Здесь пахло перебродившей выпивкой, мочой, табачным дымом, спермой и солью; здесь бесперерывно генерировались тёмные делишки, добровольно или насильно продавались человеческие тела; удовлетворялись самые примитивные желания, но именно в этой атомсфере портового кутежа и декаданса Алистера настигли, наверное, самые волнующие новости, какие он когда-либо получал.
 

  Записку Алистеру передала официантка одной таверны вместе с большой кружкой пива, за что получила от него пару медяков сверху. Мужчина хорошо помнил, как у него пересохло в горле, когда три простые строчки на жалком огрызке бумаги были прочитаны, как мощно забилось сердце, разгоняя по телу кровь, ударившую в голову, заставляющую весь мир утихнуть, как-будто Алистер окунулся в воду. Для постороннего это послание ничего конкретного не означало, но Алистер всё равно хорошенько спрятал его под одеждой, после того, как перечитал с добрый десяток раз. Как могут три строчки нести в себе столько информации и силы! Они могут изменить ход истории, могут повлиять на ход событий и исправить все те ошибки, что Алистер без остановки штамповал последние десять лет. Создатель, только бы было не слишком поздно. 
С этим затёртым и измятым до крайности клочком бумаги в кулаке изгнанный король Ферелдена уже неделю как отирал порт Оствика с таким упорством, которому могла позавидовать самая трудолюбивая портовая шлюха. Целую неделю он штурмовал всех капитанов, держащим курс на Антиву, с просьбой подбросить его, но каждый из них отказывался:
- Деньги есть?
- Не при себе, но как только я закончу свою миссию, я щедро тебе отплачу, я обещаю.
- Ясно. Что такое "бом-брам-стеньга" или "аврал" знаешь?
- Эээ...Песни моряков?
- Ясно. Значит, булинь или кноп завязать не сможешь тоже.
- Н-нет, не смогу.
- Сожалею, приятель, - без нотки сожаления отвечал капитан, - у нас для тебя места нет.
- Эй, погоди! Я буду помогать как смогу, и буду защищать тебя, если нападут пираты!..
- Я сам пират, - уходя и не оборачиваясь, напоследок говорил капитан, оставляя Алистера беспомощно смотреть на его удаляющуюся спину.
  Некоторым из них Алистер пытался доказать, что он и есть Тот-Самый-Алистер, но свою славу он заметно переоценил, и слишком многие недоумевающе переспрашивали "кто-кто?"; остальные же попросту не верили, но хвалили Алистера за проявлённую фантазию и благодарили, что посмешил. Однажды отчаявшись, витязь даже попытался пробраться на один корабль тайком, однако план провалился, когда его обнаружили в трюме, лежащим в луже палубной смолы, которую он разлил, запутавшись в темноте в рыбацких сетях.
  Некоторых он пытался убедить, авторитетно сообщая, что он капитан из Серых Стражей, и что дело его государственной важности, за которое капитан будет щедро награжён со временем. Но бывалых моряков угрозами не запугать, так что Алистера посылали подальше в Глубинные Тропы, оставляя того ни с чем.
  Наконец по достоинству оценив свои торговые навыки, а точнее их отсутствие, Алистер стал собираться в путь по суше. Сколько времени это займёт? Наверное пару-другую бесконечностей и ещё одну в придачу. Бывший Серый Страж корил себя за то, что столько времени не предпринимал ничего в отношении пропавшего отца, ведь в его сознании король Ферелдена давно превратился в славную легенду, которой не суждено сбыться, мечту и иллюзию. Тем более здесь, на чужбине, где он почти не оставил следов. Марик Победитель, Марик Освободитель, Марик Спаситель Ферелдена, обожаемый народом, уважаемый баннами, могучий воин, мудрый правитель, великолепный полководец. Разве такие люди могут существовать где-то кроме легенд? И только теперь, держа в руках материальное подтверждение тому, что Мэрик, если и не жив, то хотя бы не канул в лету, напомнили бастарду, что отец его, чёрт его подери, смертный человек; и даже если великий монарх Марик Спаситель не умер, то ему должно быть - Алистер подсчитал на пальцах - шестьдесят три года. Сколько времени он упустил!
  А сколько денег он пропил в первые годы своего изгнания, сколько спустил, утешаясь в умелых руках равнодушных шлюх, с одной из которых он потерял свою девственность? На эти деньги можно было бы не то, что купить себе место на палубе быстоходного шлюпа, на эти деньги можно было этот шлюп купить! И бан Тиган, понявший, что те средства, которые он даёт племяннику заканчивают в карманах трактирщиков, резко пресёк свою щедрость. И именно теперь, когда Алистер так нуждался в его помощи, бан Тиган, время от времени навещавший неродного племянника, не появлялся уже в течении одного полного месяца ввиду своей занятости. Если бы он услышал эти новости, то конечно помог бы ему. Да только добраться до него будет делом сложным, а оптравлять послание слишком опасно - Алистер серьёзно опасался, что если шпионы Оливера Кусланда обнаружат подобное послание и доложат ему, то он обязательно вмешается, чтобы не допустить свержения своей персоны с престола и возвращения старого короля.
 
