За последние четыре года Гаррет успел вдоль и поперек обойти едва ли не всю Вольную Марку по делам под подполья отступников, успел побывать и в Оствике, но провел здесь куда меньше времени, чем где-то ещё. Оствикский Круг был, что называется, из смирных: ни старкхевенских пожаров, ни замышляющих большие мятежи смутьянов, ни даже достаточно частых побегов, чтобы это стало проблемой для тейрна и местного Рыцаря-Командора. А раз так, то и не было здесь в Хоуке особенной нужды. Он переписывался с несколькими здешними чародеями, несколько раз встретился с ними, но тем дело и ограничилось. Сейчас, продираясь в густеющих сумерках через лес в окрестностях города, он горько жалел, что здешние места не показались ему достаточно интересными, чтобы научиться здесь ориентироваться.
  Задача проводить небольшую группу чародеек от Ансбурга до Оствика, посадить их на корабль, идущий в Ривейн, а потом встретиться с одним из своих здешних корреспондентов казалась простой. Его плохо знали в Оствике, узнать его в лицо вроде как было некому, проводить здесь много времени и привлекать в себе внимание он не собирался. Путь до порта, небольшая верховая поездка до дома знакомца-мага, который вроде как укрылся у своей семьи - и на этом всё, можно будет заняться своими делами.
  Он понял, что дело не обойдётся дешево, когда, едва выехав за городские ворота, почувствовал за собой слежку. Инстинкты человека, привыкшего скрываться, безошибочно определили нежелательное внимание, а вот толком понять, откуда оно исходит, не удавалось. Хоук несколько раз окидывал подозрительным взглядом своих спутников на залитой солнцем пыльной дороге. Большей частью это были крестьяне, сонно тащившиеся на телегах и подводах после долгого торгового дня в большом городе. Не они же в самом деле так настойчиво и неотступно наблюдают за ним?
  Мысленно костеря свою неспособность определить источник опасности, Хоук на ближайшем же повороте свернул на узкий пустынный проселок - и очень скоро понял свою ошибку: погоня появилась меньше, чем через четверть часа. Четверо всадников, вооруженных, пожалуй, слишком хорошо для разбойников, и державшихся в седле куда лучше, чем он сам. Гаррет оглянулся по сторонам, приметил лес чуть поодаль, развернулся и тронулся было туда в надежде там укрыться и тут в воздухе совсем рядом негромко свистнула стрела. Конь заржал от боли и, заливаясь кровью, стал заваливаться на бок. Выпутаться из стремян Хоук едва успел. Итак, он один против четверых и эти четверо, похоже, не обычные бандиты, иначе какого демона пристрелили коня, а не всадника? Вариантов, кому он мог бы понадобиться живым и зачем, было не так уж много, и мысль о мятежных храмовниках была очень неприятной и казалась самой очевидной. И, пожалуй, они были последними, кому Гаррет хотел бы попасться живым. Развернувшись, он бросился к лесу так быстро, как только мог, с проворством зайца, у которого волк уже щёлкает зубами над ухом.
  Противники были достаточно далеко, чтобы он успел их немного обогнать и влететь в тень деревьев, но тут скорость пришлось сбавить: лес в этом месте явно был нехоженым, и корни и ветви то и дело подворачивались под ноги. Преследователи спешились и теперь ломились за ним, бряцая оружием и выплевывая яростные ругательства. То, что при их амуниции поспевать за ним им было явно непросто, обнадеживало, но недолго: продравшись через заросли какого-то колючего кустарника, Хоук выбрался к длинному и глубокому оврагу. Не успеть уйти, не успеть найти другой путь. Лихорадочно оглядевшись по сторонам, он отступил за широкое дерево на краю оврага и затаил дыхание: если повезёт, внезапность его выручит.
