Dragon Age: The Abyss |
|
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Dragon Age: The Abyss » История » 29 Фрументума 9:38 ВД. Встань за моей спиной
• Дата и место:
29 Фрументума 9:38 ВД. Окрестности Перивантиума.
• Участники:
Фейнриэль, Железный Бык
• Краткое описание:
Пустыня таит в себе множество опасностей даже для бывалого путешественника, не говоря уже о новичках. И последним уж точно не помешает поддержка и защита.
• Предупреждение:
Насилие, кровища, Тень и немножко Кун
Утробный крик верблюда заставил Фейнриэля вынырнуть из полудремы весьма вовремя: утомленный солнцем сомниари уже готов был выпустить поводья из рук и тюком свалиться в пески. Смущенно повертев головой и убедившись, что позорного происшествия никто, вроде, и не заметил, маг снова искоса начал разглядывать своих спутников.
Всего несколько дней назад магистр, хитро посмотрев на своего ученика, выдал ему тубус с бумагами и необходимыми инструментами и заявил, что пришло время Фейнриэлю заняться самостоятельной работой и не абы какой! Никакого Круга с его прохладой и изумительными барельефами, никаких городов с их высокими смотровыми башнями, хватит уже бултыхаться на мелководье, пора было нырнуть в глубину. Теперь двадцатитрехлетнему магу предстояло в одиночку пересечь всю страну и углубиться в пустыню ради одного-единственного измерения положения звезд. Один из известных магистру астрариумов должен был находиться где-то в окрестностях Перивантиума, города, на котором заканчивалась одна из веток великого Имперского тракта и за которым начиналась бесплодная земля, упиравшаяся в не менее неприглядные горы. То, что в этих же горах раскинулись великолепные Сто Столпов - ничуть не успокаивало и не вдохновляло.
Вместе с полукровкой из столицы выехало два раба и Сульпиция, женщина, также находящаяся в зависимости от учителя Фейнриэля, но занимавшая положение более выгодное, чем остальные невольники. Она уже не раз сопровождала ученых в самых разных экспедициях, полностью поддерживая жизнеспособность лагеря, находя именно тех торговцев, что за выгодную цену могли обеспечить продовольствием и тех проводников, что не завели бы в ловушку к разбойникам. Нынешний же выбор спутников заставил Фейнриэля усомниться в здравомыслии Сульпиции: когда они остановились в Перивантиуме, она притащила откуда-то весьма странных охранников, заявив, что в пустынен нынче неспокойно и защита маленькому отряду была бы очень кстати. Опешив от такого заявления и немножко напуганный видом двухметрового широкоплечего кунари, чародей предпочел согласиться с Сульпицией.
Теперь же, проведя рядом с наемниками уже пару дней, полукровка еле сдерживал любопытство. Нечасто выпадал шанс увидеть выходца из народа, с которым вот уже столько времени воюет Тевинтер. Оглядев унылый пейзаж, состоявший из песка, редких приземистых кустов, да стайки гиен за гребнем очередного бархана, Фейнриэль собрал в кулак свою смелость, решительно повернул "корабль пустыни" в сторону и через несколько секунд поравнялся с серокожим гигантом.
- Простите... Мессер Железный Бык, а вам уже доводилось путешествовать по пустыне? Выглядите вы довольно бодро. В чем секрет?
Выженная степь кажется бесконечной. Если бы не пропитанные зноем каменные скалы, острыми зубьями торчащие из-под песка, было бы не так-то просто найти годный ориентир в этом мареве плавящегося горизонта . Солнце накаливает броню до ожогов на теле, земля прожигает насквозь подошвы, но никто не жалуется. Еще бы кому-то жаловаться, когда у нанимателей есть верблюды, а наемникам заплачено достаточно, чтобы они не раскрывали своего рта.
Чем дольше они идут, тем тяжелее становится громоздкий молот на плече Быка. Он привык к жаре, но здесь она кажется другой - нестерпимой и сухой до такой степени, что горло постоянно саднит. Кунари почти жалеет, что согласился на все это дело. К тому же, ему не совсем понятна цель экспедиции. Что-то связанное с магией, и это ему уже заранее не нравится. Берется он за эту работу только потому, что другого выбора у него нет. Ему нужны деньги, и не только ему, но и парочке орлейцев, которых он так же берет с собой.
Нанимателем является некий магистр, который щедро платит за безопасность своего ученика. В отличии других спутников, ученик, представившийся Фейнриэлем, говорит с марчанским акцентом. Возможно, он был выкраден в рабство еще недавно, раз все еще изъясняется без особого имперского говора. Или же у него другая судьба, но Железного Быка это определенно точно не касается.
Спустя несколько дней светловолосый парень все-таки решает заговорить с кунари. Быка это забавляет, так как к этому времени он успевает словить на себе то долгие, то короткие заинтересованные взгляды ученика магистра. Он его не винит, так как привык к тому, что на него постоянно смотрят. Со страхом. Недоверием. Восхищением. Любопытством. В зависимости от степени опьянения и агрессивности того или иного наблюдающего.
Когда Фейнриэль обращается к нему "мессер", Железный Бык тихо хохочет.
- Не то чтобы. Я много лет жил на Сегероне. Там так же жарко, но влажно и всегда есть джунгли, в которых можно укрыться от зноя и наесться сочных фруктов. - кунари поднимает голову и жмурится от яркого света, чтобы рассмотреть лицо своего собеседника: совсем молодой юноша, который кажется моложе, чем он есть на самом деле. Черты его лица в чем-от эльфийские, но он скорее похож на человека. Возможно, полукровка или просто красивый молодой человек, унаследовавший лучшее от своих родителей, - Это я только с виду выгляжу бодро, а на самом деле устал как собака.
Воин ухмыляется и трет ладонью свой лоб, который вновь покрывается потом.
- А что же до тебя? Наверное, с такой светлой тонкой кожей приходится не сладко под палящим солнцем. - Железный Бык ведет себя несколько фамильярно, но и не собирается любезничать. Он не любит весь этот напыщенный театр знатных господ и едва ли умеет играть в нем роль галантного джентельмена. - Кстати, а что это за аристрариум такой? И для чего он нужен? - воин не помнит точного названия той штуки, которую они разыскивают, и не возражает, если Фейнриэль решит его поправить или вовсе умолчать о цели.
Постепенно экспедиция из семи человек продвигается внутрь ветреного ущелья. Ветер совсем не кажется прохладным, и за каждым следующим поворотом обдает путников пустынным жаром. Железный Бык напрягается и внимательнее всматривается в облезлые скалы.
- Держись поближе ко мне и к ребятам. - кунари понижает голос, опасаясь, что их разговоры могут эхом разнестись по всему ущелью.
Отредактировано Железный Бык (04-08-2015 04:37)
Смех в ответ на обращение и самого Фейнриэля заставил улыбнуться: и в самом деле, здесь не было людей, глаза которых искали любую оплошность, чтобы затем раздуть ее до невероятных размеров, не было величественных колонн и просторных зал, сама атмосфера которых заставляет ровно держать спину и украшать речь всеми условностями, что приняты в высшем свете; наемники же вряд ли запомнят, с кем свела их работа, а рабы умели держать язык за зубами.
- Скоро остановимся на привал. - Будто бы между делом заметил Фейнриэль, с унынием бросив еще один взгляд на пейзаж, который и не думал особенно меняться. Пустыня выматывала всех, заставляя с тоской вспоминать даже шумный рынок Перивантиума и хамоватых торгашей, не говоря уже о более приятной прохладе садов и комфортных постоялых дворах вдоль всего Имперского тракта.
Сегерон. Фейнриэль довольно часто слышал об этом острове, за который цеплялись как сами кунари, так и тевинтерцы. Страх сжимал сердце и желудок холодной рукой, стоило только подумать, что рано или поздно и сам сновидец мог отправиться туда воевать, как всякий уважающий себя тевинтерец, желающий озарить себя ореолом славы. Он не был готов к этому и сомневался, что вообще когда-либо будет готов. Стоило вспомнить хотя бы письма из родного города, в которых в красках описывались ужасы, творимые застрявшим на материке Аришоком, да поглядеть на нынешнего спутника - как вообще можно было сражаться с ними и не остаться лежать со свернутой шеей в следующую минуту? Определенно, связывать свою жизнь с военной карьерой не стоило.
- О, думаю, мой облезающий нос и неровный загар кому-нибудь обязательно доставит массу удовольствия. - Весело фыркнул полукровка, с удовольствием подхватив простую манеру разговора и мысленно возблагодарив Создателя за то, что серый не отправил его считать рюши на трусах Андрасте и не приставать к нему со всякой ерундой. - Придется сбежать в Орлей, под маской намного легче будет скрыть этот возмутительный недуг!