   Бывший страж собирал свои немногочисленные, но бесценные пожитки, среди которых были оружие и щит Дункана, о котором Алистер так и не смог исчерпать свою скорбь, чёрной пропастью поселившейся в его памяти. Амулет матери холодил рельефную грудь под одеждой. В торбе за спиной покоились кое-какие дорожные пожитки, начинал преть вчерашний кирпич хлеба и потел солёными слезами завёрнутый в промасленную бумагу сыр. После двух лет бесперебойного пьянства, Алистер взялся за ум, прекратил пить горючее и носился по Тедасу с важными целями и заданиями, однако желание найти отца затмило все прочие, превратив их в блеклый фон. Он говорил себе, что идёт искать отца ради Ферелдена, со стороны которого шли страшные новости - одна хуже другой. Но в то же время в глубине себя Алистер прекрасно знал, что главной его мотивацией является желание встретиться со своим родным отцом. Нет, он не питал ложных надежд, как тогда, когда заранее осчастливленный стучался в ветхую дверь голданиного дома. Более того, Алистер был готов к самому худшему: он был готов столкнуться с отцовским равнодушием, готов был вынести его холодность, чтобы только посмотреть на того, кто одарил его своими генами, чей цвет волос окрасил его шевелюру, чьи черты лица вылепили то, что Алистер видел с детства при взгляде в зеркало.
   Зал таверны, в которую он спустился из своей комнаты встретил его душным перегаром и охрипшим хохотом пропитых глоток. Не обращая более внимания на этот праздник жизни, Алистер уже собирался покинуть заведение, когда в периферию его взгляда врезался знакомый силуэт.
   Эту женщину знала наверное каждая собака каждого порта Тедаса. На эти формы судорожно мастурбировало в своих раскачанных морем каютах большинство моряков, и только лишь одной удачливой группе посчастливилось оказаться под командованием роскошной ривейнской красотки и самопровозглашённой королевой Семи Морей Изабелой.
  Пиратка смеялась чьей-то шутке, рука в чёрной перчатке охраняла здоровенную пинту, а по-королевски тяжёлая  и массивная грудь её покоилась на барной стойке. Сколько времени Алистеру понадобилось в прошлом, чтобы не краснеть каждый раз, когда эта едва скрытая туникой грудь колыхалась при любом излишне порывистом движении ривейни! Чтож он больше не был двадцатилетним девственником, встретившим пиратку в "Чёрной Жемчужине" впервые, и хотя наглая красота ривейни лишь окрепчала и созрела в полной в самых нужных местах мере, подобное испытание было ему под силу. Тем более что больше выставленных напоказ женских прелестей Изабела должна была обладать ещё большей ценностью - кораблём. Он расскажет ей всё как на духу, это его последний и единственный шанс!
  Свет надежды снова блестнул в конце анналов той глубокой задницы, в которую попал Алистер,  и, прочистив горло, он шагнул к ривейни и решительно опустил тяжёлую ладонь на покрытое лёгким наплечником плечо:
- Изабела.

