Все пошло наперекосяк с самого начала. Во-первых, на положенном месте не оказалось связного, который должен был дать исчерпывающие пояснения касательно местности и местоположения цели. Поэтому, Росаю пришлось самому искать нужную улицу, нужный дом и нужных людей. На его счастье, город был маленький, хоть и находился на торговых путях местного значение. Поэтому, имея на руках исходные данные, полученные от самого заказчика, Ворон, потолкавшись немного на рынке, выяснил все, что ему требовалось.
Во-вторых, заказчик «забыл» предупредить, что этих самых нужных людей будет раза в три больше, чем оговаривалось изначально, причем все – явные головорезы. Росаю пришлось отказаться от первоначального плана «тихо вошел, взял, тихо ушел», а снимать охрану по одному. С первыми четырьмя все прошло гладко, но когда Ворон наткнулся на группу, которая никак не желала разделяться, началась драка, в которой пришлось изрядно попотеть. В итоге, он вышел из драки выжим, но изрядно потрепанным. Особенно беспокоил левый бок, куда пришелся удар ножом одного из нападавших. Росай успел отвести его руку от прямого попадания в печень, но, все же, лезвие вошло довольно глубоко, хоть и по касательной. Слишком глубоко для обычного пореза, который можно перевязать и забыть до основательной передышки.
И, в-третьих, тайник в доме, который и был его целью, оказался пуст. Все это слишком сильно наводило на мысли о подставе. Кому и зачем это понадобилось, Рейган не представлял, однако, за время всей этой беготни у него успело накопиться немало вопросов к заказчику. На которые тот будет просто вынужден ответить, как только Ворон до него доберется…
Сейчас же насущная проблема была совсем иной – как можно незаметнее покинуть место побоища и уехать из города. С первым пунктом особых проблем не возникло, выйдя из дома через черный ход, Росай кружным путем направился к гостинице. Но, лишь только дойдя до конца улицы, понял, что его дела хуже, чем он думал. Во время потасовки и розысков тайника, рана на боку его особо не беспокоила, так что он уже счел ее просто глубоким порезом. Однако сейчас бок уже не просто болел, а нестерпимо саднил. Остановившись в тени каких-то развесистых кустов, Росай отвернул подол плаща и осмотрел себя. Кровь пропитала не только рубашку и приложенный к ней кусок ткани, но уже начала просачиваться в поясной ремень и стекать на штаны. Снова запахнувшись, Ворон пошел дальше, все сильнее и сильнее чувствуя необходимость согнуться и обхватить себя руками за бока.
Пройдя еще немного, он, наконец, понял, что в таком состоянии он до гостиницы не дойдет. А если и дойдет – то рухнет на руки хозяина или где-нибудь на лестнице. Дальше будет лужа крови, много вопросов, и даже самый тупой стражник сумеет сложить два и два – его рану и трупы в одном из домов, которые, он не сомневался, довольно скоро найдут. Нужно было срочно перевязать рану – и не абы как, а основательно – а потом лечь и лежать, не вставая, хотя бы несколько часов. Вот только ни лекарей, ни перевязочных средств под рукой не было, а до гостиницы, он чувствовал, дойти у него сил уже не хватит.
Пройдя еще пару домов, Ворон понял, что предел достигнут. Теперь оставалось либо падать на мостовую, либо срочно предпринимать что-то. Кровь уже начала пропитывать ткань штанов, спускаясь темными дорожками все ниже и ниже. По счастью, на улице уже были сумерки, а плащ пока скрывал лишние подробности от чужих взглядов. Впрочем, последних особо и не наблюдалось, людей на улице почти не было.
Привалившись плечом к стене, Росай огляделся вокруг. Он все еще находился на окраине города, дома здесь стояли довольно далеко друг от друга. Но, как назло, все они были освещены изнутри – ни одного пустого или заброшенного строения в оба конца улицы, насколько хватало глаз, Ворон не увидел. А бок, между тем, даже не думал прекращать болеть, более того – Росай начал чувствовать уже вполне ощутимую слабость. Выбора не оставалось.