Следующий вопрос Железного Быка заставил Фейнриэля прикусить язык и затолкать рвущийся наружу поток объяснений и историй, мало имеющих отношения к науке. Кажется, именно об этом и предупреждал его учитель: однажды рассказать о своих изысканиях захочется всему миру и горе тому, кто вызовется добровольным слушателем...
- Астрариум. Это... что-то вроде телескопа, приспособления, чтобы наблюдать за звездами. - После некоторой заминки поправил охранника маг. Железный Бык не выглядел глупцом, но Фейнриэль сомневался, что наемнику было бы интересно выслушивать длинную лекцию о предназначении древних недвижимых артефактах, рассеянных по всему материку. В конце-концов, васгот был всего лишь воякой, а не ученым мужем. - Они... особенные, хотя вряд ли смогут сослужить службу кому-нибудь, кроме любителей звездного неба. Сами увидите, когда мы его отыщем...
Верблюд, проявивший себя весьма флегматичным животным, неожиданно заартачился, не желая идти в узкий скалистый проход, и Фейнриэлю пришлось спешиться и вести животное за собой, то и дело одергивая длинный повод. Занятый своим нехитрым делом, сомниари не успел уловить момент, когда атмосфера в ущелье стала напряженней, но, бросив вопросительный взгляд на Сульпицию и получив одобрительный кивок, последовал приказу, уже с большей опаской разглядывая уходящие вверх природные стены из земли и камня.
- Но что здесь... - Вопрос, заданный шепотом, оборвался испуганным вскриком и свистом копья, воткнувшимся в песок в полуметре от сомниари. Напуганный верблюд, хрипло закричав, рванулся вперед, унося за собой запутавшегося в поводьях мага и оставляя отряд позади на милость тех, кто притаился наверху. К тому моменту, когда неразумное животное решило, что бежать, вывернув шею, не совсем удобно и лучше бы остановиться, Фейнриэль успел пересчитать ребрами кучу камней, наесться песка и чудом не угодить под широкие ступни. Кое-как поднявшись на шатающиеся ноги, Фейнриэль выхватил посох, с испугом глядя назад и напряженно вслушиваясь в неясные звуки за поворотом. Ветер, завывавший в расселине, обманывал слух, заставляя слышать то чьи-то вопли, то победный клич. Проверять же истинное положение дел было боязно, но необходимо: отдышавшись, чародей заковылял обратно, мысленно ожидая худшего и начиная плести первое заклинание за день.
Мирно воркующие на уступе горлицы вдруг взмывают в воздух, явно испуганные кем-то притаившимся в камнях. Наемники резко поворачивают свои головы, жадно выискивая опасность, которая тут же появляется в виде брошенного копья. Сердце Железного Быка на секунду сбивается такта, когда он видит как близко копье подлетело к Фейнриэлю. Верблюд срывается с места, и кунари пытается догнать его, но его путь преграждают двое тал-васготов, тенями появившиеся из расщелины сбоку. Оба разбойника, высокие, с обрезанными рогами и измазанные желтоватым витааром. Они принимаются кружить вокруг воина, стараясь добраться до него там, где он особенно уязвим - со спины.
- Kadanshok defrandsim vashedan. - Бык скалится, достает свой молот и покрепче упирается обоими ногами в твердую землю, чтоб при взмахе оружия удержать равновесие. Он знает, что они понимают о чем он говорит. Разбойники смеются, переглядываются и отвечают ему грубостью на грубость. Они думают, что он тоже тал-васгот, и предлагают встать на их сторону, а добычу поделить, но у Железного Быка совсем другое виденье этой ситуации. Сжав рукоятку своего молота, он разворачивается на пятке, взмахивает оружием и одним движением сметает болтливого разбойника с ног. Тот не успевает отойти в сторону, и тяжелая голова молота раздробляет ему ребра. Ущелье вмиг наполняется звуками борьбы и протяжным низкий стоном. К нему прибавляется второй - более высокий, и воин, спохватившись, мчится на помощь двум своим наемникам и тевинтерцам, окруженными лучниками. Один из орлейцев уже серьезно ранен в живот, но это не мешает ему рьяно отражать атаки и пытаться обойти лучников со спины. Железный Бык разбегается и всей мощью своего крупного тела ударяется о группу тал-васготов, снося их с ног. Чей-то клинок попадает ему под самое ребро, и он слепо отталкивает нападающего рукояткой молота.
Увлеченный боем, Железный Бык вдруг понимает, что Фейнриэль, утащенный верблюдом за поворот ущелья, никак не возвращается. Приказав орлейцам защищать женщину, кунари перескакивает через труп убитого им тал-васгота, подбирает его кинжал и торопится навстречу магу.
Рана под ребром кровоточит, ослабляя правую руку. Краем уха Бык слышит как кто-то бежит следом за ним, но он не оборачивается до тех пор, пока не встречает взлохмаченного Фейнриэля; весь в пыли, мантия слегка порвана, лицо побледневшее. Взгляд шпиона быстро обегает его с ног до головы - следы крови отсутствуют, значит, ему повезло и он не успел повстречаться с серыми великанами.
- Ты в порядке... - то ли вопрос, то ли утверждение. Железный Бык улыбается, словно бы не чувствует боли, и тут же делает шаг в сторону, зная, что его вот-вот могут нанести удар сзади. Ухватив догнавшего его тал-васгота за руку, он тянет его на себя, потом так же резко толкает прочь и с силой ударяет сапогом ему в колено. Когда разбойник падает на спину, Бык без промедления опускает молот ему на голову, чувствуя как тяжелая сталь разворачивает крепкий тал-васготский череп. Запах крови кунари щекочет ему ноздри, напоминая о тех неспокойных временах на Сегероне. Как же он надеялся, что ему больше никогда не придется пачкать свои руки в крови этого отребья, в крови тех, кто однажды чуть не сломал его. Но он знал, на что идет, когда подписывал контракт на работу.
Его дыханье сбито, горячая кровь льет из бока, пачкая пряжку и штаны, но воин готов ко второму раунду. Рабы, Сульпиция и наемники догоняют их, но позади Фейнриэля появляется подкрепление. Железный Бык и орлеец с щитом и мечом устремляются вперед, проскакивая мимо мага.
- Держись подальше от битвы, волшебник. - успевает крикнуть воин, резво перебрасывая молот из одной руки в другую, будто бы он сделан не из стали, а из дерева. - Мы прикроем.
Появившийся словно из ниоткуда рогатый охранник чудом избежал магического удара, уже готового сорваться с посоха чародея.
- Что случилось? - Несвоевременный вопрос остался без ответа, но разгадка не заставила себя ждать. В каком-то оцепенении Фейнриэль наблюдал за тем, как падает и погибает разбойник, рискнувший испытать свою удачу. Кровь брызнула в стороны, потекла по песку темным ручейком, собираясь в маслянисто поблескивающие лужицы - разум фиксировал все эти незначительные детали, словно боясь запомнить вид обезображенного тела, некогда принадлежавшее безымянному васготу; желудок предательски сжался в попытке вытолкнуть наружу свое скудное содержимое, только усилием воли сомниари сдержал этот позорный порыв организма. "Ничего не в порядке!" - так и хотелось закричать в широкую спину, да только кто бы услышал?
Сульпиция, крепко схватив Фейнриэля за локоть, попыталась увести своего господина на безопасное расстояние, подальше от поля битвы, и ей это почти удалось. Звон стали играл свою неровную музыку, плясать под которую дано не каждому. Редкий маг выступал в авангарде сражений, их удел - вести свой бой на расстоянии, гордо возвышаясь над остальными или же прячась в тени.
- Нет.
Страх ушел. Нельзя было прожить всю свою жизнь, бегая от опасности, подставляя под удар кого-то другого. Он мог помочь, сделать хоть что-нибудь и даже здравый смысл, твердивший, что не стоит соваться в самое пекло, не способен был помешать упрямо рвущемуся вперед чародею. К разочарованию Фейнриэля, вспомнить, как махать посохом, пришлось даже раньше, чем подобрать подходящее под ситуацию заклинание. Тяжелое навершие с хрустом врезалось в переносицу нападавшего, удар под колено заставил беднягу пошатнуться. Полукровка даже не успел удивиться тому, что нападавший оказался не васготом, а человеком, как кинжал Сульпции довершил начатое.
- Вы погубить себя вздумали?! Стойте! - Злое шипение осталось без ответа, Фейнриэль просто отмахнулся от своей провожатой, как от надоедливой мухи, отвлекшись на более насущные дела. Тень отозвалась на призыв так же быстро, как и всегда, заставив в восторге трепетать струны души, наполняя чародея силой, которая только и ждала, когда ей придадут форму и высвободят в мир. Первый удар магии отбросил особо рьяно бившегося васгота на землю, протащив по песку, а наемники не преминули воспользоваться внезапным преимуществом. На радость не было времени, но завершить плетение своего следующего заклинания Фейнриэль просто-напросто не успел.
