинен в том, что допустил в ваши края малефикаров и позволил им их богомерзкие игрища с демонами. С ними, а вовсе не с оборотнями связаны ваши беды! - Дориан постарался возвысить голос как можно более эффектно и прибавил: - Однако Инквизиция, как и... ее величество Анора, не оставит вас в беде: мы здесь для того, чтобы, пока вы бдительно охраняете этого злодея, сокрушить и темную магию, и тех, кто ее вершит. Так велит нам Вестник Андрасте! - послышалось протестующее и явно испуганное мычание: банн Гейвин, похоже, ничего не знал ни о каких малефикарах и демонах и был совершенно несогласен с обвинениями в свой адрес.
  Люди, впрочем, не были склонны выслушивать эти протесты, даже стража Штормового берега смотрела на своего господина новыми глазами. Если все пойдет, как надо, об охране этой ночью беспокоиться не придется, а утром они уже должны вернуться с победой.
  Дориан вскинул на Мойру смеющийся взгляд: по сравнению с тем, что было на въезде в замок, его настроение стало едва ли не солнечным.
- Ну что, поохотимся? - он слегка усмехнулся, но почти сразу помрачнел: - Я не врал насчет демонов: они явно засели в лесу поблизости. Разрывов нет, значит, им помогли. Я могу пройти по следам и выяснить, кто так развлекается, а дальше, думаю, мы справимся совместными усилиями, - последняя фраза прозвучала полуутвердительно: Дориан почти не сомневался в успехе затеи, но не спросить мнения подруги просто не мог.

Отредактировано Дориан Павус (16-01-2016 22:57)

Вместе с исчезнувшей в ножнах сталью, отчасти исчезло наполнявшее каждый тейриновский мускул напряжение. Мойра была в безопасности, а пинок её и ругательства чуть не вызвали на лице Алистера умилительную улыбку. Ах, эта женщина.
И когда, отправиви старжу на свои места. он вошёл в трапезный зал, неся под мышкой мокрый шлем, банна Стаффорд сразу же сообщила о прегрешениях Гейвина, разом прояснив весь сыр-бор. Нет, Алитер нисколько не сомневался, что действия его возлюбленной абсолтно обоснованы, он знал, что это так. Но под конец интересно узнать, за что Гейвин отведал кляпа и унизительного пинка, который был от того более унизительным, что отправителем его была... пф, женщина! Зато и удовлетворение Алистера укрепилось после того, как он узнал, что сучий сын всея Штормового берега навострился по ночам в комнаты его банны ходить.
- Сожалею только, что не успел сам наподдать ему, - мрачно буркнул он, опускаясь на соседний стул рядом с Мойрой. А её несло, несло нешуточно, и не успел Алистер вовремя взять под столом её руку в свою, чтобы попытаться успокоить, как она уже говорила про трон и всё это. Взгляд, удивлённый, метнулся от Мойры к Дориану и обратно к Мойре с видом "ну ты чё?". Но по виду этих двоих стало ясно, что об очень многом одухотворённый усам уже знает. А раз уж знает о его, Алистера, настоящей личности, то, конечно знает и об этом: витязь положил ладонь на спину банны чтобы хоть как-то облегчить своё ожидание длинною в целый день.
- Да, говоришь ты многовато, и если у стен есть уши, то прямо сейчас они должны кинуться в столицу с доносом, - усмехнулся витязь, впервые за долгое время глядя на Мойру вблизи. Манеры её - простые и совсем не чопорные несли больше властности, чем могло бы показаться на первый взгляд. Далеко не каждый из выосокородных не боится позволить себе такое поведение - ни перед стражей, ни даже наедине с друзьями. И вообще все эти замашки были Алистеру уже как родные. Зато платье! А с платьем я разберусь отдельно, это уж как будь здоров. А вот то, что заварушка в таверне имела куда более глубокие корни, чем ему казалось, для Алистера стало новостью. А он надеялся, что это просто одинокий самозванец из народа! Хотя, судя по тому, сколько человек его окружало это изначально было невозможно. Да и в смутное время этого вполне можно ожидать, и даже удивительно, что за столько лет самозванец выявился только один. Наверняка остальных придушили на более ранних сроках.
- Допросить его действительно нужно - сам ли он до самозванца додумался своей мягкой головушкой или помог кто. Ну и про меня ему знать, конечно же, совсем ни к чему. И я очень надеюсь, что дальше Гейвина вся это бурда не распространяется, хотя опыт показывает, что будет как раз наоборот, - Алистер поставил свой шлем на стол, чтоб не мешался. -  Но в любом случае, что бы там ни было - это пойдёт под трибунал, а мы с вами уже готовы к встрече с нашими "оборотнями" - я позаботился.
  Расслабляться было пока рановато, и всё же на душу Алистера опустилось что-то вроде спокойствия. Так было всегда, когда Мойра оказывалась рядом, в пределах его видимости и досягаемости, и витязь мог быть уверен, что чтобы не произошло - у него есть возможность контролировать ситуацию. И более всего ему хотелось бы сейчас запереться с Мойрой в выделенной ей спальне и долго-долго разговаривать и много слушать, потому что ему было что рассказать и ей, конечно, тоже. Но ему хотелось действовать сейчас, потому что пока они спят - демонам не до сна, и каждая новая ночь может обернуться новыми жертвами. Солдаты успели отдохнуть от перехода за день, и иных причин для промедления мужчина не видел.