Слово - грозная сила, в этом Табрис был уверен ничуть не меньше, чем преподобные матушки, и сейчас с трудом сдержал победную усмешку при виде того, как вытянулись лица Марвина и Ройса, и как поспешно оба Стража исчезли, стоило ему смолкнуть.
- На том стоим, - довольно ухмыльнулся Илан, в последний момент проглотив обращение "Командор": незачем этому званию сейчас звучать лишний раз, слишком уж много в Башне нынче лишних ушей. - Пошли, - он мотнул головой в сторону кухни и заторопился дальше, пока не принесло еще кого-нибудь, менее сговорчивого и не настолько готового отступить перед эльфийским красноречием.
  Похоже, Андрасте решила на время спрятать их обоих у себя под юбкой: ни одного препятствия больше не попалось на пути, пока они не добрались до кухни. Однако же когда добрались, Пророчица не то устыдилась, не то решила пошутить и оставила Стражей своим покровительством: на кухне обнаружился дюжий андер, ко всему прочему покушавшийся на непривычно ароматное жаркое, явно для стола Констебля.
  Краем уха услышав, как Командор отступил в тень и приметив, что он почти слился с ней Табрис шагнул тусклое пятно света, отбрасываемое масляной лампой. Что делать и как избавиться от треклятого андера, он пока не представлял, но и то, что поворачивать назад и искать другой выход поздно, прекрасно понимал. А, значит, стоило еще раз положиться на собственную изобретательность и длинный язык и помолиться покрепче за удачу.
- А чего нас не привечать? - Табрис усмехнулся, слегка щурясь. - Мы полезные, расторопные, умеем много, себе просим мало. А некоторые еще и с виду удались, так что... - он на всякий случай мрачно нахмурился: пусть андер думает, что у него на Командора какая-нибудь обида, может пригодиться. - Будем знакомы, Йохан, я Илан, - Табрис доброжелательно улыбнулся, потом подался ближе, оглянулся по сторонам и доверительно заговорил: - Слушай, Йохан, ты зря в жарком... купаешься. Сейчас Олден вернется, повар наш, который над кухарками и поварятами главный, так гвалту будет на всю Башню: это же для констеблева стола мясо. Олден у нас хуже медведя, который уродился гадюкой: жизни не даст. Может, ты бы шел отсюда во двор, пока тихо? Я тут порядок наведу и солонины с элем тебе вынесу - и все тихо-гладко. Олден вроде как считает, что я за кухней присматриваю, так что мне тут все можно, - он плутовато ухмыльнулся. - А поймает тут нас вдвоем - станет нельзя, злопамятный гад. Так ты как? - теперь оставалось только со всей силой веры взмолиться, чтобы этот Йохан прислушался и без лишних разговоров убрался прочь.

- "Очень беспокоит" мягко сказано, - парировал Гилмор. Кто кого пытался вывести из себя было еще под вопросом, хотя вряд ли в этой игре будет победитель. Роланд руководствовался своим разумом, а не чувствами. Чем руководствовался Хайдер - констебль не имел понятия. Но корыстные мотивы тут были безусловно. Андерфелс хотел захватить ферелденский орден под свою власть. И даже если на место Командора они прислали соотечественника, он уже был пропитан теми законами и менталитетом. В нем уже ничего не осталось от Ферелдена. Гилмор видел это в его глазах, когда сидел с ним за одним столом.

- Да, поймаете, когда начнете искать его в другом месте, - хмыкнул мужчина. Хотя это, конечно же, было неправдой. Они никогда его не поймают. Роланд верил в это всем сердцем. - Вы, наверное, сейчас пытаетесь найти какую-то точку в моей травмированной преданной душе, - прямо произнес рыцарь, бесстрашно глядя в глаза эмиссара своим холодным взглядом голубых глаз. - И вы можете продолжать так еще очень долго, но никакое из ваших слов меня не сломает. Я уже сломан, сэр Хайдер. Год проведенный в пыточных камерах изменит человека, при этом заколив его.

Рыцарь жестко усмехнулся.
- Вы же понимаете, что я займу место Командора вместо него, если придется?