- Отступаем! - пронесся над ущельем звонкий приказ и немногие уцелевшие разбойники подчинились, поспешив убраться подальше от безумцев, ступивших на их землю. Облегченно выдохнув, маг собирался уже с улыбкой выслушать женское ворчание, но вместо этого получил тычок в спину. Сульпицию сопровождал только один раб, второй же остался лежать, пригвожденный стрелой к стене ущелья.
- Надо убираться отсюда, это настоящая ловушка! Отойдем так далеко, как только сможем, до нашей цели осталось же немного!
- Нет! - Командный тон женщины неприятно царапнул по самолюбию, заставив с вызовом преградить ей путь. - На открытом пространстве мы как на ладони! К тому же надо перевязать раны и отдохнуть.
Две пары глаз обернулись к тому, кто еще был способен разрешить внезапно вспыхнувший спор. Только теперь Фейнриэль заметил, что бок Железного Быка был весь в крови - и это была отнюдь не кровь врага. Тревога холодным червячком зашевелилась где-то внутри, решив хотя бы один из насущных вопросов. Не говоря ни слова чародей достал из седельной сумки перевязки и флакон с целебной мазью. Думать о том, что из трех охранников осталось всего лишь двое совсем не хотелось.
- Если не обработать рану начнется заражение. И долго ты собираешься протянуть тут в одиночестве? - Сквозь зубы процедил Фейнриэль, оглядываясь на Сульпицию и кивая в сторону запыхавшегося орлесианца. С тем же вызовом, с которым до того он противился воле провожатой, маг вручил часть бинтов и припарок серокожему охраннику, придирчиво осматривая его залитый кровью бок.
- Mythal'enaste! Как вы вообще на ногах держитесь, такая рана должна жутко болеть! Не дергайтесь, хоть эта мазь жутко щиплет... Как считаете, кто были эти нападавшие? Я не думал, что здесь вообще может жить кто-то, кроме диких зверей. Ха! Вот и сходил в самостоятельный поход...
Лязг мечей и ножей постепенно стихает, наполняя ущелье эхом стонов захлебывающихся в своей крови противников. Тал-васгот, который только что резво махал своим кинжалом, отпрыгивает в сторону, избегая удара грязного от размажженой плоти молота, и отступает. Бык едва перебарывает в себе желание побежать за ним следом и полоснуть лезвием по его предательской глотке, а затем найти остальных трусов и стереть их с лица земли. Яростная кровь потрошителя гулко стучит в его висках, заставляя кунари желать большего удовлетворения от драки, но он вовремя вспоминает, что нанят для охраны, а не для нападения.
Судорожно выдохнув, Железный Бык садится на корточки рядом с окровавленным трупом и достает из него свой нож. Его руки, торс, лицо - все в горячей крови, но возможность ее отмыть предоставиться еще очень нескоро.
Взгляд его серых взгляд устремляется через плечо, на Фейнриэля, губы плотно сжаты; Быку очень не нравится, что тот его ослушался и вступил в бой. Разумеется, дополнительная сила в бою всегда повышает шансы на победу, но полукровка мог сильно пострадать. Его бы запросто могли "снять" лучники, завидев в маге полноценную угрозу.
Бык поднимается, устало тащит за собой топор и подходит к спорящим Фейнриэлю и Сульпиции. Он гневно смотрит на парня, пытаясь подобрать слова так, чтоб они звучали относительно вежливо.
- Послушай, волшебник. - начинает он, не обращая внимания на тевинтерку и протянутые бинты. - Когда я говорю - "Держись подальше от битвы" - я действительно имею это в виду. Мне приказано доставить тебя живым, а не по частям. Твой юношеский максимализм не делает тебе чести. Это ясно?
Железный Бык качает головой, берет бинты и оглядывается на свою рану. Пальцы скользят по мокрому боку и чуть приоткрывают плоть, чтобы было удобнее рассмотреть насколько далеко зашло лезвия.
- Заживет как на собаке. - промокнув бинт зельем восстановления, кунари очищает рану и прикладывает припарку. Разрез ноет, и при каждом вздохе неприятно саднит, но Бык привык не жаловаться вслух. - Жаку понадобиться больше помощи чем мне.
Отдышавшись и сделав жадный глоток воды, воин оглядывается по сторонам и кивает в сторону прохода.
- Нам нельзя возвращаться. Придется идти через ущелье. Сомневаюсь, что они захотят напасть на нас еще раз, так как это очевидно, что у нас с собой нет никаких ценностей. Разумеется, если они не решат забрать женщину и хорошенького юношу себе в плен.
Бык ухмыляется и обходит Фейнриэля и Сульпицию по кругу.
- Целы хоть? Через пару часов устроим привал.
Отряд продолжает свое движение через ущелье. Солнце быстро опускается за горизонт, пустыня заметно остывает. Вскоре за очередным поворотом обнаруживается удобное место для привала - неглубокая пещера с растущим перед входом изогнутым деревом, годным для костра, и лужей, в которой еще осталась пресная вода. Железный Бык и один из орлейцев начинают помогать рабам с обустройством временного лагеря.
- Это были тал-васготы. И васготы. Васготы - это люди, или эльфы, которые приняли Кун, но затем отреклись от него. А тал-восготы - это... ну... как я. Кунари, которым Кун тоже пришелся не по нраву. - Бык присаживается возле потемневшего пятна на земле, где, очевидно, еще ни раз зажигали костей, и начинает строить "шалашик" из сухих веток и найденных поленьев. - Тал-васготы, как правило, куда более жестокие чем васготы. Природа кунари слишком агрессивна, и когда они лишаются поводка и удавки, то становятся дикими и неуправляемыми.
Железный Бык рассказывает это так, словно бы это применимо и к нему, но он хочет, чтобы Фейнриэль его немного боялся. Исключительно для того, чтоб им проще было манипулировать.
Усевшись возле кострища, кунари достает из своего кармана щепотку гаатлока и кидает его поверх хвороста.
- Со своей этой магией... костер зажечь можешь?
Два часа. В городе этот отрезок времени протекал бы незаметно, а если бы требовалось куда-то идти, то одни сборы занял бы добрую четверть. Здесь же, вдали от цивилизации, действовать приходилось быстро: подхватить чудом не потерявшихся животных, наскоро прикрыть тряпицами лица погибших, да снова взять прежний курс.
Пощипав жестких листьев с редких колючих кустов, верблюды прижались друг к другу, вместе с людьми готовясь пережить прохладную ночь в неприветливом крае, Сульпиция, поджав губы, перебирала лечебные снадобья и придирчиво оглядывала каждого в отряде, прикидывая, кому без помощи не обойтись, а кто сможет протянуть еще некоторое время без поддержки, а сам Фейнриэль, несколько уязвленный казавшимися теперь такими давними словами васгота о чересчур пылкой натуре чародея, как завороженный жался поближе к рогатому воину. Но причина тому была самой банальной - Фейнриэлю просто нечем было заняться, ведь все, чем он мог помочь, он уже сделал, помогая снять с верблюдов походные тюки и отсортировав их содержимое. Дальнейшие попытки быть хоть чем-то полезным были безапелляционно пресечены Сульпицией, маг был выгнан наружу и теперь с жадностью слушал объяснения Железного Быка.
- Значит, вы когда-то следовали Кун? Я слышал, на Пар Волене магов заковывают в цепи на всю оставшуюся жизнь. Мой... друг из Киркволла писал мне о встрече с таким, говорит, что теперь до самой смерти этого не забудет, да и смерть эта была очень близко...
Воспоминания о письмах из дома заставили поежиться. Казалось, сам Создатель уберег мальчишку от лицезрения той бойни, что учинили кунари в Киркволле - он покинул город как раз вовремя. А Хоук тогда же стал Защитником. И пропал без вести в прошлом году, словно киркволлский инцидент пожрал его целиком, уничтожив все ниточки, что могли привести любого любопытствующего к бородатому магу с огромным сердцем. От грустных, но по-своему светлых воспоминаний о Хоуке Фейнриэля отвлек неожиданный вопрос.
- Нельзя использовать магию для таких целей, так она не работает. - Фыркнул полукровка, склоняясь к шалашику с огнивом, прихваченном из пещеры. Руки, что не раз зажигали волшебный призрачный огонь в жаровнях Круга, все еще помнили долийские будни, когда ты либо быстро учишься всему, что эльфы познавали с самого рождения, либо сидишь голодным. Фейнриэль готовился было раздувать робкое пламя, скромно закусывающее трутом, но чего он не ожидал, так это яркой вспышки вместо тонкой струйки дыма. От неожиданности чародей вскрикнул и отпрянул от костра, но уже в следующую секунду рванулся обратно, чуть ли не засовывая голову в огонь и с восторгом переводя взгляд с костра на васгота.