  Первого противника Гаррет успел сбить с ног каменным ядром, второго - окатить потоком льда и уже готовился нанести следующий удар, когда на него обрушилась оглушительная волна чужой силы. В голове зазвенело, перед глазами заплясали разноцветные пятна. Он попытался вздохнуть поглубже - и из носа хлынула кровь. Цепляясь за ствол дерева, Гаррет с трудом удержался на краю обрыва и почувствовал, что колени вот-вот подогнутся. Кажется, ему что-то кричали и кто-то засмеялся, но слов он не слышал, вообще ничего не слышал и не чувствовал, кроме невозможности дотянуться до Тени.

Было нечем дышать. Кровь теперь не только шла из носа - ее металлический привкус чувствовался на языке, солоно стало в глотке. Перед глазами по-прежнему плясали разноцветные мушки, а в ушах гремел колокольный звон. Гаррет не столько видел, сколько чувствовал, как чужое присутствие становится ближе, как осторожно приближаются враги, явно обученные тактике схватки с магами. Мелькнула на редкость отчетливая мысль, что это начало конца, а сам конец будет, наверное, долгим и очень болезненным, не зря же они его гнали сюда, как зверя. Понимание, что выбраться вряд ли получится, не прибавило ему ни смирения, ни покорности судьбе, ни почему-то страха, зато разбудило ярость, глухую и темную, какую-то медвежью. Хоук выпрямился, слепо нашаривая кинжал на поясе и твердо решив не даваться живым, и тут произошло нечто странное: сперва его окатило холодом да таким, которого явно не могло быть посреди весны в Марке, потом раздался короткий сдавленный крик, и надвигавшиеся враги остановились.
  Сперва Гаррет подумал, удар храмовничьей силы вышел тяжелее, чем должен был, и это помутило ему разум: неоткуда было взяться помощи, некому было обратить его противников в нелепые ледяные скульптуры, застывшие теперь в нескольких шагах от обрыва. А раз так, значит, все это либо галлюцинации, либо шутки демона, почуявшего легкую добычу и теперь дразнящего ее шансами на спасение, такими близкими, что стоит только переступить черту - и ты спасен.
  Хоук тряхнул головой, все еще держась за теплый ствол дерева и судорожно сжимая рукоять кинжала, и разум прояснился, а вместе с этим и мир встал на место. Голову по-прежнему давило железными тисками, а в ушах стучала кровь, но к реальности он вернулся. И едва вернувшись, встретился глазами со своим спасителем. Высокий длинноволосый парень смотрел на него яркими, по-кошачьи желтыми глазами и выглядел несколько растерянным и заметно потрясенным. Интересно, откуда он вообще тут взялся? Странное место для прогулок. Впрочем, вместо того, чтобы удивляться, следовало бы благодарить Создателя.
- Спасибо, - надтреснуто и хрипло поблагодарил Хоук того своего спасителя, что был ближе, подошел к ближайшей ледяной скульптуре и, навалившись, столкнул ее в обрыв. Глыба сорвалась вниз, разбиваясь о камни, а Гаррет обернулся к желтоглазому незнакомцу. - Давайте, надо закончить, - ледяная тюрьма оставшихся храмовников выглядела надежной, но он прекрасно знал, как она недолговечна. - Поможете мне? - Хоук, сощурился, всматриваясь в своего спасителя. Только сейчас ему пришло в голову, что заморозить человека одно, разнести его после этого ударом в куски - дело другое, и его новый знакомый может быть не слишком расположен к таким развлечениям.

Незнакомец все говорил и говорил, и до Гаррета, занятого избавлением от ледяной скульптурной композиции, не сразу дошло, что это не просто шутки-прибаутки, которыми некоторые себя подбадривают в момент схватки или сразу после нее. Когда-то подобной болтовней развлекался Андерс, которому, кажется, таким образом было легче придти в себя, но тут дело, похоже, было в другом, и, присмотревшись, Хоук сообразил, в чем: его неожиданный спаситель попросту никак не мог совладать с шоком. Ко всему прочему, он и выглядел рассеянным и потрясенным, как выглядят только те, кому впервые довелось отнять жизнь.