Отредактировано Алистер Тейрин (13-08-2015 15:35)

- Полегче! - мужчина отдёрнул руку, примирительно показывая ладони стремительно отреагировавшей Изабеле, но главное - тем небритым звериным мордам, которые не совсем миролюбиво уставились вслед за своим капитаном. Никто не может быть более готовым к драке, чем пьяный пират в пабе, это Алистер выучил на "отлично". Но до оперативных действий не дошло: красавица Изабела распознала старого знакомого, и весёлые ребята за её спиной расслабились.
Потерев мозолистой ладонью шею, витязь облегчённо улыбнулся в ответ под трубный звук чьего-то рыжка из изабелиной команды:
- Бравые у тебя ребята, ты, верно, очень комфортно чувствуешь себя среди них одна-одинёшенька на корабле, - Алистер искренне поддержал инициативу бронзовокожей пиратки сменить место их беседы. Женщина отвела бастарда в сторону, беспринципно лишила какого-то кутилу его стула и ловко примостилась на нём, заставив Алистера пересмотреть свою уверенность в том, что он может совершенно хладнокровно переносить то, как чудовищная грудь капитана игнорирует все законы гравитации.
- Наверное, это слухи о каком-то другом Алистере, ты не заметила, как нас много? - Глядя ривейни прямо в глаза, Алистер и сам приложил филейные части к плоскости стула напротив. Он слегка волновался, потому что встреча эта была решающей - именно от неё зависело, сколько ещё дорогостоющего времени Ал пустит на ветер.
- Я тоже о тебе многое слышал, правда, надеюсь, что тот случай с мачтой, кактусом, пьяным губернатором и верёвками - выдумка моряков, иначе вышло бы... Странно. В общем, - мужчина прочистил горло и перехватил свою оборвавшуюся линию:
- Вообще-то я хотел и то, и другое, и... третье, - Алистер выдержал коротенькую палубу, приглядываясь к хитрой кошачьей улыбке Изабелы. Такие улыбочки заставляли его подсознательно волноваться, будто означали, что у Алистера белая спина или на лбу у него написано оскорбительное слово. Однако, делу - время, и мужчина почувствовал себя гораздо лучше, когда наконец перешёл прямо к делу:
- Это счастье, что я застал тебя тут, - начал он, поскрёбывая грязным ногтём по засаленному столу. - Я уже собирался уходить, но... Мне нужно в Антиву, Изабела, и нужно как можно скорее. Это дело государственной важности.
  Алистер взял паузу, пытаясь разглядеть то, что таится на дне золотистых глаз пиратки. Понимая, однако, что его объяснения аргументарно ничего не стоят, мужчина добавил:
- Я получил наводку от Зеврана, он тоже во всём этом замешан. Он знает кое-что, что может повлиять на ход истории и спасти Ферелден от гражданской войны и от многих лет кровопролития. Ты можешь сделать что-то по-настоящему весомое и важное, Изабела, - Алистер пытался говорить так воодушевлённо, как только мог, но вид меднокожей красноречиво говорил "можешь засунуть свои государственной важности дела себе в Глубинные Тропы, мне заплатят или нет?". Алистер вздохнул. Чтож, в конце концов, правда и информация - единственная валюта, которой он сейчас богат, и если Изабела должна тратить своё драгоценное время на путешествие к Антиве, то ей нужно отплатить хоть как-то. Ведь и успешного исхода его миссии никто не гарантировал.
- Доставь меня в Риалто - это всё, чего я прошу, и если всё получится, ты станешь баснословно богатой. Потому что Зевран располагает информацией о пропавшем короле Мэрике. И если нам удастся его вернуть, он отплатит тебе сполна. А если нет, то я в любом случае должен буду связаться со своим дядей банном Тиганом, а он, пусть и не по-королевски богат, но за твою услугу заплатить сможет. - Он достал из-за пазухи свёрнутый в трубочку клочок бумаги, подписанный Зевраном и показал его пиратке. - Прошу тебя, Изабела. Судьба всего Ферелдена, зависит от нашего успеха. Тебе ведь не всё равно. К тому же, это ведь Антива, а? Да, там полно убийц, но ещё там лучшее вино и мужчины. И женщины, - чуть помедлив, добавил он. - Вы же пираты, вам это нравится?
  Алистер совершенно не знал, чего ожидать от пиратки. Она же, в конце-концов пиратка, чего от неё ожидать? Ей нужно золото, без золота невозможно управлять кораблём и бандой этих её бравых ребят, тут всё понятно. И пустое путешествие может стоить ей потерянного лидерства, но разве могут простые моряки отказаться даже от увеселительной прогулке в страну пойла и шлюх? Алистер впервые понял, что в отчаянии надеется даже на тёмные стороны человеческой сущности. Но самым главным его топливом служила надежда на их светлые стороны: ему приходилось встречать добро и красоту в самых неожиданных местах, и этими моментами Алистер дорожил, и ими держался и был жив. Но, по всей видимости по той же причине у него до сих пор не было корабля. Эмоции - вещь дешёвая, у каждого попрошайки на углу их было в избытке, и именно попрошайкой Алистер и чувствовал себя. Но это было вполне понятно, ведь у него совсем не было денег. Будь он королём, он бы даже не стал ничего объяснять Изабеле. Достал бы мешок с золотом и бухнул бы его перед носом пиратки, и произнёс бы только одно слово: "Антива".
  Хмурый, Алистер упёрся взглядом в стол:
- Я видел Ферелден недавно, и это было ужасно. Снова резня, снова война, Брешь, Стражи пропали, маги убивают храмовников, храмовники - магов. Моя страна трещит по швам, и, может, на моей голове нет железа, но ведь король-то я! А король без поддержки - никто. Я - сын Мэрика, и я должен вернуть его Ферелдену, это мой долг перед страной.
"К тому же я должен увидеть собственного отца" - мог бы добавить он, но это было его личное, и пиратке было незачем это знать.