- Как... Что вы сделали? Как вы это сделали? Но там ведь ничего не было! Не понимаю... - Заслышав за спиной негромкий смех, Фейнриэль лишь сокрушенно вздохнул и смущенно улыбнулся Быку. - Похоже, и у вас, мессер, в рукаве припасена неизвестная магия...
После того, как их маленькую стоянку затопило теплым светом костра, стало гораздо уютнее. Уже скоро был готов ужин - сытный и горячий, Фейнриэль сумел кое-как подлатать дыры в своем пострадавшем в дневном падении костюме особенно заметные дыры и с неудовольствием покоситься на небеса, большая часть которых была затянута облаками. По всем прогнозам Сульпиции, завтра их отряд должен был достигнуть астрариума, но использовать его, если небо будет таким же хмурым, не представлялось возможным.
Тяжелый переход дал о себе знать сразу же, как только удалось устроиться на ночлег: помешать здоровому сну не смогли даже песни пустынных хищников, чьи голоса далеко разносились над простором.
Сомниари редко оставался в своем сне, это было на редкость скучно, особенно когда можешь изменить любую деталь, а потому Фейнриэль, словно вор, украдкой проникал в чужие - тропами, известными только ему одному, да духам, истинным властителям Тени. Отыскав по привычке знакомый ориентир - Черный город, недостижимой громадой застывший в небесах, - он собрался было в который уже раз ступить в сон Сульпиции, но остановился, внезапно засомневавшись в своем решении. Сейчас под рукой у него был иной объект для изучения, иная раса, чьи грезы пока еще не удавалось ухватить за хвост, а тут, как подарок от самого Создателя, выпал шанс расширить горизонты познания. Кивнув самому себе, Фейнриэль сосредоточился и шагнул в сторону, открывая для себя иной путь, шаткий и неровный, ведущий в сны серокожего наемника.
Первое, что ощутил Фейнриэль, открывая глаза, был ветер - слабый, приятно холодивший кожу. Потом пришли запахи и звуки - шум прибоя, шелест гальки под сапогами, привкус морской воды на языке. К удивлению Фейнриэля, отыскать хозяина этого сновидения оказалось довольно таки легко: они оба стояли на слабо освещенном участке берега, а остальная часть пейзажа словно тонула в темноте и тумане. Это был неприятный, тревожный сон, и Фейнриэль, нахмурившись, попытался вычленить в нем хоть что-то, еще несколько деталей, способных заполнить пустоту. Туман над морем чуть прояснился, позволив увидеть не сам корабль, но его тень - огромную тень дредноута, плывущего прочь.
- Где мы? - Тихо спросил Фейнриэль, останавливаясь рядом с Железным Быком и не отрывая взгляда от видения вражеского корабля. Запачканная пылью мантия уже успела смениться простыми штанами и рубахой - нарядом обычного городского жителя, не обремененного большими деньгами.
- Дома.
Концентрированный запах соли и высыхающей на камнях тины щекочет ноздри. Железный Бык вздрагивает, когда легкий ветерок касается его серой кожи. Не холодно, но неприятно, словно бы чьи-то скользкие пальцы пытаются утянуть его туда, куда он боится идти. Он качает головой и смотрит на своего спутника, Фейнриэля. По сравнению с другими объектами вокруг них, лицо Фейнриэля можно рассмотреть в деталях: он видит каждую белесую ресницу, тонкие морщины вокруг глаз и необычно широкую радужку. Так же четко, как в реальности. Кунари улыбается и думает, что, разумеется же это реальность, ничего удивительного. Для того, чтобы убедиться в своей правоте, он тянет руку навстречу его плечу, но тут же одергивает ее, успевая заметить красный ядовитый витаар на своих пальцах, ладонях и предплечьях. Опустив голову, он рассматривает столь привычный пар волленский узор витаара на своей груди. Затем его взгляд устремляется дальше: узкие штаны, заправленные в сапоги, увитые красными нитями руки и плечи, и черные волосы завязаны в растрепанную косу. Его совершенно не смущает собственный вид, словно бы так все и должно быть.
- Пойдем. Скоро начнется полуденный ливень.
Черные волны теневого океана вдруг вздымаются, облизывая мрачный дредноут и поглащая его в две секунды. В ватную тишину сна вдруг прорывается раздражающий шум попугая, проносящегося над головой полукровки и эльфа.
Железный Бык торопится, хватает Фейнриэля за руку и хочет скорее увести его подальше - в безопасность. Он чувствует это странное напряжение и ужас, зависшие в воздухе, и ему хочется укрыться. К его удивлению, идти становится трудно. Он пытается бежать, но сапоги то и дело утопают в гальке, замедляя беглеца. Кунари нервно оборачивается и понимает, что едва ли сдвинулся с места. Его начинает нервировать эта ситуация.
От темной стены, своим силуэтом похожей на лес, отделяется фигура. Она быстро приближается к двум путникам, и вскоре в ней можно различить еще одного кунарийского воина. Расплывчатая тень кунари резко останавливается перед Железным Быком, вскрикивает и падает назвничь.
- Китшок предал нас. - на кунлате хрипит упавший воин, и Бык наклоняется вперед, чтобы вытащить окровавленный клинок из его спины. И несмотря на то, что нож в его руках имеет весьма расплывчатые очертания, Хиссрад точно знает, что это оружие принадлежит имперцам. Знание того, что Китшок - командир отряда Железного Быка, распространяется и на Фейнриэля. Так же, как и знание того, что этот командир будет позже убит рукой Быка.
- Жалкий тал-васгот! Ebadim vashedan Tal-Vashoth, ebrahissal eva-lok defrandsim. - кунари сильно гневается, скаля зубы и сжимая кулаки. Оглядываясь, он пытается найти во что бы ударить или куда выместить свою злость, но его полный ненависти взгляд вновь натыкается на Фейнриэля. Ухватившись за этот единственный якорь в непостоянстве сна, он вдруг вспоминает, что ему надо его защитить.
- Почему ты все еще тут? Пойдем, нам надо уходить. Скоро придут тал-васготские твари.
Тень жадно впивалась в воспоминания кунари, вытаскивая их наружу и воплощая в привычные глазу образы. Фейнриэль и сам не знал, что же ожидал увидеть, вторгаясь в чужой сон: заново пережитый бой сегодняшнего дня, белые стены зданий Перивантиума, а может, и парочку постыдных мечтаний - из тех, на которые человек никогда бы не решился в реальности, но которым предавался в своих самых смелых фантазиях. Сон Железного Быка был другим - вязким, тяжелым; для того, чтобы изменить его, требовалось приложить усилие, словно разум наемника отчаянно протестовал против такой бесцеремонности. И это сопротивление было вызовом, который невольно был принят, как только сомниари посмел проявить любопытство.
Застыв на месте от оцепенения, юноша наблюдал, как погибает еще один рогатый воин, как и в его собственную голову заползают чужие воспоминания - все они были разлиты в воздухе, но не требовали воплощения. Не сейчас. Ругань Быка наконец-то заставляет сновидца вздрогнуть и отступить на пару шагов назад. На какое-то мгновение Фейнриэлю становится страшно - что, если разгневанный кунари вспомнит о том, что его спутник тоже живет под крылом Тевинтера? Сейчас Железного Быка стоило опасаться - он не был тал-васготом, не был тем, кто отринул это учение, а оставался верен догматам Кослуна, органично вписываясь в рамки своей роли, какова бы та ни была.
- Но куда нам идти? - Свой вопрос Фейнриэль задает уже на бегу, стараясь не отставать от широкой спины воина и пытаясь не запнуться о выступающие из земли корни деревьев. Влажный воздух покрывал кожу тончайшей пленкой влаги, незнакомые яркие запахи щекотали обоняние и от них то и дело хотелось чихнуть.
- Постой, подожди! - Кое-как юноше удалось догнать своего провожатого и вцепиться ему в руку, буквально повиснув на ней мертвым грузом. Ощущение тревоги становилось совсем уж невыносимым, но и изменить Фейнриэль ничего не мог: неудачный прошлогодний эксперимент надолго отбил у сновидца охоту радикально менять что-то в чужих снах, уж слишком непредсказуемым был результат. Хватало и того, что он допустил ошибку, когда по незнанию расширил сон Быка и позволил запертой памяти и эмоциям выплеснуться наружу, воссоздав такой удивительно красивый и опасный берег Сегерона.
- Что произошло? Почему он предал вас?.. Почему ты не последовал за Китшоком?
Небеса на мгновение вспыхнули зеленым огнем, приковав к себе внимание нахмурившегося сомниари. Над головой, отчаянно крича, пролетела стайка заморских птиц, словно спасаясь от чего-то. И Фейнриэль уже знал, от чего именно. Такой яркий сон просто не мог не привлечь к себе нежелательного внимания других обитателей Тени.