Доковыляв до двери дома, около которого он стоял, он привалился плечом к дверному косяку, натянул на лицо подобие приветливой улыбки и громко постучал в дверь. Если упереться здоровым плечом в стену, можно было стоять вполне прямо, не сгибаясь. В конце концов, у него были с собой деньги – почему бы не попробовать купить молчание жильцов, пока они не помогут ему перевязать рану? А на совсем худой конец, его кинжалы были как всегда при нем, и сил пустить их в дело у него еще хватало.

Отредактировано Рейган Росай (07-11-2015 23:52)

Дверь открылась довольно быстро, Росай уже приготовился было открыть рот и сказать что-то приветственное, как внезапно эта самая дверь снова захлопнулась перед его носом. Слегка растерявшись, Ворон инстинктивно отпрянул назад и скривился от боли в боку. Следовало ожидать хмурых ремесленников, посылающих куда подальше всех шляющихся по ночам, уставших матерей многочисленного семейства, не имеющих ни времени, ни желания помогать незнакомцам, даже затасканных размалеванных девиц, готовых на все ради пары золотых, но к такому повороту событий Ворон оказался не готов.
Он остался на пороге, хмурясь и прикидывая, что предпринять теперь. Выбор по-прежнему был небогат – только стучаться в следующую дверь в надежде, что там повезет больше. Но для этого пришлось бы отвалиться от дверного косяка и снова начать переставлять ноги.
Росай постоял на пороге еще некоторое время, собираясь с моральными силами сделать марш-бросок к следующему дому, как дверь недружелюбного дома открылась вновь. Через небольшой просвет дверного проема на него подозрительно взирала плохо различимая в полумраке особа, судя по голосу, женского пола. Снова вернув на лицо полуулыбку, уже слегка вымученную, Ворон дал ей возможность себя рассмотреть. Правда, при таком освещении она могла мало что увидеть, что, конечно, было как нельзя на руку, но торопить хозяйку не стоило.
Еще до стука в дверь, Росай наскоро состряпал себе легенду – благородный путник сбился с дороги, нарвался на лихих людей, был обокраден, морально унижен и слегка ранен, а теперь ищет добросердечного друга, который сможет ненадолго его приютить и отпустить с миром восвояси – не бесплатно, разумеется. Неплохая история для провинции, где люди, все же, больше расположены доверять раненных незнакомцам, стучащим в ним в дверь впотьмах. В меру сентиментальная, в меру жизненная, в меру утешительная для жадности. Однако, всмотревшись в лицо незнакомки, когда та открыла дверь пошире, ему показалось, что с ней такой номер может не пройти – ее лицо выглядело не очень сердобольным.
Поэтому, услышав адресованный ему вопрос, Росай решил воспользоваться подвернувшимся случаем и действительно выдать себя за хозяина дома. Просьбы, основанные на законном праве, вовсе не то же самое, что просьбы подозрительного незнакомца. Быстро сменив выражение лица с приветливого на умеренно-суровое, Росай ответил:
- Совершенно верно, я – владелец этого дома. И у меня есть к вам разговор.
Надо было перехватывать инициативу, поэтому Ворон решительно толкнул дверь и сделал шаг в дом. Внутри пахло какими-то травами. Кажется, он попал по адресу – такой запах обычно стоит в доме лекарей, ему несказанно повезет, если самовольная хозяйка окажется одной из них.
Закрыв за собой дверь, он продолжил:
- До меня внезапно дошли слухи, что в моем доме обитают неизвестные мне люди. Могу я узнать, по какому праву вы заняли мою собственность?
Росай говорил спокойно, но в меру сурово, готовый в любой момент сменить и выражение лица, и тон, и выбор слов, если этот маневр окажется неудачным.