Отредактировано Алистер Тейрин (21-08-2015 00:05)

Море ласково приняло "Порочную Деву" в свои прогретые ривейнским солнцем воды, раскачивая её на волнах как невесту. Однако для непривычного Алистера морские путешествия были лишены этого романтического налёта - мужчина не мог похвастаться походкой моряка. Спасибо отцу за хорошие гены и крепкий, иначе Алистер давно бы уже метал давешние харчи за фальшборт на радость голодных рыб.
  Зато капитан Изабела была просто красавица: она стояла на ногах крепко - как памятник, и несмотря на вчерашнюю попойку, стоически переживала её логическое последствие в виде похмелья, или как изысканно выражаются орлесианцы - "гёль де буа" - деревянная башка. Разве что изрядно измятая туника и бунт выгоревших волос выдавали злоупотребление пиратки горючим. И всё же Алистер в который раз про себя заметил, до чего красива эта женщина - особенно здесь: ей очень шёл солнечный свет, золотящий смуглую кожу, высвечивающий крутые взлёты и падения рельефной фигуры, солёный ветер очень расчётливо теребил тунику, балансируя на грани видимости в глубоких вырезах, и как хорошо она смотрится на фоне открытого моря. Природа явно одарила ривейни роскошным генофондом, если та без особых последствий столь долгое время дружила с алкоголем, оставаясь при этом в отличной физической форме. Алистер вспоминал спившихся ферелденских крестьян или бедняков из киркволльской Клоаки и молчаливо восхищался бронзовокожей пираткой. Ай да капитан! Сам-то он после года своего алкоголизма очень быстро превратился в жалкий ошмёток органической материи с королевским ДНА.
  Однако при всём при этом настроение у бастарда было из ряда "высший класс". Он всё ещё радовался своему везению, и если бы позволяли его возможности - погнал бы корабль быстрее на тысячи узлов вперёд.
- Я уже говорил, как благодарен тебе? - потирая слегка затёкшую от сна в гамаке шею, осведомился Алистер, преследуя пиратку на её пути к желанному пойлу. - Тебе не повредит, если я повторюсь, что я очень благодарен. Сегодня я чувствую себя лучше, чем вчера, а завтра, будем надеяться, буду в ещё лучшей форме.
  Мужчина вошёл в каюту, слегка пригнув голову и с удовольствием отметил наличие в ней не только награбленного добра, но и всяческой навигационной атрибутики. Ему вдруг пришло в голову, что Изабела - страшная лицедейка, раз так умело создаёт видимость недалёкой кутилы, интересующейся только деньгами, выпивкой и всем, что у людей ниже пояса. Карты, компасы и куча каких-то странных инструментов, названия которым Алистер не знал, а знал бы - не выговорил. Ведь чтобы быть капитаном корабля нужно разбираться во всей этой белиберде, иметь уровень повыше среднего. И витязь по-новому, с уважением взглянул на торчащий из недр камода задок Изабелы.   
- Нет, единственное, что я получил от него - эта вот записка, - Алистер приблизился к капитанскому столу, рассматривая карту с пятнами от пролитого пойла, и с интересом принялся перебирать лежащие на нём предметы. Однако когда головка какого-то тонкого прибора, напоминающего циркуль, отломилась из-за неловкого движения грубой его лапищи, мужчина испуганно вздрогнул и быстренько положил предмет обратно на стол, безуспешно пытаясь согнать с лица виноватую мину. Поспешно обернувшись к Изабеле, он сцепил свои треклятые ладони за спиной, -  Н-но это уже на сто процентов больше, чем я слышал об отце за последние пару десятков лет. И хотя я рад возможности узнать хоть что-нибудь о Мэрике, у меня дурное предчувствие. Не думаю, что у отца была какая-то хорошая, добрая причина, чтобы исчезнуть и никогда не вернуться. Что-то мне подсказывает, что если мне и получится накопать информацию о нём, то я ей не порадуюсь...Но... - он глянул на пиратку не совсем решительно, понимая, что просить её о бОльшем наглость. - Ну знаешь... Если бы ты захотела присоединиться ко мне в моих поисках, то я бы с удовольствием принял твою помощь.

  На второй день плавания Алистер хорошо освоился на корабле. Он не мог выносить сидения на заднице, пока бравые изабелины морячки вовсю боролись со стихией, а поэтому быстро приноровился к несложным, но тяжёлым обязанностям новичка. Он молча сносил насмешки бывалых пиратов над своей неопытностью, избегал конфликтов и беспрекослновно выполнял команды Изабелы, которую в этом плавании Алистер открыл для с совершенно новой стороны. Не просто Изабелу-Королеву-Портовых-Кабаков, но капитана Изабелу, у которой в нужное время прорывался такой бойкий капитанский голос, под звук которого заматеревшие головорезы как миленькие готовы были смолить палубу собственной мошной. В первые дни Алистер избегал долгих контактов с моряками, предпочитая коротать вечера с Изабелой, но, как говорится: труд объединяет, и через несколько дней команда оценила неловкого, но очень стойкого и выносливого новичка-бастарда - это совсем не означало, что он с кем-то из них подружился, но проверку на вшивость Алистер прошёл на твёрдую четвёрку. При всём при этом мужчина очень бысстро вынес урок, после того, как едва не проиграл свой доспех Бранду: даже если пират настроен к тебе благодушно, никогда не играй с ним в азартные игры.
   