- Если ты хочешь убить его еще раз, - Голос сомниари окреп. Каким бы ни был сон Железного Быка, какой бы сильной ни оказалась его воля, никто не мог обещать, что воин не поддастся на уговоры демона, что не проснется в недремлющем мире чудовищем, остановить которое будет во сто крат труднее. Наряд полукровки тоже стал меняться, заменяясь на строгие линии чужеземного плетения, запястья крепко обхватили металлические наручи, в светлые волосы вплелась алая лента, а на лицо легла маска, от которой, тем не менее, сомниари предпочел поскорее избавиться, неуютно поежившись от того, насколько сильным оказалось влияние хозяина сновидений. - Если ты намереваешься сделать это, я пойду с тобой. Ты не справишься с тем, чем стал Китшок, в одиночку.
Внезапно путь, по которому они шли, окунается в темноту схожую с вакуумом. Рассмотреть что-то становится невозможно. Силуэты деревьев и людей ребят, словно бы что-то мешает им сформироваться. И это что-то - разум кунари, с детства привыкший инстинктивно блокировать сны.
На мгновение Железный Бык останавливается, словно не зная, куда идти, и пытается вспомнить о чем они говорили и куда направляются.
- Да, мы убьем его. - соглашается воин и ведет сомниари вглубь изменяющей очертания тени. - Убьем за то, что он переметнулся на их сторону, что он предал Кун. - в руках Быка возникает тяжелый кунарийский ятаган с изогнутым лезвием. Он нетерпеливо перебрасывает его из рук в руки и оглядывается по сторонам. - Я никогда не последую за тем, кто трусливо бежит от своей ответственности и от своего призвания. Китшок слаб духом, а таким нет места не только в Кун, но и мире живых. - гневные слова вылетают словно плевки, и кунарийское наречие придает им только больше злости. Вдалеке показывается чья-то фигура, и разум Железного Быка подсказывает, что это и есть Китшок.
- Сатаарет, ты всегда был мне хорошим другом. - обращаясь к Фейнриэлю, рогатый воин видит кого-то другого. Тоже эльфа, тоже с длинными светлыми волосами, но эльфа-кунари. Его совершенно не смущает тот факт, что лицо все еще принадлежит сомниари - сон творит свою особенную магию. - И ты будешь свидетелем того, как Китшок превратиться в пыль.
Фигура вдалеке принимает более четкие очертания, но путники идут мучительно медленно медленно. Зеленое свечение в небе постепенно разрастается, сигнальным огнем отсвечивая на стали ятагана Железного Быка.
Темные длинноногие тени демонов следуют по пятам, и кунари начинает слышать их тихое перешептывание. Иногда он соглашается, иногда мотает своими тяжелыми рогами и пытается отмахнуться от чего-то невидимого своим оружием. Путь до впередистоящей фигуры, кажется, занимает вечность. И чем ближе они подходят, тем яснее становится, что “Китшок” является никем иным как отражением Железного Быка в настоящей реальности - в простецкой одежде наемника, без намека на причастность к кунари вообще. Его глаза подернуты безумием, а в руках сжат окровавленный молот, которым он только что убил дюжину бойцов Бен-Хазрат - его собственных подчиненных.
- Умри, тварь! - рычит Бык-кунари, разбегаясь для первого выпада своим оружием. Как назло, его движения медленные, словно бы невидимая паутина сдерживает его порыв, и он не сразу достигает свою цель. Но как только два Быка оказываются лицом к лицу, кунари напрыгивает на тал-васгота и сбивает его с ног. Заточенное острое лезвие ятагана впивается в толстую мускулистую шею, слышится хруст разрубленных позвонков и захлебывающиеся звуки умирающей твари. Железный Бык не останавливается на этом и продолжает кромсать своего двойника до тех пор, пока его сапоги по щиколотку не утопают в чужой крови.
Тень снова сгущается вокруг происходящей сцены, и кунари отчетливо слышит шепот демона, которого привлекла ярость и нарастающее безумие владельца сна.
- Убей Сатаарета. Рано или поздно он тоже предаст тебя. Где он был, когда ты убивал Китшока? Трусливая эльфийская крыса. Тевинтерский выродок. Он не достоин быть кунари.
Железный Бык замирает на середине взмаха ятагана, и оглядывается на демона. Он ему не знаком, но кунари почему-то доверяет ему. Его слова приносят странное ощущение комфорта и веры. Взгляд серых глаз постепенно темнеет и фокусируется на Фейнриэле.
Отрубленная голова Железного Быка внезапно открывает свои глаза, словно бы все еще являясь частью живого тела, и кричит:
- Убей!
Тревога сомниари усиливалась тем больше, чем дальше разворачивался сон того, кто представился тал-васготом. Почему они с ним все еще находились на Сегероне, а не бродили по улицам какого-нибудь городка Вольной Марки или не мерили шагами Имперский тракт? "Но зачем? Ты ведь уже не с Кун!" - так и подмывало возразить в ответ, но вместо этого Фейнриэль просто следовал за воином, позволив событиям развиваться по исходному сценарию. Рано или поздно, если сам сомниари не станет предпринимать шагов, демон даст о себе знать, эти твари не могли иначе, хотя часть из них и была до неприличия хитра.
Наконец они достигли своей цели. Здесь сновидение угасало, причудливо сплетаясь своими границами с неоформившейся Тенью; здесь Фейнриэлю удалось наконец-то углядеть в небесах очертания Темного Города и отчего-то этот вечный ориентир немного его успокоил. В какой-то степени, находиться здесь Быку было гораздо безопаснее, чем в своих грезах, вот если бы только удалось еще избавиться от паразитов, что словно мотыльки слетелись на яркий свет...
- Что за... - Облик, принятый демоном, неприятно удивил Фейнриэля. Это был как раз тот Железный Бык, которого знал маг, вот только не сознающий ничего вокруг. На секунду в сознание закралось непрошеное сомнение - а действительно ли тот Бык, чье тело украшено вражеским узором, настоящий? Может, и сам сомниари попал в ловушку, словно и не было долгих и сложных месяцев обучения и тренировок?
Остановить воина он не успел, да и не стремился - присутствие демона ощущалось уже кожей, по которой ползли мурашки, в голове неприятно гудело, стоило только посмотреть на бойню, что учинил наемник, на мгновение словно поменявшись местами со своим кошмаром.
- Нет! - Голос мага звенит в подрагивающем мареве кошмара, он властно вскидывает руку, будто этот жест может остановить надвигающее безумие, и кивает на отрубленную голову, чей вид даже сейчас заставляет сердце сжаться от ужаса и сожаления. - Разве недостаточно смертей? Посмотри на себя! Как скоро ты встанешь на его место?
Лишь страх, сковавший тело, не позволил чародею сделать шаг назад, сбежать прочь, ускользнув из владений демона: страх не только за свою жизнь, но и за разум наемника, который был прямо таки напичкан секретами. Глубоко вдохнув, Фейнриэль стал менять себя, старательно возвращая себе прежний облик, который, как надеялся сомниари, Бык все еще помнил - не мог не помнить, ведь там, на берегу, он признал его! Форма кунари осыпалась пеплом, к телу приятно пристала ткань походного одеяния - все такая же запыленная, такая же порванная и старательно подшитая руками самого Фейнриэля.
- У тебя есть дело, которое ты должен выполнить! - Уже более уверенно выкрикнул маг, внутренне ликуя, заслышав низкий рык демона, уже готового предстать перед ними в своем неприглядном облике.
Невольно напрягая мышцы и сильнее сжимая рукоятку молота, Железный Бык чувствует как знакомое чувство гнева кипятит его кровь. Взгляд словно бы завуалирован слепой жаждой насилия, о которой он был так наслышан еще с детства и которую однажды прочувствовал будучи в Бен-Хазрат. Его зубы скрипят от напряжения, но остаток разума не позволяет ему впасть в абсолютное бешенство.
Брови Быка удивленно приподнимаются, когда Сатаарет начинает менять свои очертания. Это больше не он, не двойной шпион, который избежал своей участи, вовремя улизнув из рук Бен-Хазрат. Перед ним Фейнриэль. Кунари узнает его не только визуально, но и чувствует его динамику. С минуту он молча его рассматривает, словно пытаясь убедится, настоящий ли, после чего идет к нему навстречу. Молот воина уже не сжат обоими руками и устало уложен на плечо. Ярость постепенно истончается, и в поведении Железного Быка не заметно ничего агрессивного.