Отредактировано Роланд Гилмор (15-09-2016 21:14)

Мысленно Табрис проклял и упрямого андера, все никак не желавшего расстаться с жарким, и самого повара, который мог бы для острастки и правдоподобия хоть помаячить поблизости, и собственный неожиданно неповоротливый ум, упорно не подкидывавший никакой идеи потолковее, которая помогла бы выгнать вон вонючего Йохана.
- Да не так уж и слабоваты, - снова завел Табрис, ухмыляясь и лихорадочно соображая, как быть дальше. - А насчет прислуги неправда твоя: повар, может, для всех нас и кашеварит, а на полотера какого-нибудь все равно не похож, он же на кухне всему хозяин. Прямо как королева у себя в башне. Ну, сам посуди... - о чем именно Йохан должен был судить, никто уже так и не узнал: дальше события понеслись с неожиданной скоростью и в совсем нежеланную сторону.
  Когда Командор сцепился с андером, Табрис поспешно огляделся по сторонам, ухватил разделочную доску потяжелее, обернулся к двум противникам, собираясь покрепче приложить Йохана, чтобы тот имя свое забыл - и только невнятно выругался, когда сперва услышал, как тихо хрустнули позвонки, а потом тело убитого мешком рухнуло на пол.
- Да вашу ж мать через колено, Командор!.. - прошипел Табрис, не зная, куда себя деть от беспокойства и бессильной злости. - Говорили же без крови! - он вскинул на Кусланда взгляд и почти сразу махнул рукой: - А, что теперь, - он хотел было прибавить еще что-то, но так и замер с вытаращенными глазами, услышав, что предлагает его командир. Секунда, другая, а потом Табрис обрел голос и снова зашипел, теперь уже подступив к Кусланду ближе: - Да какое "прятать"?! Вас самого надо прятать, а туда же! Если вас тут сцапают, без дерьма не обойдется, а мы все будем предателями Ордена. Констебль - так точно. Вот что, - переведя дух, он перешел на более деловитый тон, - давайте-ка проваливайте отсюда. "Серебряные" не приметят, а своих сейчас маловато, да и во дворе сейчас быть не должно. Давайте по-быстрому, а я тут сам. Ну! - он нетерпеливо кивнул на дверь.
  Не сказать, чтобы Илан был полностью уверен, что сам идеально справится, но разбираться с неудобными трупами ему точно было не впервой, и кое-какой план в голове уже складывался. А труп пришлого андера и Командор в одно время в Башне да при других трех живых андерах - дело хуже некуда.

Не передать словами, как сейчас внутренне бесился Роланд Гилмор. С каждым новым словом Хайдера. И он прекрасно понимал, что тот пытается вывести его из себя. Будь рыцарь маленьким ребенком, он бы мысленно начал считать мабари. Он так делал, когда боялся или злился. Но он уже не ребенок, детина под два метра, который стоял во главе огромного ордена за своего лучшего друга, который сейчас был в стенах штаба этого самого ордена, пытаясь сбежать от таких людей как Хайдер. Роланд считал, что Кусланду было легче. Физический ущерб не так неприятен, как моральный. Поэтому Констебль решил, что с него хватит.

Мужчина поднялся, заставляя напрячься всех, кто находился в помещении, а кроме сэра Хайдера и него тут была парочка слуг. Но воин не кинулся к эмиссару, чтобы схватить его за грудки и перекинуть через стол. Рыцарь лишь выпрямился, развернув плечи, становясь похожим на статую Защитника в Киркволле, только факел в руку дай и голову Аришока под ногу.
- Или может быть, вы просто вымететесь отсюда, - не предложил, а прямо намекнул Гилмор. - Выход вы знаете где. Можете оставить сэра Дагласа, пусть приживается, но вам здесь делать нечего.