  Залив Риалто объял борта "Девы" спустя несколько дней, в которые Алистер подгонял Изабелу как только мог. Вечер пах рыбой и тиной, и морской воздух разбавился запахами портового города, заставляя Алистера, слегка перевалившегося через фальшборт, затаить дыхание. В Риалто он никогда не был, но не так давно он и Зевран пережили ещё одно совместное приключение, поэтому мужчина ждал встречи с волнением и радостью. Всё это время он отвлекался от одолевающих его мыслей об отце знакомством с морской жизнью, где витязь узнал, что моряк из него получился бы стойкий, хороший. Однажды он даже сказал Изабеле, разделив с ней заначку из личных её запасов: "Знаешь, если б мне было плевать на Ферелден, стать моряком было бы для меня отличной идеей. И от Кусланда уйти легче, и свободы действий больше, и есть в этой вашей жизни какая-то романтика. Если бы мне было плевать на Ферелден." Но в конце дня Алистера всегда поджидало то заветное время, когда он отходил ко сну в компании пахнущих ногями моряков под их нездоровый храп. Время, когда он оставался один на один с самим собой, отданный на съедение собственным мыслям. И тогда нетерпение терзало его. Вот уж правильно говорят: нет ничего невыносимей неизвестности, и ничто не длится дольше ожидания.
  "Дева" зашла в бухту, приближая вечерние огни Риалто и заставляя Алистера в нетерпении отдать якорь в компании изабелиной команды. Они прибыли, и где-то здесь его ждали новости - возможно, уже устаревшие и ненужные, но от этого не менее долгожданные и желанные.
  "Порочная Дева" прибыла в Риалто.

Всё относительно. Антиванская романтика никогда не прельщала ферелденца, тёплый климат был недостаточной мотивацией, а вино и женщины... Алистеру давно было не до них. И никогда прежде его так не тянуло ни в Антиву, ни тем более в антиванские таверны и публичные дома, как теперь. А теперь витязь пёр туда с той же прыткостью, как и морячки Изабелы - разнились только цели. Мужчина уже отдавил пару ног и столкнулся со скальпированым бугаем, уже набычившимся на конфликт, пока Изабела, наконец, ловко не дёрнула Алистера за собой и не увлекла своей ненавязчивой болтовнёй. Переведя дух, витязь наконец взглянул на свою вечно и бесконечно бойкую и бодрую путницу.
- К вину? Не знаю, меня в алкоголе интересовал результат, так что я даже не вспомню, что за дрянь я пил в Киркволле, - потерев шею ладонью, всё-таки отозвался воин, хотя мысли его витали там, за распахнутыми дымящими табачным смогом дверьми борделей и таверн, и он не замечал ни продолжительных взглядов прохожих на его роскошную со всех сторон подругу, ни рыбно-алкогольной вони.
- Он сказал, что сам найдёт нас, но мы ведь можем ему помочь. Если бы ты была Зевраном, то куда бы ты пошла и где тебя можно было бы найти?..
  И ох не понравился Алистеру ответ сыто-кошачьего взгляда прищуренных ривейнских глаз.

- Нет, ну... Зеврану бы точно понравилось, - одеревеневший и пасмурный Алистер сидел на продавленных подушках, обитых поддельным затёртым бархатом и отмахивался от шаловливых рук продажного эльфа. Сети изабелиных знакомств, знаний местной картографии и зеврановых вкусов привели витязя и адмирала в "Деревянную ногу". Шлюхи, точно знающие по запаху только что причаливших моряков, не сводили с пары зорких хищных взглядов, потому что нет человека развратней, чем моряк с полугодовым недотрахом. А если он ещё и обладатель столь выдающихся буйков, что прятала под своими парусами Изабела... Однако здесь их намётаный глаз ошибся на одного клиента точно: Алистер молился, чтобы Зевран заметил их в первый же день. Чёрт, да зная чувство юмора Ворона, можно было бы предположить, что ведь даже это должно было быть частью его плана! Зевран больше всех из старой компании любил довести молодого Алистера до одной цветовой гаммы с варёными раками.
  Зато Изабела кутила на износ. Две красавицы сидели по обе её стороны, шептали в украшенное драгоценным металлом ушко с таким видом, что можно было подумать, политически важные тайны обсуждают. На столике напротив булькал кальян, и манерный эльф, не сумев пробиться сквозь броню алистеровой гетеросексуальности, морщился и ныл Изабеле:
- Что-то совсем скучного приятеля ты привела в этот раз. Смотри, он ни разу не улыбнулся за вечер! Если мне не выпадет куска радости на сегодня, ты должна будешь поделиться.
  Витязь лишь тоскливо смотрел в сторону шумного входа в бордель. Давно он так не скучал по Зеврану.

Отредактировано Алистер Тейрин (21-10-2015 03:22)