Тяжелый взгляд кунари скользит по теням, движущимся вокруг полуэльфа, и он делает решительный шаг ему навстречу. Самая мрачная из теней, шепот которой он до сих пор слышит в своих ушах, пытается уговорить его в обратном: обвиняет Фейнриэля во лжи и припоминает Железному Быку имена всех тех, кто погиб от рук таких же предателей. Дышать вновь становится тяжело, и грудную клетку словно сжимают стальные прутья. Понимая, что именно тень играет с его разумом, воин начинает беспокоится, что его спутник может так же поддаться на эти провокации; в его глазах полукровка слишком юн и неопытен, а наличие дара мага еще больше делают его уязвимым.
Уже обезоруженный кунари кладет свои большие ладони на плечи Фейнриэля.
- Я никогда не откажусь от Цели Кун, но моя Цель сейчас - защитить тебя. - Железный Бык загораживает полукровку своим телом. Он вдруг кажется таким хрупким и маленьким перед ним, словно фигурка, сделанная из орлейского фарфора. - Я выполню, что обещал. - обжигающе холодное прикосновение к плечу заставляет мужчину крупно вздрогнуть и отмахнуться. Его рука проходит сквозь демона, словно бы тот состоит из сгустков воздуха, но это движение едва ли сдвигает тварь с места.
Резко обернувшись, Железый Бык оставляет Фейнриэля за своей спиной, сжимая его запястье и крепко удерживая позади. Выпадом свободной руки, воин пытается схватить приближающуюся тень, но та лишь рычит в ответ и замедляет движения кулака.
- Но как… как мне тебя защитить. - кунари ощущает как земля под ногами становится зыбкой, а тени вокруг мельтешат в глазах; его разум медленно восстанавливает плотные стены, за которым он привык прятать свои сны. Но Железный Бык еще не готов, и он боится, что без него Фейнриэль будет в опасности. Выпустив запястье полукровки, он вновь бросается на демона, и на этот раз его пальцы вполне физически вцепляются в лицо темной фигуры. Он давит на него сверху вниз, словно пытаясь вогнать демона обратно в зыбкую землю, откуда он и появился. Тяжело. Больно. Бык хрипит и упирается соскальзывающими каблуками в почву, дабы не упасть.
С тревожным сердцем наблюдал Фейнриэль за тем, как приближался к нему кунари - то ли стряхнувший с себя путы демонического шепота, то ли, наоборот, уже поддавшийся его очарованию. Когда Железный Бык, казавшийся таким расслабленным, подошел совсем близко, чародей затаил дыхание, ожидая чего угодно: он уже видел, с каким удивительным изяществом серокожий гигант управляется с молотом, и в любую секунду его расслабленность могла обернуться сжатой пружиной, что, распрямляясь, уничтожила бы полукровку на месте.
Мгновения ожидания, казалось, растянулись на годы, и только тяжесть чужого прикосновения наконец-то разбила ту звенящую тишину, что царила в сознании сомниари. Шумно выдохнув, он покачнулся и, словно опасаясь свалиться на землю, ухватился похолодевшими пальцами за запястья наемника. Железный Бык все еще оставался собой, непонятно как, но он смог побороть искушение. "Ты знаешь - как." - горько отозвался внутренний голос, припомнив своему хозяину о фразе, сказанной так просто и откровенно. Железный Бык был врагом, он представлял опасность, но где-то там, в недремлющем мире. А здесь, во владениях Тени, они оба - кунари и тевинтерец, - были на одной стороне.
- Доверься мне. - Прохрипел полукровка, дернувшись и уже в следующую секунду оказавшийся за спиной своего неожиданного охранника. Стиснутое запястье отозвалось болью, она же отрезвила голову, усмирила эмоции и упорядочила мысли. Его призыв не был услышан, оставалось только зарычать в бессильной злобе, не имея маневра для собственного удара: целясь в демона, маг мог подставить под дружественный огонь и самого Быка, и тогда кто знает, как повел бы себя демон...
Тень, с которой до этого сражался наемник, поддалась его натиску, сложилась в побежденной позе, но лишь для того, чтобы всосаться в землю. "Плохо, очень плохо..." Темнота расцвела непривычными, гротескными пейзажами, вспыхнула зеленью в небесах, сменив собой уже привычный мрак и тишину сознания кунари. И словно мало было этого потрясения, между Фейнриэлем и Железным Быком выросла горбатая фигура, пышущая яростью и кроваво-алыми глазами выискивающая свою первую жертву.
- Shutta! Прикончим его!
Тень щедро делилась с сомниари силой, питала его заклинания, придавая им больший вес. Несколько энергетических шаров, зашипев, разбились о тело демона, оставляя на нем прорехи, как на старом полотне. И все же, несмотря на такую удачу, Фейнриэль едва успел увернуться, когда когтистая лапа царапнула воздух в опасной близости от его груди. Не удержавшись на ногах, маг повалился на землю и вскрикнул, почувствовав, как впивается в тело острая галька. Он сам невольно перенес их троих обратно на берег Сегерона - туда, откуда и началось их путешествие.
Все это кажется настолько реальным, что Железный Бык ни на секунду не сомневается, что все это происходит с ним сейчас. Да, он чувствует необъяснимую тревогу в воздухе, но списывает это на магию, которую творит Фейнриэль. Он ни раз видел тевинтерских магов на поле боя, и ни раз чувствовал на себе их подавляющее мастерство. Они могут заставить тебя боятся, слепнуть, терять разум одним взмахом руки. Кунари прекрасно понимает, что его спутник тоже, должно быть, способен на это, но странным образом доверял ему свою жизнь, так как чувствует, что тот тоже вверяется ему.
Подошвы сапог уже не утопают в нетвердой жиже, и теперь Бык чувствует морскую гальку. Пейзаж, до этого темный и тусклый, вдруг окрашивается неописуемыми яркими цветами, заставляя хозяина сна с удивлением оглядеться по сторонам. Он никогда не видел таких красок, и это пугает. Сюрреалистично, слишком броско, словно бы картина ребенка, не понимающего, что небо должно быть голубого цвета, а трава - зеленого, и не наоборот.
Между Быком и Фейнриэлем возникает демон, и кунари хватает тот самый тевинтерский кинжал, который странным образом оказывается у него в ножнах. Теперь его можно разглядеть в деталях, он ярко сияет, словно бы солнце отражает в него свои лучи. Лезвие проходит сквозь мягкую податливую плоть монстра, оставляя рваную раны поперек его спины. Его вой заставляет глохнуть, голова наливается свинцом, но воин продолжает атаковать теневую тварь. Небо вновь вспыхивает ярким зеленым светом, и Железный Бык ощущает как его движения приобретают больше точности. Те узы, которые замедляли его, вдруг сброшены, и он толкает тень в сторону от Фейнриэля, предотвращая атаку. В какой-то момент кунари чувствует панику, но заклинание демона тут же рассеивается, благодаря помощи полукровки.
По визгу, захлебывающимся звукам и судорогам, проходящим по всему телу горбатого монстра, становится понятно, что он уже близок к тому, чтобы оставить свою затею и сгинуть в небытие тени, но Бык, разъяренный боем, продолжает его атаковать. Он не успокоится до тех пор, пока они с Фейнриэлем не окажутся в безопасности.
Под магическим и физическим уронами демон наконец-то сдается. Железный Бык едва ли понимает, что они находятся во сне, и от этого его усталость кажется реальной и ощутимой. Он выдохся, и последний удар ложится на плечи Фейнриэля.
На секунду, когда удар о землю выбил из него дух и взор застелила темная пелена, Фейнриэль подумал, что ему не сбежать, не увернуться от наступающего монстра, который был даже слабее, чем те, кто атаковал его разум четыре года назад! Но демон питался не эмоциями мага, а затаенной яростью кунари, которая разве что в битвах смела поднять голову, - и становился, казалось, лишь сильнее.
Их спасла не магия, а мастерство - Железный Бык наседал на жителя Тени, выматывал его, рубил и кружил, не давая демону пространства для маневра, вынуждая защищаться, не пользуясь тем преимуществом, что спящие гости находились на его территории. Сплетаясь в очередном жутковатом па боевого танца, противники наконец-то отступили друг от друга, оба порядком потрепанные и измученные; это был шанс, упустить который было нельзя - демон был слаб, но у Фейнриэля еще были силы сражаться. Шепотом вторя слова заклинания, Фейнриэль взмахнул руками и с силой переплел пальцы, жестом помогая себе сконцентрироваться на чарах, которые он начал изучать не столь давно. Несколько тонких энергетических прутьев оплели демона, сжимаясь с каждым мгновением, ломая кости чудовища, разрезая его неестественную плоть на части. В момент, когда удерживать чары стало уже не под силу, демон рассыпался пеплом, что уже через минуту был развеян над темнеющим простором моря. Сам Фейнриэль, измотанный неумелым и выпившим практически все силы колдовством, пытался отдышаться, опустившись на колени и против воли улыбаясь от уха до уха. У них получилось, они смогли одолеть опасность!