  "Неужели правда? Да не может быть. Маг-бродяга посреди всего этого - и впервые? А ведь похоже, что и впрямь так..."
  Спихнув последнюю статую, Хоук зачем-то отряхнул руки, как будто о свежий лед можно было испачкаться и сощурился на своего спасителя. Несколько секунд поколебался, а потом шагнул к нему ближе и заглянул в лицо.
- Вот что, Андреас, вам бы дух перевести, - Гаррет говорил негромко и доброжелательно, даже руку на плечо положил своему собеседнику, в знак поддержки и добрых намерений. - Меня зовут... Фостен, - под кожу въевшаяся осторожность взяла свое, и без настоящего имени Хоук предпочел обойтись. - Вам верно показалось: мне была нужна помощь, и без вас все повернулось бы скверно, так что я по гроб жизни ваш должник. Не знаю, с чего они за мной увязались, должно быть, заприметили в порту, когда я друзей провожал. Вы появились очень вовремя, - Хоук помолчал, потом оглянулся по сторонам: лес казался тихим, ничто не предвещало новой неприятной встречи, но нельзя забывать о возможности неприятных сюрпризов. - Вот что, Андреас, нам бы с вами убраться отсюда, пока еще кого-нибудь не принесло. Пойдемте, - он осторожно потянул за собой мага в сторону опушки и уже на ходу мягко усмехнулся: - А вам бы еще и выпить. Это сейчас было в первый раз, да? - возможно, этот растерянный молодой маг поможет ему сориентироваться в оствикской округе, но хорошо бы сперва помочь ему придти в себя и принюхаться к тому, что он за человек. И вечерний лес, где они вдвоем только что уложили четверых храмовников, точно для этого не годится.

Хоук близоруко сощурился, задумчиво рассматривая молодого мага. Итак, во-первых, этот Андреас действительно знает округу, во-вторых, существуют некие загадочные "мы", к числу которых он принадлежит. В обычных условиях Гаррет вообразил бы что угодно, от религиозной секты до банды наемников, но сейчас, по поведению нового знакомого, по тому, как он вел себя после схватки, напрашивался один-единственный вывод: где-то поблизости прячется компания магов, либо обычных отступников-подпольщиков, либо недавних чародеев Круга, которые либо еще не успели привыкнуть к свободе, либо просто хотят держаться подальше от войны. Если догадка верна, стоило бы с этими людьми встретиться, возможно, встреча получится взаимовыгодной. А чтобы повидаться, надо не отпустить от себя возможного проводника и постараться разговорить его.
- Главное, что она есть, - Хоук снова улыбнулся Андреасу, шагая по шелковистой зеленой траве. Подлеска в этом лесу, на их счастье, почти не было. - А внутри они все одинаковы, различаются только качеством выпивки и степенью разговорчивости хозяев. И, поверьте, таверна тем лучше, чем молчаливее ее владелец, - стал подниматься ветер, и Хоук, предчувствуя дождь, накинул на голову капюшон плаща и совсем было собрался ускорить шаг, когда спутник ошарашил его предложением настолько неожиданным, что даже заставил замереть на месте. Бывший Защитник обернулся и уставился на молодого мага, гадая шутит тот, говорит всерьез или просто все еще сказываются последствия недавнего шока. Помолчав немного, он тихо усмехнулся: - Не думаю, что вы сейчас в состоянии на кого-то напасть из-за кустов, Андреас, да и я тоже. Но умеете же вы удивить: мне сперва не показалось, что засады на храмовников - любимый вами промысел, - поднялся ветер, и очередной холодный порыв заставил поежиться, а потом поднять глаза к небу: шла гроза, и стоило поспешить, если они не хотели встретить ее посреди леса.