Табрис в ответ только неопределенно хмыкнул: ну да, конечно, субординация. Даже очень постаравшись, он не смог бы вспомнить, когда Командор всерьез о ней заботился, если только речь не шла о каких-нибудь официальных смотрах или других ситуациях, где надо было сделать морду строгую и благообразную, как у церковной статуи. Ну а если теперь ему это вдруг почему-то стало важно, то и гарлок с ним, пусть костерит его за неуважение, сколько захочет, если только сейчас живым уйдет, а потом живым вернется.
- О чем хотите - обо всем поговорим, - на редкость серьезно заверил Командора Табрис и после короткой паузы тихо прибавил: - Присмотри за вами Пророчица. Удачно добраться.
  Итак, теперь, когда он остался один на один с насущными делами, самое время было крепко задуматься и прикинуть, как жить дальше. Подбоченившись и подпирая собой дверь, Табрис неодобрительно уставился на труп Йохана, как будто наглый андер был повинен во всех смертных грехах и заодно во всех бедах Ордена.
  От трупа надо было избавиться в любом случае, тут и сомневаться не приходилось, но как именно и что делать потом? Наплести, что Йохан свалился с лестницы и свернул себе шею? Избавиться от всех следов его пребывания и наврать, что он куда-то уехал? Но куда, зачем и почему без приказа своего командира? И как быть с остальными андерами, которые слоняются по замку, вынюхивают все, что только получится, и рано или поздно точно докопаются до случившегося? Ведь не задают вопросов только немые и мертвецы.
  Мертвецы!
  Пришедшая в голову мысль была неожиданной, рискованной и так сильно пахла разбойничьими временами Табриса, будто разбойничать он и не переставал. Если подумать, все выходит проще некуда: надо избавиться от всех андеров разом, быстро и чисто, разобраться в их бумагах - Констебль наверняка сможет это сделать - присмотреться к печатям и скопировать, если выйдет, а потом убедить умников в Вейсхаупте, что все прошло, как по маслу, и Башне Бдения новый Командор. Надо только по-быстрому обстряпать свою часть работы, а потом по-тихому вызвать Констебля и объяснить ему все так, чтобы согласился.
  Табрис потратил некоторое время на то, чтобы спрятать тело Йохана в безразмерный мешок из-под репы, привязать к нему камень и отправить в выгребную яму, а потом избавить от сбруи лошадь андера и на всякий случай спрятать ее в дальнем, неиспользуемом сейчас амбаре и только после этого бегом взлетел по лестнице и замер, переводя дух, у двери, из-за которой доносился голос Констебля и андерского командира. Похоже, тут уже и без его, Илана, участия становилось жарко.
  Выдохнув сквозь зубы, Табрис дробно заколотил в дверь, а потом бесцеремонно заколотил в дверь, почти сразу открыл ее и просунул внутрь голову.
- Констебль! - от напряжения у него даже уши подрагивали. - Там мессир Вэрел зовет! И с Чащобных Холмов новости! И Олден опять шумит, дело, говорит, срочное. Никак, в общем, без вас, выйдите на минуту-другую, а? - очень хотелось надеяться, что сэр Гилмор сейчас вспомнит и о скандальности повара Олдена, и о том, что с Чащобных Холмов были самые мрачные и тревожные новости по делам Ордена. Тогда он наверняка сообразит, что Табрис пытается ему сказать что-то важное и не спровадит "заполошного эльфа" подальше.

Не спровадил. Табрис едва сдержал вздох облегчения, бросил взгляд на обманчиво скромную Элейн, протиснувшуюся в зал, покосился на андера, а потом поспешно зашагал следом за Констеблем: время сейчас совсем не за них, и нужно бы не отставать, да и вообще соображать, говорить и действовать быстро и толково.
  Оставшись с сэром Гилмором наедине, Табрис все равно по привычке окинул библиотеку быстрым, цепким взглядом и только потом заговорил, негромко и немного глуховато:
- Командор ушел, - Илан оглянулся на дверь библиотеки, а потом посмотрел Констеблю в глаза: - Вот только в порядке не все. Когда я его выводил через кухню, мы на кухне наткнулись на андера, Йоханом его звали, и... в общем, так вышло, что Командор его убил, - может, и нужны были подробности и объяснения, но Табрис сейчас слишком торопился. Переведя дух, он продолжил: - В общем, убил и ушел. Я этого андера утопил в в выгребной яме, а его коня спрятал. И вот я теперь что думаю, Констебль, - он невольно еще немного понизил голос: - Давайте теперь и остальных кончать. Потому как они же не забудут про своего и не поверят, что он просто взял и куда-то делся, а если что-то обнаружат - все под один нож попадем, не только Командор. Я знаю, что нельзя убивать братьев и все такое, но они все ж таки сейчас не братья - враги, и нас, если что, точно не пожалеют. Да еще и в Вейсхаупт напишут, как у нас тут все скверно обстоит, - теперь он торопился все больше и больше с каждым словом. - А если мы их прикончим, сможем посмотреть, что при них были за бумаги и не было ли у главного каких-нибудь ценных печатей, и можно будет все так обставить, как будто они живы-здоровы и от их имени письма в Андерфелс писать. Вот, - Табрис почесал ухо. - А потом, если понадобится, все так обставим, как будто их разбойники порешили. Что скажете? - он снова пристально всмотрелся в голубые глаза сэра Гилмора.
  Это было плохое предложение, грязное и бесчестное, но кто такое сделает, кроме эльфинажки, про которых всем известно, чего их порядочность стоит? Настоящему рыцарю следовало бы с негодованием эту идею отмести, но Табрис очень надеялся, что этот самый рыцарь Командора любит не меньше, чем он сам, а честь для него значит куда как меньше. И сейчас жадно смотрел сэру Гилмору в лицо, ища подтверждение своим надеждам.