- Теперь здесь будет спокойно. - Поднявшись на пошатывающиеся ноги, полукровка, помявшись, все же подошел к тому, кто защищал его даже во сне. - Спасибо.
Мир вокруг них постепенно приобретал прежнюю сдержанность, из него утекали краски и звуки, пока человек и кунари не остались одни на пустынном каменистом берегу. Оставалось решить еще одну проблему, о которой Фейнриэлю до последнего не хотелось вспоминать. Подняв, сомниари провел ею сверху вниз, словно стирая нечто с невидимого стекла, выталкивая себя и наемника обратно в недремлющий мир.
- Это сон, Железный Бык. Всего лишь сон. И теперь пора проснуться...
Привыкший засыпать и просыпаться бесшумно, в этот раз Фейнриэль подорвался, словно от кошмара, разве что не закричал, инстинктивно прикрыв рот ладонью и до боли прикусив себе палец. Лоб мага был покрыт холодной испариной, одежда неприятно липла к телу и он, стараясь ступать как можно тише, вышел из пещеры, в наслаждением вдыхая прохладный сухой воздух и подставляя лицо легкому ветерку. Кошмар в Тени закончился, но кошмар в реальности только обещал начаться: Фейнриэль никак не ожидал, что столкнется с первым своим противником именно сейчас, когда рассказы о кровожадных последователях Кун оставались еще только рассказами, полуреальной сказкой, подготавливающей умы к суровой реальности.
- Elgar'nan! И что мне делать? - тихо задал он вопрос в звездное небо, не особенно надеясь на ответ, не желая возвращаться в темноту импровизированного убежища.
Бык хочет что-то ответить, тянется руками к Фейнриэлю, но невидимая сила словно бы выдергивает его из этого странного мира снов, и он физически не может ей противиться. Сумрачный свет тени сменяется кромешной тьмой пещеры, и кунари слышит свое собственное неразборчивое бормотание. Все еще не избавившись от видений из сна, он инстинктивно шарит рукой по земле в поисках своего оружия. Его пальцы крепко сцепляются на рукоятки, и шпион замирает, прислушиваясь к звукам.
В голове все еще прокручиваются эпизоды сна. Смазанные, нечеткие. Он помнит лишь образы и свои чувства - гнев, страх и тревога за жизнь другого. Внезапно в его сознание всплывает лицо Сатаарет, но теперь он прекрасно понимает, что это все-таки был Фейнриэль. Он вспоминает Китшока, Сегерон, тевинтерцев и Демонов. Кунари медленно садится и обхватывает свою голову руками, не понимая, почему его воспоминания о былых днях так спутаны и свежи, словно бы это произошло пять минут назад. По его телу пробегается крупная дрожь, и Железный Бык резко вскакивает, внезапно осознавая, что это был сон.
Он слышал о снах и, кажется, даже видел их. Но они были скупыми, тусклыми, больше похожими на видения во время лихорадки. То, что он увидел сейчас - было совсем иным. Никогда в своей жизни кунари не чувствовал столько переживаний, находясь где-то еще, но не в реальном мире. Его сильно напугал тот факт, что он вообще был способен приснить себе такое самостоятельно. Неужели он медленно превращается в тал-васгота? Неужели небольшой шаг в сторону от Кун делает его уязвимым перед силами демонов? Железный Бык не хочет снова засыпать.
К восходу солнца эти странные воспоминания забываются. Бык все еще пытается ухватиться за тлеющие детали в своей голове, но пазл вскоре прекращает складываться. Впервые с момента своего пробуждения он облегченно вздыхает - в конце концов, может быть это был и не сон вовсе, а его утомленное воображение после целого дня под жарким солнцем.
До завтрака Бык и один из его наемников направляются чуть вперед, дабы разведать дорогу и искупнуться в чудом найденном пещерном озере. Ледяная вода здорово освежает и смывает накопившуюся сонливость, и после купания воин чувствует себя бодрым и готовым к последнему броску. К лагерю они возвращаются с двумя кадками холодной воды, рассудив, что Фейнриэлю и Сульпиции захочется умыться.
За завтраком Бык молчит, явно погруженный в какие-то свои думы, и его взгляд скрытно скользит по лицу Фейнриэля. По его ресницам и глазам. Внезапно он вспоминает о том самом моменте из сна, где они оба стоят на берегу Сегерона, а на заднем плане проплывает дредноут. В воздухе пахнет озоном, солью и перегнившими фруктами тропического леса. Сердце воина начинает колотиться быстрее, напуганное такими воспоминания, и он даже не успевает оторвать своего потрясенного взгляда, когда полукровка смотрит на него в ответ. Маг тоже был в том сне, и Бык надеется, что его образ был всего лишь иллюзией.
После завтрака их поход продолжается. Какое-то время Железный Бык держится отдельно от группы, выступая впереди всех, но затем он сбавляет темп до тех пор, пока не равняется с Фейнриэлем.
- Ты мне снился. - негромко произносит воин, словно бы боится, что другие спутники услышат его.
Кунари знает, что те, кому сняться сны, часто их обсуждают и ищут потаенные знаки, но у него самого никогда не было шанса поддержать подобные темы. Возможно, лучшим средством избавления от страха сна мог бы как раз быть разговор о произошедшем.
Отредактировано Железный Бык (13-08-2015 06:26)
Весь день Фейнриэль провел, как на иголках, разрываясь между своим желанием промолчать и сохранить страшную тайну своего попутчика и долгом, что требовал обезопасить невольников, уведомив их о том, кто именно взялся за их охрану. Но Железный Бык вел себя как ни в чем ни бывало, ни словом, ни действием не давая понять, что запомнил события своего сна. Это радовало: ночные грезы имели свойство быстро стираться из памяти, редко оседая в голове смутными образами или эфемерными ощущениями, это же свойство позволяло сновидцу до сих пор оставаться в безопасности - вряд ли кто-то запомнил бы его, если случайно увидел во сне. Убедив себя в том, что именно это и произошло с кунари, полукровка позволил себе расслабиться хотя бы на какое-то время и отложить тягостные раздумья на потом.
- Что?! - Неожиданное обращение вывело Фейнриэля из раздумий, заставив вздрогнуть и непроизвольным жестом потянуться к поясу, где были припрятаны колбы с лириумным зельем. Скинув заботу о верблюдах и поклаже на раба, чародей проделал большую часть пути на ногах, прихватив с собой лишь свой посох, что сейчас болтался за спиной в удобной перевязи. Сбавив шаг, полукровка пропустил их небольшой отряд вперед и только тогда бросил тяжелый изучающий взгляд на наемника. Стоило, наверное, отшутиться, ведь, в самом деле, все же знают, что во сне к тебе прийти может либо злейший враг, либо зазноба сердечная, и о содержании таких снов если и говорят, то только с близкими друзьями. Ни врагом, ни возлюбленным для Железного Быка Фейнриэль не был, но и тайну серокожего воина вряд ли знал кто-то еще...
- Это, эм... Неожиданно. - Вялая попытка свести все к шутке не задалась с самого начала. Маг нервничал, беззлобная ухмылка получилась уж больно натянутой, чего уж говорить о смехе, что стих, так толком и не начавшись. Отчаянная попытка отыскать на горизонте хоть что-то, к чему можно зацепиться и перевести разговор, завершилась, к ликованию Фейнриэля, успешно: впереди, на едва различимой на фоне песка пирамиде возвышался осколок темного камня, удивительно контрастирующий с веселеньким солнечным пейзажем. На него и указал полукровка. - Поговорим позже, хорошо? Мы почти пришли!..
Молчание, однако, затянулось до глубоких сумерек. Разбивание лагеря, проверка инструментов для работы, подготовка звездных карт, изучение и раскрытие астрариума во всей его изумительной форме - все это требовало времени и сосредоточенности, не позволяя отвлекаться на наемника с его на редкость неудобной цепкой памятью. И только когда звезды на небе могли соперничать светом с обеими лунами кунари и человек смогли остаться наедине.
- Ты же солгал, Бык, не так ли? Я знаю, что ты все еще следуешь Кун. - Ровным голосом обратился полукровка к наемнику, не отрываясь от своего занятия - настройке бесчисленных линз и зеркал в соответствии с какими-то своими хитрыми схемами. Лишь раз Фейнриэль бросил внимательный и серьезный взгляд на кунари, чей силуэт, обрисованный темным небом, заставлял внутренности неприятно шевелиться от тревоги. - Так... Зачем ты согласился на эту работу? Намереваешься избавить мир еще от парочки тевинтерцев?
