Стэн родился в Пар Воллене, однако его детство и юность прошли в Сегероне, о котором он и ныне вспоминает с теплотой как о доме. Молодых воинов антаама, расквартированных там, зачастую направляли на охрану порта - занятие столь же лишенное опасности, сколь и безрадостное. Основными требованиями, предъявлявшимися к стражникам, являлись внимательность и способность сохранять концентрацию вопреки собственной скуке. Молодой Стэн был необычным кунари, наделенным здоровой любознательностью и интересом к чужим культурам. Часы своей службы он проводил, наблюдая за чужестранцами, прислушиваясь к их странному говору и наблюдая за манерами. Наблюдениями он не ограничивался и довольно скоро уже донимал каждого гостя, что вызывал у него какой-то интерес. Больше всего Стэна интересовал общий язык, казавшийся ему странным, излишне сложным и запутанным. Он мог часами выспрашивать у торговцев значения того или иного слова, привлекая тем самымвсеобщее внимание: разговорчивый кунари - явление явно не из обычных.
Стэн не стоял на месте: его упорство и лояльность идеалам Кун медленно, но верно продвигали его по службе. В 9:12 Века Дракона он был карасаадом при флотилии, направлявшейся к тевинтерским берегам с целью осадить и захватить Каринус, величественный город империи.  Первоначально успешная атака вскоре захлебнулась в ожесточенном сопротивлении при поддержке могущественных тевинтерских магов, и кунари были вынуждены отступить к Сегерону. Поражение было настолько оглушительным, что, вернувшись в Пар Воллен, Катабан (командующий морскими силами) сложил с себя звание и никогда больше к нему не возвращался. Своими впечатлениями Стэн поделился с самим Аришоком, предельно ясно выразив недовольство выбранной стратегией: по мнению молодого карасаада, антаам должен был не бросаться в открытую атаку на берега Тевинтера, а уделить больше внимания подготовке и сбору информации. Спор вышел достаточно громким, чтобы о нем услыхали тевинтерские шпионы и донесли своим хозяевам. Магистров тогда изрядно обеспокоил кунари, способный высказывать такие мысли: проблем рогатые доставляли немало и без способности к изощренной стратегии, шпионажу и политическим играм. Но к немалому облегчению тевинтерцев, Аришок отверг идеи Стэна, посчитав их смехотворными.

Несмотря на этот конфликт, Стэн все еще оставался в глазах Аришока достойным воином и потому вместе с несколькими товарищами по Бересааду был назначен на тайную миссию - направиться в Ферелден в поисках ответа на вопрос "Что есть Мор?".
Поход закончился менее, чем удачно: у озера Каленхад отряд повстречался с порождениями тьмы, и в ходе ожесточенной битвы Стэн потерял сознание. Очнулся он в близлежащей деревушке, в окружении местных земледельцев, распросив которых, к своему ужасу выяснил, что его товарищи мертвы, а меч потерян. Для любого воина Бересаада потеря оружия была гораздо хуже потери конечности и даже смерти: меч являлся частью его самого, практически его душой, и солдат, потерявший клинок, не считался достойным жизни.
Это был первый и единственный раз, когда Стэн потерял контроль над собой. Его ярость была настолько неописуемой, что очнулся он лишь несколько минут спустя среди трупов жителей и их детей, которых он, не помня себя, убил голыми руками. Дороги назад для воина антаама после такого бесчестья уже не было. Стэн остался в деревне и несколько дней ждал, когда за ним придут, не пытаясь ни скрыться, ни оправдать свое преступление.
Прибывшие на место солдаты были в ужасе от увиденного, и ни для кого не стало неожиданностью, что, когда Стэна переправили в Лотеринг на суд преподобной матери, та приговорила его к медленной смерти в клетке без пищи и воды. Там кунари провел почти тридцать дней, развлекая себя лишь безучастным наблюдением за любопытными прохожими и бесконечным цитированием писаний Кослуна. Сомнений он не имел: единственным способом искупления для него была смерть. До того дня, как в Лотеринг прибыли три усталых путника и мабари.
Серый Страж Кусланд Стэна совсем не впечатлил: чересчур желторотый на вид, он, похоже, вообще не представлял себе, как бороться с Мором. То еще разочарование, памятуя, какие слагались легенды о мужестве и способностях Стражей. Не больше симпатий у него вызвали болтливый храмовник, змееязыкая ведьма и послушница, по какому-то недоразумению метившая в мужчины. Из всей этой компании наиболее достойным воином казался лишь пес, но как бы там ни было, именно им Стэн был обязан свободой и возможностью искупить бесчестье гибелью в борьбе с подлинным злом - порождениями тьмы.
Первым приключениям не удалось развеять сомнений Стэна: вместо того, чтобы вести их в бой с Архидемоном, бравый лидер предпочитал бесцельные блуждания в поисках кучки пыли для воскрешения какого-то старика. Когда нелегкая привела их в затерянную в горах деревушку, судя по всему, забытую даже людскими правителями, терпение Стэна лопнуло. Он вызвал Оливера на бой за право лидерства и атаковал, не дожидаясь согласия. Бой кунари проиграл, однако к немалому его удивлению, Кусланд оставил его в отряде. Только из-за этого Стэн согласился повременить с выводами и позднее не пожалел о решении.
С Оливером они прошли через огонь, воду и медные трубы, но в конце концов, набрав по пути немало союзников, пришли к долгожданной победе. Уважение Стэна к своему командиру под конец было настолько велико, что в дальнейшем он называл Кусланда не иначе как "каданом" - звание, которого от Стэна удостоились еще лишь двое.

Победа омрачалась невозможностью возвращения в Пар Воллен: с какими бы триумфальными вестями Стэн ни прибыл домой, ничто не могло окупить потерю меча. У Кусланда проблем хватало даже после этого, и Стэн не стал беспокоить его своими собственными. Вернувшись к Каленхаду, он отследил путь своего меча через бесчестные мародерские руки в лапы гнома, который уже повстречался им ранее в Редклиффе. Наконец, забрав свой клинок, Стэн смог вернуться на родину.
Рассказы о жизни в Ферелдене, странствиях в компании Стражей и, наконец, заветный ответ на вопрос Аришока возвысили Стэна в глазах его товарищей, сделав почти легендой. Так что когда спустя три года, в 9:34 Аришок погиб в далеком Киркволле в схватке с Защитником и его командой, нового долго искать не пришлось. Следующие несколько лет Стэн посвятил, настойчиво и жестко реформируя антаам. Он учел ошибки своего предшественника, который был недостаточно гибок, чтобы видеть врагов Кун такими, какие они есть. Он понимал, что близится война, которая должна была навсегда приблизить век Кун в этом лишенном истины и порядка мире. И он был готов к этому.