В ответ на благодарность Констебля Табрис только кивнул и широко улыбнулся: он оказался прав, сбылись ожидания. Дело, Орден и Командор значат-таки для сэра Гилмора больше, чем какая-то там честь, на сложивший расклад они смотрят одинаково, а этого уже вполне достаточно, чтобы понимать друг друга и сделать дело быстро и чисто.
- Идет, Констебль, - вполголоса отозвался Табрис. - Как закончим - вернусь на это же место отчитаться, - и он вслед за Гилмором выскользнул из библиотеки, чтобы поскорее и потише встретиться с Элейн.
  Впутывать в предстоящее грязное дело эльфийку Илану не слишком хотелось, не столько даже из опасения, что она не справится, сколько из недоверия - в нынешние беспокойные времена не получалось доверять до конца даже тем, кто носил на груди серебряного грифона, что уж говорить о ком-то еще. Впрочем, тут уж ничего не попишешь: верит командир, значит, придется и ему, и пусть уж Пророчица присмотрит, чтобы все прошло, как надо.
  Элейн выросла перед ним, будто из-под земли, за поворотом, не доходя полдесятка шагов до входа в зал. Смотрела она выжидательно и настороженно и, похоже, уже знала, зачем ее сюда отрядили.
- Найди андера, белобрысого такого, - одними губами прошептал Табрис. - Жди меня с ним под лестницей, той, что возле кухни, и чем скорее, тем лучше. Сама лучше не ввязывайся, - поколебавшись, все-таки прибавил он и быстро проговорил, когда в глазах Элейн вспыхнуло недовольство: - Если с первого же удара не выйдет, он шум поднимет, этого нельзя. А не выйти запросто может, очень уж он здоровый. Все, встретимся, - и, развернувшись, Табрис бросился прочь по коридору, искать ферелденца, которого вроде как прислали на смену Командору.
  Обнаружился искомый ферелденец в кабинете казначея, где увлеченно перебирал бумаги на столе. Несколько секунд Илан внимательно наблюдал за ним из-за приоткрытой двери, раздумывая, как будет ловчее действовать, поколебался немного, а потом решительно перешагнул порог, как если бы имел полное право здесь находится.
- Сэр! - громко подал он голос и улыбнулся, когда незваный гость обернулся. - Тут Констебль шлет какую-то срочную записку, вроде передать вам что-то хочет по командирским делам, - и, дождавшись, чтобы Страж-чужак шагнул ближе, Табрис выхватил из сапога нож и одним движением всадил ему в горло.
  Несколько секунд он стоял над распростершимся на полу телом, потом осмотрелся по сторонам, не обнаружил ни шкафа, ни сундука - и не нашел ничего лучше, чем запихнуть тело в дымоход не горевшего пока камина: сейчас главное их прикончить, а там уж можно будет вместе разобраться с телами. Имевшиеся при ферелденце ценности, оружие и какие-то бумаги Табрис прибрал, чтобы потом передать Констеблю.
  Молчаливая деловитая Элейн и в самом деле обнаружилась под лестницей, как условились. Андер зажимал ее в угол, вполголоса приговаривая не то нежности, не то какую-то похабень, и по глазам эльфийки было видно, что насчет убийства ложки сэр Гилмор не врал: еще немного - и она пустит что-нибудь такое в ход. Табрису повезло подойти достаточно тихо, чтобы занятый своим делом андер не отвлекся на него, и нож снова пошел в дело. Следующий мертвец отправился неиспользуемый чулан для ведер и всякой ветоши, обобрал его эльф точно так же и уже десять минут спустя ждал Констебля там, где и обещал.
  На душе было неспокойно из-за всего и сразу: из-за Командора, из-за нескольких мертвецов в Башне, из-за того что Элейн теперь знает гораздо больше, чем надо бы. Отступив в угол и почти слившись со стеной, Табрис то и дело поглядывал на дверь в ожидании сэра Гилмора.