Я предположил, что астрариумы могли быть совершенно разными, не только округлой формы. Плюс у них, по идее, должна быть хоть какая-то защита от внешнего воздействия. Пусть в нашем случае он раскрывался и закрывался, словно в ракушке.
https://40.media.tumblr.com/110a097a33f … 8_1280.png
https://40.media.tumblr.com/a41ef034041 … 6_1280.png
К концу дня группа наконец доходит до астрариума и ждет наступления полной темноты, чтобы Фейнриэль мог беспрепятственно воспользоваться таинственной конструкцией. Пока все остальные отдыхают, Железный Бык сидит подле мага на песке, охраняя и вглядываясь в длинные тени от лун. Ему вновь кажется, что он забыл о своем сне, хотя некоторые детали он все еще помнит. Это его волнует. Он устал. Он хочет вздремнуть, но боится вновь увидеть то, что увидел прошлой ночью.
Размышления кунари прерывает Фейнриэль, решившийся заговорить. И вопрос, который он задает, ставит Быка в тупик. Он чувствует как смесь злости и непонимания начинает щекотать его нервы.
Как он узнал? Никто об этом не знает. Даже орлейцы. Этого не может быть. Может быть я разговаривал во сне?
Железный Бык медленно поднимается с насиженного места, отряхивает песок, скопившийся в складках штанов, и медленно делает шаг навстречу полукровки. Он обходит стороной астрариум, с любопытством изучая то, что делает Фейнриэль, пока не равняется с ним.
Он зажевывает свою нижнюю губу, внимательно смотрит в лицо мага и наклоняет голову на бок.
- Откуда ты знаешь? - нет смысла препираться, так как вопрос был задан так, словно бы это было констатацией факта. Его пугает то, что его иллюзия раскрыта. И не кем-то, а протеже тевинтерского магистра. Это плохо. Очень плохо. Ему интересно, откуда Фейнриэль узнал о правде и что он собирается с ней делать, хотя ему и кажется, что тот вряд ли признается. Так некстати Бык вспоминает свой сон, в котором он был кунари при Фейнриэле, и странное ощущение того, что он близок к разгадке, заставляет его нервничать еще больше.
- Теперь ты боишься меня еще больше? Думаешь, я сожру тебя, а потом всех остальных на завтрак? - кунари тихо смеется и складывает руки на груди. - Поверь мне, кунари куда безопаснее спущенных с цепи тал-васготов, и я не буду на тебя нападать, если ты не будешь угрожать мне.
Пальцы Железного Быка пробегаются по плечам Фейнриэля, затем мягко сжимают их, не давая уйти.
- Это был не сон, не так ли? Какая-то магия. Тень? Я никогда не чувствовал ничего подобного. Ты был там. Ты. Не видение, не тень, не демон. Ты во плоти. - его голос тихий, рычащий, он перекатывает каждое слово на языке, вплетая кунарийский оттенок в произношение. Бык становится позади Фейнриэля, удерживая его за плечи, и поверх головы наблюдает за тем, что он делает.
Кунари не знаком с природой сна так же, как люди и эльфы, равно как и с Тенью. Для него эти понятия в чем-то близки, так как он не испытывал на себе ни то, ни другое. Но зачем Фейнриэлю вообще понадобилось прибегать к магии? И если это правда была магия, то ему лучше объяснить свои мотивы.
Железный Бык ощущает, как его тело вздрагивает, а вверх по спине пробегаются мурашки. Совсем не от холода, а от понимания ситуации в которой он очутился. Риск слишком высок, но он все еще взвешивает свои варианты, склоняясь к более мирному. Он не хочет ненужных жертв, ведь вместе с Фейнриэлем ему придется убить Сульпицию и рабов. Воин знает как сделать это так, чтобы его никогда в этом не заподозрили, но он успел проникнуться к полукровке симпатией и не хочет лишать его жизни. Стоит попробовать договориться.
- Это знание очень опасно. Ты понимаешь, что ты теперь в зоне риска?
В этот раз Железный Бык не блефует. Если информация просочиться, то в Бен Хазрат найдутся те, кто сотрет память Фейнриэлю. Они сделают все, чтобы спасти прикрытие одного из своих лучших агентов за пределами Пар Воллена.
- Я всего лишь выполняю свою работу, за которую мне платят. Я обещал защитить тебя, и я защищаю, но я не смогу защитить тебя от того, что произойдет, если ты откроешь свой рот, Фейнриэль. - его ладони двигаются вниз по плечам полукровки, сжимают его локти, Бык касается кончиком носа волос парня на затылке. - Ты красивый, молодой, талантливый, будет жаль, если с тобой что-нибудь случится по моей вине.
"Конечно боюсь!" - так и хотелось закричать в лицо рогатому наемнику, который оказался вовсе не наемником, и только страх, сжимающий горло, не позволил Фейнриэлю сорваться, разрушить хрупкую видимость мира, что до сих пор держалась между ними. И хоть душа сомниари металась из угла в угол, не находя покоя, голова и руки делали свое дело, ради которого маг и сунулся в эти Создателем проклятые пустынные земли...
От неожиданного прикосновения полукровка вздрогнул и напрягся, словно в ожидании удара. Писчее перо неприятно укололо палец, на секунду отвлекая внимание на боль, но и этого оказалось достаточно, чтобы голова протрезвела и избавилась от назойливой мысли о неизбежном и чересчур близком конце такой недолгой жизни мага. Глубоко вздохнув, Фейнриэль медленно кивнул.
- Я понимаю.
Чужие руки, то ли сдерживающие от необдуманных поступков, то ли просто поддерживающие. Чужой голос - тихий, вкрадчивый, предупреждающий. Дыхание, приятно щекочущее шею и ухо... Все это отвлекает, не позволяет сосредоточиться, хотя этого и не требуется более: карты, расчерченные причудливыми созвездиями, уже заполнены нужными отметками рукой сомниари, всего-то и оставалось - дать чернилам высохнуть и не смазать случайным прикосновением новые положения звезд.
- Что ж, у всех нас есть свои недостатки. Ты - кунари, я теперь осел в Тевинтере. - Тихо хмыкнув, Фейнриэль попытался развернуться, чтобы так, стоя в пол оборота, иметь возможность заглянуть в лицо тому, на чей разум прошлой ночью, словно осы на сладкое, слетелись демоны. Это казалось правильным, негоже было вести серьезный разговор, прячась от ответственности. - Можешь не волноваться на этот счет, твой секрет останется секретом, я умею молчать.
В неровном свете светильника и едва заметного мерцания астрариума лицо Железного Быка казалось еще более демоническим, чем было на самом деле. Неровные тени, залегающие в мелких и крупных морщинках, в старых заживших шрамах, кажутся глубже, их не сглаживает даже мягкий лунный свет. Фейнриэль, в попытке обнять себя руками, невольно наткнулся на кисти рук кунари, заледеневшими пальцами впившись в толстую кожу.
- Да, я был там, в твоих снах. - Наконец-то кивает полукровка, решив, что все же нужно хоть как-то объясниться с наемником. Просить прощения за свою выходку сейчас было бы глупо. - Немногие так умеют, мне просто стало любопытно. Я никогда прежде не бывал во снах тал-ва... ну, таких, как ты. У тебя очень сильная воля, Бык. Ты ограничиваешь себя, запираешь в темноте, не отпуская свой разум в свободный полет. До вчерашней ночи я не знал, что... что это необходимо.
Запинаясь, но продолжая говорить, Фейнриэль старался не сводить с кунари взгляд, сам уже не зная, чего ожидать: нападения или спокойного разговора. Серокожий был слишком близко, чародей бы и пикнуть не успел, вздумай тот открутить голову чароплету. А от иррациональности происходящего хотелось глупо хихикать.
Дотянувшись до астрариума, Фейнриэль небрежно толкнул сложную систему гироскопов, отчего вся предыдущая настройка, конечно же, полетела ко всем демонам, зато сам астрариум ожил, вспыхнув магическим синим огнем, словно большой светильник.
- Вот что произошло, Бык. Вторгнувшись в твой сон, я нарушил равновесие, заставил тебя вспомнить тот остров и бойню. И как свет привлекает внимание людей, так и твой внезапно раскрывшийся разум привлек нежелательных гостей. Но не беспокойся на этот счет, не думаю, что они найдут тебя снова, разве что ты сам не пригласишь их.
Воспоминания о Тени и битве с демоном приподняли настроение полукровки и он, с неожиданной неохотой выкрутившись из теплых полуобъятий и помахав оставшимся в лагере спутникам, поспешил успокоить полыхающий артефакт древней империи, да собрать с него все свои линзы, аккуратно упаковывая каждую в мягкую ткань и пряча в жесткий футляр.
- Но, раз уж мы заговорили об этом... Ты правда никогда-никогда не видел снов? Ну, то есть, вообще ничуточки? Как это у тебя получается, расскажи! Я привык к совершенно иному, никогда не наблюдал ничего подобного!
Вы здесь » Dragon Age: The Abyss » История » 29 Фрументума 9:38 ВД. Встань за моей спиной