Оказавшись внутри, он смог, наконец, осмотреть хозяйку лучше: в домашней одежде, непричесанная и неприбранная - явно не из благородных, но вряд ли служанка; в доме тихо, значит, скорее всего, не замужем или мужа просто нет дома; не похожа ни на гулящую, ни на бандитку. Самый близкий возможный вариант – действительно знахарка или повитуха.
В ожидании ответа, Росай привалился спиной к закрытой двери, стараясь сделать это непринужденно, бок продолжал недвусмысленно напоминать о себе.

Женщина не выразила ни смущения, ни злости, отчего-то обрадовавшись внезапному появлению гипотетического хозяина ее нынешнего обиталища. Росай слегка нахмурился, с женщиной было что-то не так – она не была похожа на типичную жительницу подобного города. Проявить уверенность вместо боязни или наглость вместо страха могли где угодно от Андерфелса до Ферелдена, но обычно так делали люди из категории тех, кому «палец в рот не клади – всю руку откусят», и занимались они обычно соответствующими делами. Но все, начиная с обстановки дома, и заканчивая внешним видом его обитательницы никак не намекали ни на какие темные дела. Или Ворон просто этого не замечал, как ни силился это сделать.
Услышав предложение помочь по хозяйству, Росай уже открыл, было, рот, чтобы ответить что-то в меру прохладное на это тему, как хозяйка внезапно оставила его и ушла куда-то вглубь дома, нимало не заботясь, кажется, о том, что оставила у себя в доме без присмотра совершенно незнакомого человека. Что это, тонкий расчет или непростительная глупость? Если первое – для чего, если второе – как она ухитрилась дожить до такого вполне зрелого возраста? Только начав думать в этом направлении, Росай сразу понял, что мыслительный процесс сейчас не получится – его слишком сильно отвлекала бок в боку и собственные недобрые предчувствия относительно своего здоровья. Как ни удивительно это было, но за всю свою бытность Вороном, он еще ни разу не получал серьезных ранений. И причинами этого была, увы, не в его искусстве обращения с оружием или какой-то исключительной удачливости, а в банальном отсутствии действительно серьезных заданий.
Женщина вела себя странно, но не проявляла агрессии или намерения выставить его вон, по крайней мере, пока. Его это вполне устраивало, поэтому он на время перестал ломать голову над истинными мотивами хозяйки.
Пока Ворон обдумывал сложившуюся ситуацию, женщина вернулась, начав задавать вопросы о каких-то соседях. Тема была более чем щекотливая. Мысленно вернувшись назад, Росай вспомнил, что по обе стороны от этого дома тоже стояли жилые дома, стало быть, вопрос мог быть и без подвоха. А мог и не быть. Пока он размышлял, какой именно уклончивый ответ придумать, женщина подошла к нему вплотную и зачем-то взяла под левую руку. Чтобы проводить внутрь? Росай даже не успел удивиться, вместо этого почувствовав острый приступ боли. Почти зашипев от интенсивности ощущений, Росай дернулся в сторону от непрошеной помощницы, выпустив из рук край плаща. Ткань откинулась, обнажив во всей своей красе белую рубашку в кровавых разводах. Несколько темных капель упали на пол.
- Я с удовольствием помогу вам и с паутиной, и с чем хотите, - сказал Росай, все еще стараясь сохранять самообладание, - если вы поможете мне. По дороге сюда на меня напали, ранили… кровотечение сильное… надо остановить…
Ворон начал говорить урывками, стараясь вложить максимум информации в минимум слов и без подробностей. Сплетя воедино обе истории – и давешнюю легенду про бандитов, и самозваное право на дом – он надеялся, что хоть что-то из этого, так или иначе, подействует на хозяйку положительно. В конце концов, рана была налицо и ее нужно было как-то объяснить, чтобы его не выгнали на улицу немедленно, или, того хуже, не подняли крик на всю улицу.
- Я надеюсь, вы не откажете мне в помощи? – на всякий случай напоследок воззвал Росай, слабо улыбаясь. Все другие средства убеждения стоило пока приберечь.