  Всю дорогу до деревни Хоук нет-нет, да и поглядывал на своего спутника, гадая, что спровоцировало того на такое предложение - в самом деле шок, ярость и желание помочь недавней жертве или та же ненависть, которая порой становилась так отчетливо видна в Андерсе? Что ж, похоже, иногда стоит общаться со случайными знакомыми, а этого конкретного еще и следует расспросить.

  Селение оказалось меньше, чем в часе пути от леса, это была обычная марчанская деревушка, где, кажется, охотников было даже больше, чем пахарей. Народ уже разбредался по домам после долгого дня, но в окнах еще горел свет, а таверну пока и не думали закрывать. На двух усталых путников в потрепанной, хоть и добротной одежде, особенного внимания не обращали, а Гаррет старался на всякий случай ни с кем не встречаться глазами, чтобы не дать никому зацепиться взглядом.
  Таверна оказалась из дешевых, но была достаточно чистой и не выглядела притоном, а ее хозяин явно принадлежал к благословенному племени молчаливых трактирщиков: он без лишних вопросов принял пару серебряных монет, вручил Хоуку ключи от отдельной комнаты наверху и кивнул ответ на просьбу отнести ужин и кувшин вина туда. По Андреасу он скользнул задумчивым взглядом, но снова удержался от ненужных слов и исчез на кухне.
  Поднявшись на второй этаж, Хоук отпер дверь, пропустил вперед своего спутника и следом за ним переступил порог. Возможность наконец перевести дух и дать отдых ногам сполна компенсировала убогую обстановку, и Хоук, скинув пропыленный плащ, тяжело опустился на грубо сбитый табурет у стола.
- Послушайте, Андреас, - негромко заговорил он. - Мне тут подумалось, что нам вряд ли имеет смысл ходить вокруг да около. Случившееся в лесу избавляет от такой необходимости, - сухо усмехнувшись, Хоук потер бороду. - Скажите, эти "мы", которые сейчас мало куда заходят - это отступники? Беглецы из Круга? И вы один из них? - он испытующе посмотрел в светлые глаза и прибавил, еще немного понизив голос: - Вам нужна помощь? - нельзя сказать, что бывший Защитник сейчас мог похвастаться особенными ресурсами для оказания такой помощи, но и просто пройти мимо не считал возможным.

Вежливо улыбаясь, Хоук с интересом рассматривал своего собеседника. Сейчас, когда им больше ничего не угрожало, и Андреас явно пришел в себя после пережитого, он выглядел куда более спокойным, уверенным и собранным и уже не так казался похожим на растерянного, перепуганного отступника, который впервые почувствовал вкус свободы и знать не знает, что с ней делать. Гаррет подметил и уклончивый, неопределенный ответ, и то, как именно новый знакомый использует свою принадлежность к знатному роду, и то, с какой готовностью молодой маг предлагал помощь тому, кого видел впервые в жизни. Было во всем этом понемногу и осторожности, и склонности к риску, а еще - неожиданное сходство с ним самим. Последнее одновременно согревало на свой лад, и вызывало смешанные, немного горькие чувства: Хоук никому не пожелал бы оказаться в своей шкуре, а этому славному молодому магу, которому явно только сегодня довелось впервые убить - тем более.
  Сообразив, что пауза затянулась, и он уже слишком долго молча смотрит в глаза Андреасу, Гаррет совсем было собрался заговорить, когда скрипнула дверь и на пороге появился слуга, нагруженный вином и снедью. Хоук поспешил спровадить его, забрав поднос, поставил перед своим собеседником кувшин и кружки и принялся резать хлеб и сыр.
- Мы все сейчас отступники, Андреас, - улыбнулся он, складывая на щербатую тарелку сероватые ломти. - Для храмовников, для городских властей, для честных поселян - для всех. Для поселян, кстати, особенно, - Хоук тихо усмехнулся в бороду. - Боюсь, то, чем вы занимаетесь - даже целители - не вызовет ничего, кроме ярости, случись в деревне или округе неурожай или поветрие. А о судьбе оствикского Круга я слышал, - он кивнул, припоминая письма. - Слава Создателю, что все так обернулось, у меня были знакомые среди ваших, и я рад, что им посчастливилось уцелеть. Но вы все-таки будьте осторожны: последние месяцы озлобили людей. Ешьте, - он подвинул к Андреасу тарелку с сыром и хлебом, а сам приложился к кружке с вином. Некоторое время молчал, потом неспешно, словно взвешивая слова, продолжил. - Мне помощь не нужна, вернее... я не хочу, чтобы вы или ваши друзья подвергали себя лишней опасности, пытаясь ее оказать. Те храмовники могли меня узнать или слышать обо мне и распознать сходство, я и правда знаменитее... чем хотел бы, - Хоук негромко хмыкнул, потом широко улыбнулся: - Но я не в первый раз выкручиваюсь из таких историй, тут не о чем беспокоиться. А вот помочь вам или кому-то из ваших я бы очень даже мог. Например, уехать в Ривейн. Там тепло, спокойно - точно спокойнее, чем в Марке - далеко от войны и почти не гоняют "магическую скверну". Хотите в Ривейн, Андреас? Или, может, знаете, кто хочет? - Хоук улыбался одними глазами и понемногу отхлебывал тепловатое красное вино.
  Он понемногу расслаблялся, становилось спокойнее, и чем дальше, тем больше хотелось отплатить Андреасу чем-то добрым за случившееся сегодня.

Осторожны? Ну да, конечно. Все они думают, что осторожны, ведь все знают, что нельзя демонстрировать людям магические способности. Но разве может целитель не прийти на помощь, если лихорадка пожирает маленького ребенка? Как не вступить в в бой, если на ночной дороге дюжина разбойников против одинокого путника? Как не защитить бедных крестьян от демона или малефикара, который держит их в страхе? От добрых дел ведь никогда не бывает вреда, а благодарные спасенные никогда не тащат спасителей на костер. Хоук невесело усмехнулся и устало потер ладонью лоб: многовато в последнее время случилось всякой дряни, он что-то начинает слишком мрачно смотреть на вещи.
- Надеюсь, что так, Андреас, - негромко проговорил он. - Надеюсь, что и правда осторожны, и сострадание ни у кого не берет верх над этой осторожностью, - легковесные слова, если сам не способен им следовать, но не попытаться предостеречь все равно было невозможно. Да и откуда, в конце концов, этому оствикскому мальчику знать, как редко сам Гаррет следует вот таким своим благим советам.
  Подлив себе вина и рассеянно наблюдая за тем, как жадно собеседник поглощает их небогатый ужин, Хоук задумался, что следует ответить и сколько можно сказать. Осторожность, которую он только что проповедовал, подсказывала и дальше помалкивать о настоящем имени и выкручиваться, как получится. Ведь даже если Андреас ему не враг, очень многое он может выдать случайно. В то же время шестое чувство, которому Хоук привык доверять, настойчиво подталкивало открыться. К тому же когда он доберется до своего оствикского знакомого, имя прозвучит так или иначе, так много ли значат лишние часы?
  Отставив кружку с вином, Гаррет еще раз с сомнение посмотрел на своего собеседника, потом кивнул своим мыслям и заговорил:
- Попасть я Ривейн я могу помочь самым обычным способом - морем, - Хоук улыбнулся. - У меня есть знакомые капитаны, и я знаю, кому, за что и сколько надо заплатить. Сколько человек... по ситуации, смотря кто сколько возьмет на борт. Но обо всем этом надо говорить, когда дойдет до дела, и лучше говорить мне самому. Что до того, как меня еще зовут, то вы верные новости слушаете, а никакого Фостена и не должны знать. Я - Гаррет Хоук, - он посмотрел молодому магу в глаза. - Будем знакомы, Андреас? Теперь уже по-настоящему? - собственное имя прозвучало непривычно, после долгого жонглирования фальшивыми, и теперь Хоук с удвоенным интересом разглядывал собеседника в ожидании реакции.